Да прибудет тьма
Шрифт:
Так она и сделала. Стёрла ногой черту. Вспыхнув, голубая вязь растворилась в воздухе.
«Хм… И это всё? Ни тебе грома, ни тебе молний. Как-то слишком просто. А может, я зря заморачиваюсь? Ищу трудности или подвох? Может, всё намного проще, чем кажется?»
— Ну, чего ты? — Матс высказал нетерпение.
«Вдруг, я здесь всемогущая? Надо будет проверить при случае. Рот Матсу вчера заклеила, опять же птичку призвала, ручей нашла. Да я крутая! Почти Богиня».
Девушка усмехнулась, забралась на телегу и одним прыжком перекочевала на спину Уны, поймав одобрительный
«Точно, крутая!»
Уезжали, не оглядываясь. Оставляя позади всё плохое, с надеждой на лёгкую дорогу и светлое будущее.
Лес закончился быстро, его сменили заросли колючего кустарника, которые перешли в равнину. То тут, то там попадались яркие островки полевых цветов. От дурманящих ароматов под стрекот кузнечиков приятно кружилась голова. Встречались и скалистые валуны, поросшие коричневым мхом. Они вздымались, словно гребни динозавров, уснувших под землей.
Веселина всматривалась в новый пейзаж с азартом, стараясь не пропустить ни одну деталь, запомнить и найти в нём хоть что-нибудь знакомое.
То, что она уверенно сидела на лошади, все же удивляло. Всесильная, может, и всесильная, но мозг не готов был так сразу это принять. Он и мир-то этот до конца не принял, а тут сверхспобности. Сомнение точило внутри червяком, противненько подогревая неуверенность.
Шло время, а пейзаж не менялся. Монотонный шаг лошади укачивал, вгонял в дрему. Цветы и валуны уже не вызывали детского восторга. Их вид утомлял.
«А кто они такие, эти Сумрачные?», — спросила Веся, скорее чтобы сон прогнать, чем поговорить.
Мальчик ответил не сразу.
— Пришли они с юга. Уже в правление Олава. Две зимы назад, после Дня больших кровавых жертвоприношений*. Вначале их видели только при свете луны. Они резали и угоняли скот. Потом стали пропадать дети. Затем началась охота на женщин, а после Жатвы Хлебов* они уже убивали всех, кого встречали. Отец говорил, повезло тем, кого убили сразу. Бойся, если заберут с собой. От них никто не возвращался. Убитых они тоже уносили, не давая отправить в Вальхаллу.
«Почему они осыпаются?»
— Не ведаю о том. Знаю лишь, что с их приходом земля начала умирать. Трава чернеет, а деревья сохнут, переставая приносить плоды. Хлеб не всходит. Рыба дохнет, а зверь бежит. Люди в страхе покидают свои дома, уходят на север, целыми гардами*. Мы видели пустые деревни. Ни души.
Мальчик вздохнул.
— Два солнца назад отец сказал, что здесь не должно быть Сумрачных, что они ещё сюда не дошли. Ошибся. Надеюсь, мы сможем уйти как можно дальше, куда они не доберутся, пока я не вырасту. А потом… Потом я вернусь. И убью их. Всех!
Вокруг мальчика заклубился туман, видимый только Веселине. Он темнел, наполняясь желчью. Это злость бурлила в нём и клокотала. Матс сжал кулаки.
— Всех убью! Или умру! — выкрикнул,
________________________
*День больших кровавых жертвоприношений — праздник, проходивший в феврале.
*Жатва Хлебов — конец августа и начало сентября.
*Гарды — поселения состоящие из нескольких усадеб. Несколько гардов образуют деревню.
Глава 5
Когда солнце выползло в зенит, а в животе заурчало, они остановились на привал. Выбрали валун побольше — спину пристроить.
Отпустили лошадей на вольный выпас. Бруни, гордо мотнув головой, отошел подальше, пощипывая мягкими губами траву. Уна устроила пастбище рядом, постоянно посматривая на новую хозяйку. Кобыла явно серьёзно отнеслась к тому, что они одной крови.
Путники сидели, лениво жуя хлеб с копченым мясом. Смутное беспокойство мешало Веселине расслабиться. Оно зудело и зудело назойливой мухой. Когда вдали послышался топот копыт, по спине пробежал недобрый холодок.
— Люди? — Матс насторожился.
Не сговариваясь, они встали. По пыльной дороге приближались четыре всадника.
«Как в Апокалипсисе. Надеюсь, это не Чума, Война, Голод и Смерть», — Веселина нервно поглаживала меч.
Впереди на коротконогом крепком конике восседал крупный мужчина. Мощные плечи его покрывала шкура медведя. Длинные светлые волосы всадника с боков были заплетены в косы, а в бороде виднелись несколько мелких косичек. Обветренное загорелое лицо пересекал уродливый шрам. Надменный и властный взгляд серых глаз выдавал в нём лидера. Трое разномастных, но не менее живописных воинов за его спиной показательно держали руки на ножнах, готовые в любой момент выхватить оружие.
— Приветствую, — проскрежетал человек со шрамом. — Я Арнбьёрн* Громогласный, сын Герхарда. Это мои люди. Направляемся мы в Сигтуну*.
— Я Матс, сын Гуди. Это моя сестра Велина Немая, — соврал мальчишка. — Направляемся в земли ярла Фолкора Грозного. Отец и мать уехали вперед, нам пришлось задержаться. Надеемся к ночи их нагнать.
«Вот же сказочник», — Веселина мысленно улыбнулась. — «А врет-то как складно. Ему бы книжки писать. Если они вообще тут писать умеют. На крайний случай — саги* сочинять».
— Что ж, — сказал с усмешкой Арнбьёрн. — Можем нагнать их вместе. Так надёжней будет.
Мальчик храбро выдержал пего пристальный взгляд, не стушевался и не опустил головы.
— Если твоя сестра не будет против нашей компании, — осклабился, обнажив гнилые зубы, тощий воин с неопрятной чахлой бородой.
Спутники его одобряющее загоготали. Арнбьёрн поднял руку и голоса в момент стихли.
— Хорошо, — Матс смотрел с вызовом, не показывая страх.
Встречи в чистом поле в смутное время часто заканчивались чьей-либо смертью. Мародеров хватало. Они стервятниками кружили в поисках лёгкой добычи.