Чужая невеста для сына герцога

Даниярова Рута

Зайдя в свою комнату, Ильеста меленно подошла к зеркалу и придирчиво всмотрелась в свое отражение. На нее смотрела худая невысокая девушка в сером платье.

Иль считала, что ее внешность непримечательна по сравнению с темноволосыми кареглазыми сестрами. Голубые глаза, небольшой чуть вздернутый нос. Светло-русые, волнистые и густые волосы, а некоторые непослушные пряди, словно выгорев на солнышке, были золотистого цвета. Ильеста обычно заплетала их в простую косу без помощи служанки. Наверно, волосы все же были ее украшением, так всегда говорила няня.

На переносице — россыпь золотистых веснушек от частых поездок на свежем воздухе. Старшие

сестры остерегались солнечных лучей и по вечерам часто накладывали на лицо сметану, чтобы кожа стала белее. Аньела, младшая сестра, иногда хихикала, что все бродячие кошки ночью проберутся в кровати Таиссы и Дарьолы, чтобы слопать эту сметану.

Девушка решила прогуляться и пошла на задний двор имения. Здесь находились птичники, две большие конюшни, коптильня, сыроварня и другие хозяйственные постройки, скрытые от лишних глаз.

А еще недавно здесь сделали сарай для ее новой любимицы.

Ильеста услышала глухое рычание, подойдя к сараю, где держали Уллу.

Улла была тьори, драконовой кошкой (1). Иль подобрала ее несколько месяцев назад. Она каталась верхом вдоль берега реки в сопровождении конюха, когда услышала в кустах какой-то шорох. Сначала она хотела проехать мимо, но потом в зарослях раздалось тихое поскуливание. Иль осторожно раздвинула колючие кусты лесной малины и увидела черный шипящий клубочек, распускающий маленький гребешок на загривке. Она раньше видела тьори только на рисунках и удивилась, обычно эти животные предпочитали жить в горах, но иногда забредали и в долину Арды. Может быть, охотники выследили и убили самку, а детеныш остался один, подумала она. Маленькая тьори шипела и выставляла лапы с острыми коготками. Она попыталась убежать, завидев девушку, сильно припадая на заднюю лапу, и у Иль сжалось сердце. Тьори тоже увечная, как и она.

Завернув шипящий клубок в подол теплого платья, она привезла детеныша домой. Оказалось, что это самка. Девушка назвала ее Уллой. Ильеста поила тьори теплым козьим молоком, а когда она немного подросла, отец запретил держать животное в доме, после того как та сильно поцарапала служанку.

Для Уллы по просьбе Иль соорудили клетку-загон на заднем дворе. Ее кормили цыплятами и мелкими кусками сырого мяса. Тьори уже почти не хромала и никого не признавала, кроме Ильесты.

Услышав рычание Уллы, Иль подошла к дощатому сараю. Она вошла внутрь и увидела, как младший брат Эспер тычет длинной заостренной пикой в деревянную клетку, стараясь задеть животное.

Улла шипела и рычала, она высоко подпрыгивала, укорачиваясь от острия, на шее у нее раскрылся драконий гребень, верный признак того, что она злится.

Черный бок тьори уже был разодран, из него капала кровь, окрашивая алым цветом чистую солому на полу клетки.

— Зачем ты это делаешь? — закричала Ильеста и перехватила руку сводного брата.

— Я просто хотел посмотреть, почему этих тварей зовут драконьими кошками, — прищурившись, сказал Эспер.

— Не тронь ее!

Но Эспер только ухмыльнулся и снова попытался достать Уллу кончиком пики.

Ильеста изо всей силы оттолкнула его от клетки, и мальчишка упал. У него потекла кровь из носа, и тьори, почувствовав запах, глухо зарычала.

У Эспера часто шла кровь носом, он рос болезненным, но злым и избалованным мальчишкой. Мачеха души не чаяла в нем, а отец радовался, что все-таки у него появился наследник. Брату дозволялось все. У Эспера даже в будни всегда была дорогая одежда, ему доставались самые лакомые кусочки

за столом, к нему приезжали учителя из Бринвалда и обучали географии, истории, языкам и еще всему тому, что должен знать дворянин.

Леонта баловала его без всякой меры.

— Я скажу батюшке и матушке, что ты меня побила, пусть они накажут тебя! — закричал Эспер, поднимаясь с земли и утирая нос вышитым рукавом дорогой батистовой рубашки.

— Не смей больше трогать Уллу, а то тебе не поздоровится! — предупредила Ильеста.

Эспер зло прищурился.

— Хромая уродина! Когда я получу титул, я выгоню тебя из поместья! Или отдам замуж за старика! — закричал он.

Мальчишка побежал в дом, а Ильеста открыла засов клетки и вошла внутрь. Улла дрожала, глухо рыча, из ее теплого бока сочилась кровь.

— Девочка, обидели тебя, сейчас я помогу, — приговаривала Иль спустя несколько минут, осторожно промывая рану на черном бархатном боку Уллы.

Прижимая к себе тьори, девушка вспоминала злые слова младшего брата.

Пока Эспер был просто ребенком, но через несколько лет должен был получить титул наследного барона и стать пресветлым. Для этого ему нужно было прослужить три года на герцогской службе.

Сыновья знатных легко людей могли получить непыльную службу в столице, а то и вовсе жить в свое удовольствие в собственном имении, несколько раз в год приезжая в Алуэту на пару недель. Бедные дворяне обычно служили в армии герцога. На границах часто бывало неспокойно, там всегда нужны были люди в крепостных гарнизонах.

Ильеста снова задумалась о том, что ее ждет в будущем. С одной стороны, не так уж и плохо быть третьей сестрой. По закону Алтуэзии сначала должны были выдать замуж старших сестер. Но потом неизбежно встанет вопрос и о ней. Ее могут отдать в монастырь или навязать замужество со стариком, как грозился Эспер.

Ильеста вспомнила, как встретила недавно в Бринвалде подругу детства Тию Мей, которую выдали замуж за человека втрое старше ее, схоронившим уже двух жен. Тия была на последних неделях беременности, с потухшим взглядом и отечным лицом. Раньше она была хохотушкой, а теперь, потупив взгляд, покорно семенила по улице рядом с напыщенным седым мужем, который не позволил ей даже поговорить с подругой. Неужели и ее ожидает такая участь?

Девушка вздохнула и побрела в дом.

(1) тьори — драконовая кошка. В два раза крупнее рыси, когда злится, на загривке проступает гребешок, похожий гребень дракона. Агрессивное животное, хищник, редко образует пары.

5.2

Уже с порога ее встретила няня Миара:

— Госпожа, ваш батюшка зовет вас к себе, кажется, он очень сердится, — торопливо зашептала она.

— Миара, ступай к госпоже Аньеле, — раздался вкрадчивый голос. Это был управляющий имением Лодис, полный мужчина с залысинами лет сорока пяти. Его круглое лицо напоминало чем-то круглую сдобную булку с глазками-изюминками. Улыбка его тоже была сладкой, когда он разговаривал с семейством Аэрдисов, но внешность Лодиса была обманчива. Он всегда знал, сколько стоит каждая лошадь в имении, сколько мешков соли приготовлено на продажу и сколько кур и уток в птичнике. Лодис был предан Леонте, которая выжила старого управляющего, едва выйдя замуж за барона Этрана, и упросила мужа взять своего человека. С тех пор Лодис распоряжался всеми слугами и вел учет расходов на имение. А еще он лично докладывал Леонте про все оплошности слуг.