Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8"

Симада Содзи

С тех пор семья Ититаро помогали Рютаро и его дочери. В доме Ититаро кроме него жили брат Тётаро и сестра Томико. Томико была беременна. Она забеременела от одного из посетителей “Гинрин”, но тот ее бросил.

Рютаро пожалел Томико и сказал, что готов стать отцом ее ребенка.

Вскоре Рютаро начал работать разнорабочим на станции Сиодомэ. Томико родила мальчика. Сначала Ититаро был просто счастлив и говорил, что нужно благодарить того человека, потому что он принес радость в дом.

Однако постепенно раскрылась истинная суть Рютаро. К младенцу он относился как к помехе и издевался над ним, да так, что это привело к смерти. И

угрожал Ититаро, что заявит на него в полицию из-за торговли порнографическими картинками. Теплые чувства братьев и сестры переросли в ненависть.

Днем 13 февраля 1932 года, когда они решили убить Рютаро, Томико взяла дочь Рютаро Кику погулять. Рютаро грелся у печки, когда Ититаро воспользовался этой возможностью, чтобы ударить его гаечным ключом, а Тётаро ударил его приготовленной заранее бейсбольной битой.

Труп прятали в шкафу около недели, а утром 21-го числа Томико снова вывела Кику погулять, и Ититаро разрезал его на куски пилой.

Распиливая его кости, он приговаривал: “Ты нас обманул, так получай! Этой рукой ты меня бил! Этими ногами ты забил до смерти ребенка моей сестры!”

Он выглядел как демон. Оказалось, что, хотя он был сострадательным человеком и сильно любил своих брата и сестру, в нем таилась и незаурядная жестокость.

Если б Ититаро не проявил сочувствие к Рютаро и его дочери в Асакусе, этого инцидента с расчленением, конечно, не произошло бы.

По мотивам этого был снят фильм под названием “Трагедия слез любви и ненависти”. Симпатии публика отдала братьям и сестре».

* * *

Узнав правду о происшествии в Таманои, я понял, что не ошибся. Это может показаться странным, но, выяснив все подробности, я почувствовал, что преступник из «Рюгатэя» обладал своего рода чувством юмора. Своими действиями в отношении Сатико Хисикавы он пытался донести до общественности или следственной группы, что здесь есть связь с делом, в котором участвовал плотогон с реки Кисо. Он соорудил плот, на который положил отрубленную голову, закрепил ее веревкой и отправил плыть по реке. Другими словами, река Асикава в деревне Каисигэ выполняла роль реки Кисо. Если бы он просто бросил отрубленную голову в Асикаву, как это было сделано в Нагое, не было бы полной уверенности, что его преступление скопировано с дела Масубути. Конечно, есть характерные подробности, такие как выкалывание глаз и отрезание обеих грудей, но только когда появляется специфическая деталь – плот, – связь между обоими делами становится очевидной.

То же самое можно сказать и о деле Онодэры. Это тот случай, когда крайне необходимы специфические детали. Если это было простое убийство с расчленением, то в долгой современной истории Японии есть много таких прецедентов. Поэтому определить, какой из них послужил в данном случае сценарием, может быть достаточно трудно. Преступник покрасил зубы жертвы в черный цвет, чтобы следователи уловили связь с делом Таманои 1932 года. Черные зубы трупа должны были напомнить об обычае чернения зубов, распространенного среди жен самураев в период Эдо. И, в свою очередь, привести к названию водостока Охагуро («Черные зубы»), фигурировавшего в деле об убийстве с расчленением в Таманои. Поэтому не было необходимости красить в черный цвет что-либо, кроме зубов Онодэры. Потому что убийство Онодэры – единственная имитация инцидента в Таманои. Но это какое-то странное ребячество. Оно как-то не вяжется с убийством.

Но в любом случае я добился немалого

прогресса. Однако я чувствовал, что здесь остаются странно необъяснимые моменты.

Постепенно я понял, что это своего рода показное убийство, как его описывают в детективных романах. Иными словами, сознание преступника как будто находится под влиянием детективных романов. Это открытие также можно рассматривать как шаг вперед. Однако мне показалось, что это означало бы поставить телегу впереди лошади. Не слишком ли сложна подобная загадка для современных людей?

Действительно, задача слишком сложна. История слишком старая. О событиях 1932 года никто ничего не знает. Поэтому ни один из детективов полиции префектуры Окаяма, до которых попытались это донести, не понял, что это воспроизведение реальных происшествий 1932 и 1936 годов. Мне самому пришлось очень много поработать, чтобы добраться до этого. Потребовалась помощь библиотекаря, изучение нескольких старых материалов и поход к местному историку, прежде чем я наконец пришел к пониманию.

Все это имело какой-то смысл. Разве не было целью покрасить зубы Кэйгёку Онодэры в черный цвет и поместить голову Сатико Хисикавы на плот, чтобы заставить публику вспомнить известные случаи, на которых основаны эти преступления? Но только мы, люди, живущие в 1995 году, ничего не знаем о деле с расчленением в Таманои или деле Масубути в Нагое. Для этого надо быть исследователями современной истории, такими как Камияма.

Или целью преступника было заставить следственную группу испытать серьезные трудности? Тогда помогут ли мои сегодняшние изыскания найти преступника?

Нет, это все-таки как-то странно. Ведь здесь есть вопиющее противоречие. Дело в интеллекте преступника. Если все так, как я предполагаю, то преступник должен обладать невероятным интеллектом. Но, с другой стороны, нельзя упустить из внимания и бумагу хаторон, и комнаты для приезжих. Не указывает ли это на то, что преступник не только далек от мощного интеллекта, но образован в лучшем случае на уровне ученика начальной школы? Это разваливает всю мою конструкцию.

– Связаны ли дела Таманои и Масубути в Нагое с нынешним инцидентом в «Рюгатэе»? – спросил Камияма.

Теперь, когда он так мне помог, у меня нет другого выбора, кроме как довериться ему. Однако можно ли рассказать ему о том, что пока известно только полиции? Но я решился.

– Да, это правда. Я хочу сейчас вам об этом рассказать, я приведу и факты, о которых полиция просила меня никому не сообщать. Так что прошу вас по крайней мере в течение трех лет хранить их в тайне. Даже от родственников.

– Я обещаю, – сказал Камияма.

Говоря про три года, я просто вспомнил слова, которые сказал мне человек, причастный к делу холма Кураями [443] , в расследовании которого я участвовал раньше.

Затем я рассказал Камияме всю имевшуюся у меня информацию по делу, ничего не утаивая. Я чувствовал, что ему можно полностью доверять. Итак, хотя я очень колебался по этому поводу, я также признался ему, что видел обнаженное тело хозяйки «Рюгатэя» и что у нее на нижней части спины были келоидные рубцы. У меня было чувство, что этот факт, вероятно, имеет значение.

443

См. роман Симады «Дерево-людоед с Темного холма».