Данэя
Шрифт:
— Так.
— Еще я сам подумал, пока мы говорили с тобой: что тщеславие — это единственный источник эгоизма сейчас.
— А если вдруг — не единственный?
— Надеюсь, у тебя хватит сил в будущем на все. Разве ты не почувствовал себя сегодня сильней?
— Да, но…
— Тебе немного грустно?
— Почему-то.
— Пойдем — ка к нашим. Я сыграю на скрипке: специально для тебя. Хочешь?
Милан кивнул, молча.
62
— Видишь: он согласился без колебаний. Ну, как
— Обсуждать больше нечего: давай связываться с Дзином.
… - Что вас интересует?
— Ты занимался проблемой исправления отставания в развитии.
— Я лишь пробовал начать.
— Но кое-что ты опубликовал, сеньор.
— Ну, и что?
— Нас интересует неопубликованная часть материалов.
— Зачем?
— Чтобы продолжить.
— Кто вам даст это делать?
— Мы не будем спрашивать у Совета воспроизводства.
— Вас будет ждать то же, что и меня, если бы я не прекратил эту работу.
— Профессиональный бойкот: мы это знаем. Он и так неизбежно ждет нас в ближайшие дни.
— За что?
— Мы участвовали в событиях на «Дарвине» вместе со спасателем Ги.
— Ах, вон оно что!
— Через несколько дней ты будешь отрезан от нас. Мы хотели успеть получить от тебя материалы и выслушать тебя самого.
— Я должен подумать.
— Но…
— Я должен подумать! — повторил Дзин. — Оставьте мне, на всякий случай, ваши позывные. — И он выключил обратную связь.
…И снова огромный зал Института воспроизводства, полный генетиков — как тогда, когда они сидели среди других, судивших Милана: сегодня они там, где стоял он.
— Предатели!
— Им нет места среди нас!
— Сейчас, когда мы как никогда должны быть едины перед лицом покушения на великие принципы, базирующиеся на нашей науке, необходимо очистить свои ряды от таких, как они: такие — не могут быть генетиками! — Йорг, произнося эти слова, окинул их уничтожающим взглядом.
Но Альд сразу ответил:
— Ошибаешься: были, есть и будем!
— Чем вы сможете заниматься без нас, позвольте узнать?
— Твой бывший ученик подсказал неплохую идею: исправление отставания развития детей. Мы будем втроем — вместе с ним — заниматься этим.
— Безнадежная задача!
— Нет! — возглас был из заднего ряда, и оттуда к возвышению двинулся человек. Дзин! — Задача — не безнадежная! Ты это знаешь не хуже меня, профессор Йорг.
— Твой же отчет…
— Мне сейчас стыдно вспоминать о нем. Ты сделал все, чтобы я сам прекратил исследования и прикрыл свое отступление этим позорным отчетом. Ты грозил мне тогда всеобщим бойкотом — как потом женщине-педагогу, первой сделавшей попытку стать матерью. Что же теперь ты не грозишь этим им? А, Йорг?
— Ты…
— Я буду с ними. Я ознакомлю их с тем, что успел когда-то, и о чем думал и сумел понять потом. Они начнут не с нуля. Нет: не они, а мы — потому что я вернусь к этой работе, буду делать ее вместе с ними. Можешь ставить на голосование объявление профессионального бойкота и мне. Я больше не боюсь — теперь я не буду один.
— Дзин,
— Я дам тебе в будущем возможность убедиться, насколько обдуманно я поступаю сейчас. Голосуйте!
«Он слишком много знает того, что Дан постарается использовать против нас», — стучало в висках у Йорга. — «Слишком, слишком много!» Такого удара он не ожидал.
— Нашему полку прибыло, Капитан: принимай пополнение! — весело произнес Ги, пропуская вперед троих незнакомых Дану мужчин. — Те самые генетики. Вызови Милана: пусть придет!
— Позволь: но ты говорил только о двоих?
— Прошу простить его, — сказал Дану самый старший из вошедших. — Он не знал: я лишь сегодня присоединился к ним.
Милан появился почти сразу.
— Они! — радостно узнал он тех, кто отказался голосовать за бойкот ему. — А сеньора — я не знаю.
— Дзин, коллега. Будем знакомы!
— Дзин?! Тот самый?
— Именно. Что тебя удивляет? Ты задумал дело, которым я когда-то начинал заниматься — и я решил: мне стоит тоже к этому вернуться. Ты ведь не против?
— Я?!
— Ты! Тебе же, как я слышал, эта мысль пришла в голову без моей помощи.
— С ее, — указал Милан на Дэю, стоявшую позади Дана.
— Я думал, ты сам.
— Нет же: это — она. Спросила меня: если кому-то плохо, разве не должна придти наука на помощь?
— Браво! Значит, нас — не четверо, а уже пятеро. Ты будешь заниматься этим?
— Да! Когда вырасту.
— А мы и сейчас найдем тебе дело — помогать своими вопросами: а вдруг тебе снова придет в голову отличная мысль? — Дзин, наконец, улыбнулся.
Скоро загорелся сигнал вызова на браслете Дана: Ева и Ли сообщали, что летят в Звездоград.
…Ева была радостно возбуждена — и сразу же заговорила о причине. Кажется, найден удачный способ решения главных педагогических трудностей, возникших после ограничения отбраковки — резкого увеличения нагрузки, связанного с необходимость дополнительно заниматься с наименее способными детьми.
— До чего же вы додумались?
— В том-то и дело, что не додумались — а натолкнулись: на старинный метод, применявшийся еще в ХIX веке — ланкастерское взаимное обучение. Педагог занимается с наиболее способными учениками, — те, в свою очередь, с менее способными. Мы эту систему используем частично: ведем основные занятия со всеми, а в дополнительных — ощутимую часть передаем более способным ученикам. Результаты, в общем — обнадеживающие.
Но, пока, подобная система опробована лишь на ранних стадиях обучения — до того, как дети распределены по учебным заведениям в соответствии с уровнем их способностей. Чтобы найденную систему осуществить последовательно требуется вообще исключить комплектование учебных групп по уровню способностей — придется пожертвовать тем, что более способные заканчивали обучение раньше других. Необходима полная реформа системы обучения в отношении этого.