Дар берсерка
Шрифт:
Они дошли до мелкой ложбинки меж соснами, на краю которой, закопавшись в порыжелую хвою, лежала полудохлая мышь. Асвейг снова уселась под дерево, опершись спиной о ствол. Брегга молча вытащила нож и зашагала в темноту, ловко, почти неслышно ставя ногу.
В пятидесяти шагах от Асвейг из норки выбралась еще одна мышка. Сонно повела осом, принюхиваясь – а потом неожиданно резво побежала туда, где в темноте сверкала пара желтых огоньков.
Забава сидела, привалясь боком к стенке клетки.
ядом – руку протяни и обожжешься – полыхал
Стальные клинки от близкого огня стали горячими,тепло от них доходило до тела сквозь два плаща. То ли это пoмогло,то ли горячий отвар из стрелок молoдого хвоща, что собрала Неждана – но Забаве стало легче. зноб сотрясал тело уже не так сильно, сердце колотилось ровней.
Она сидела, млея от тепла. И думала лишь о том, что Кейлев может скоро принести ей вести о Харальде. Вспоминала об этом снова и снова, не позволяя себе отвлекаться на звуки и запахи, идущие от леса.
Помогало то, что вокруг густо пахло дымом и едой. И треск сгоравших сучьев заглушал шорохи…
От второго костра, вокруг которого сидели мужики, неожиданно притопал Гейрульф. Молча просунул руку между клинками.
В кулаке у него топорщились широкие, морщинистые листья первоцвета. Похоже, помощник аральда успел до темноты пройтись по краю прогалины.
– Пожуй, - буркнул Гейрульф. – На одном мясе и зерне долго не протянешь. Десны кровить начнут. А ты ещё и с дитем…
Забава, удивленно на него посмотрев, коснулась мужской ладони. Осторожно, чтобы не рассыпать, приняла листья, выдохнула:
– Спасибо.
потом уже уверенней попросила:
– Отправь кого-нибудь приглядеть за селом, куда ушел Кейлев. Пусть засядут в кустах за околицей. Вдруг крик поднимется? Своих в беде оставлять нельзя…
– Уже отправил, – бросил мужчина.
– Двух людей, что покрепче. Тебе плохо, дротнинг? Днем ты мерзла, я заметил.
– Все хорошо, - торопливо ответила Забава.
И подумала – чего уж там. Поздно жаловаться…
Гейрульф внимательно посмотрел на неё, потом на Неждану. Бросил, задержав взгляд на жене Свальда:
– Доброй ночи, дротнинг. Если что… кричите. Я прибегу.
Он отошел,и Забава снова принялась думать о Кейлеве. И о Харальде.
Вдали, в трех сотнях шагов от них, болезненно сморщилась Асвейг. Пробормотала, резко подавшись вперед:
– Везде-то он поспевает…
В темноте громко хихикнула старшая сестра, как раз сейчас сдиравшая шкурку с крупного ежа.
– Нартвеги отыскали какое-то село, - торопливо объявила Асвейг.
– В стoроне от их стоянки. Кейлев уже ушел туда. Думаю, старик хочет узнать, нет ли вестей из Упсалы. Но в селе всякое может приключиться, поэтому ключ от клетки он наверняка оставил кому-то из своих.
– Гейрульфу, больше некому, - пробурчала Брегга.
– н первый по старшинству после отца рабыньки. Но я добывать у него ключ не пойду,
– Ничего, – тихо пробормотала свейг.
Однако к щекам у неё уже прилила жаркая кровь. В уме мeлькнуло – он опять был добр с чужой бабой. И на Ниду засматривался. Может, все-таки позволить Брегге её убить?
Но тогда она сделает то, что сама же запретила сестре – отомстит…
Асвейг тряхнула головой, решительно объявила:
– Ключ у Гейрульфа возьму я. #288479495 / 24-мар-2020 Надену цепь, а ты поможешь справиться с дозорным. Пес к мoему запаху уже привык, лаять на меня не станет. Оставь для него ежиного мяса. И костей отложи, вместе с головой. Пойдем после полуночи, когда нартвеги уснут покрепче.
Брегга хмыкнула, но ничего не сказала.
Ночь шептала и пахла.
Догорали угли в костре, рядом с ним уснула Неждана – головой к клинкам, под низким навеcом из лапника. Возле неё примостился Крысеныш, привязанный к клетке. Время от времени пес тихо скулил, что-то чуя во сне.
А Забаве не спалось. Озноб прошел, но тянуло запрокинуть голову и…
Запеть? Закричать?
Дунул ветер, разогнал черные тучи, обложившие небо. Над верхушками деревьев повисла луна. Серо-серебряный диск с одной стороны был чуть кривым. Неровным. Но разглядеть эту неровность человеческий глаз не смог бы.
Где-то вдали глухо ухнула сова.
Охотится, подумала Забава. Потом приподнялась на локте, глубоко вздохнула, прислушиваясь к звукам.
хота. Там, вдали, сова охотилась.
Ей вдруг померещился хруст костей. Треск рвущейся шкурки, капли крови на языке…
А следом Забаву затошнило от недоброго азарта, котoрый она только что ощутила. Кровь, смерть. Это и есть волчья жизнь, которая её ждет?
Харальд, с тоской и страхом подумала Забава, снова укладываясь и сворачиваясь калачиком под двумя плащами. Выживи, Харальд. Выживи и найди меня…
Может, ему удастся спасти хотя бы дитя?
Она накрыла руками живот и замерла, не двигаясь. днако страх пополам с тоской быстро прошел. И Забава снова начала прислушиваться. Принюхиваться.
Ей все сильнее хотелось выйти из клетки. Ощутить весенний холод земли ногами – босыми, не в сапогах. Чтобы прелая листва щекотала пятки, чтобы травинки путались меж пальцев…
Забава держалась долго. А потом откинула плащи, которыми укрывалась. Бесшумно выскользнула из-под навеса, который сама же соорудила внутри клетки – из лапника, который ей накидали. И, встав возле дверцы, вцепилась в неё обеими руками.
Мир сочился запахами и звуками. Забава тонула в них с головой.
Следом в животе тревожно толкнулся ребенок. Она краем сознания ощутила тень былого беспокойства за него – но лишь тень, не более того. Желание выбраться наружу, за полосы из каленой стали, пахнувшие кислым угаром и чужими мужиками, было во много раз сильней.