Да здравствует король
Шрифт:
— Следи за своим умным ртом. В следующий раз я оттрахаю его даже с Тайер в соседней комнате. — прорычал он мне в ухо.
Когда мы подъезжаем к его дому, я в очередной раз поражаюсь его размерам. Без сотен студентов фойе кажется еще больше, чем я помню.
— Я забыла, что твои родители не живут с тобой в этом огромном
Температура в комнате падает примерно на сто градусов, когда эти слова вылетают из моего рта. Его гнев пронзает меня, и я на мгновение замираю от него. С тех пор как мы заключили перемирие, его характер занял… пассажирское место. Он еще не совсем на заднем сиденье, но, по крайней мере, мы убрали его с водительского места, где он принимает решения.
Я знаю, что его мама ушла, но я не ожидала, что его отец окажется для него таким спусковым крючком. Страх бежит по моим венам, когда я вижу, как он пытается сдержать свой гнев. Он бросает на меня взгляд, от которого у меня холодеют поджилки.
— Не разговаривай до конца ночи.
— Что…
Его рука душит меня прежде, чем я успеваю закончить слово. Он сжимает мне горло.
— Я сказал, — рычит он в дюйме от моего лица. — Не говори, блять.
— Роуг.
Резкий голос раздается слева от меня. Это Рис.
С ним Феникс. Он подходит к Роугу.
— Давай пройдемся.
Его рука обхватывает плечо в жесте, который на первый взгляд дружелюбен, но под ним скрывается не очень тонкое предупреждение.
Роуг отпускает меня. Его глаза несколько раз пробегают туда-сюда между моими, прежде чем он поднимается по лестнице.
Я знала, что это очень плохая идея. Мы даже не успели дойти до входа в его дом, как все рухнуло.
— Ты в порядке? — Рис стоит рядом со мной, озабоченность отражается на его красивом лице. Я киваю.
— Черт, он тебя обидел? — спрашивает он, откидывая мою голову назад, чтобы осмотреть синяки на шее, которые, как я знаю, остались от засосов Роуга.
— Не трогай ее, мать твою. — Роуг застывает у подножия лестницы, его смертоносные глаза устремлены на нас.
Рис без слов опускает руку и молча смотрит, как Феникс хватает Роуга и выталкивает его за дверь. Его глаза не отрываются от нас, пока он не исчезает через главный вход.
— Он ничего не сделал. Это, э-э, кое-что другое. — Я говорю, запинаясь, так как не могу найти слов, чтобы объяснить засос.
Он слегка улыбается, а затем становится серьезным.
— Что случилось? — Он спрашивает, что его спровоцировало.
Я не уверена, что хочу ему отвечать. Судя по реакции Роуга, это не то, о чем он хочет говорить. Я не хочу усугублять ситуацию, рассказывая о ней его другу, даже лучшему другу.
Рис чувствует мою нерешительность.
— Все в порядке, тебе не обязательно говорить мне. Я и так могу догадаться. — Он говорит это таким тоном, который явно говорит о том, что он знает об этом гораздо больше, чем я.
Я схватила сумку, которую уронила на пол.
—
— Его комнату? — спросил он, смутившись.
Я достаю свой телефон и набираю сообщение в «Заметках».
Он хочет, чтобы я ночевала здесь на время нашей сделки.
Рис весело смеется.
— И ты согласилась?
Я сардонически вскидываю бровь.
Думаешь, он принял «нет» за ответ?
— Справедливо. Но почему ты слушаешь его о том, что нельзя разговаривать? Его здесь даже нет.
Я пожимаю плечами.
Уговор есть уговор. К тому же я не хочу злить его еще больше, чем он уже злится.
Он гримасничает.
— Справедливо. Я тоже не хочу злить его еще больше, поэтому будет лучше, если мы не будем вместе, когда он вернется обратно. — Он берет мою сумку для ночевки и наклоняет голову в сторону лестницы. — Пойдем, я провожу тебя наверх.
Я внутренне краснею, вспоминая, как в последний раз была в этом коридоре. На этот раз Рис направляет меня в спальню слева. Декор безличен, и не чувствуется, что это жилое помещение.
— Роуг не разрешает никому оставаться в своей спальне, так что это одна из гостевых комнат.
По крайней мере, здесь есть постоянные напоминания о моем месте, которые помогают мне не терять голову. Я улыбаюсь ему в знак благодарности, и он уходит, пожелав мне спокойной ночи.
Спустя несколько часов я лежу в постели. Я бесконечно ворочаюсь в поисках сна, который никак не наступает. Я не могу заставить свой мозг перестать вихриться от тревожных мыслей и отключиться на ночь.
Он все еще не вернулся.
Я злюсь на него. Не за то, как он меня схватил, а за то, как он использовал нашу сделку, чтобы заставить меня замолчать. Может быть, в его мире это и естественно — сказать женщине, чтобы она заткнулась, но не в моем. То, что он поступил так, как он просил, было чисто спортивным актом и здоровой дозой самосохранения, но я в ярости.
Однако у узла в моем животе есть и другое название. Беспокойство. Потому что, независимо от его реакции или от того, как он набросился, я сказала что-то, что пробилось сквозь его стены и задело за живое.
Обида обычно маскируется под такой же взрывной гнев. Я также не хочу подвергать его психоанализу и придавать ему большее значение, чем он заслуживает.
Возможно, он просто мудак без всякой причины.
Я рада, что Феникс с ним. Не то чтобы я его совсем не знаю, но, по крайней мере, Роуг не один. Интересно, что он задумал и есть ли с ними еще кто-нибудь.