Дар берсерка
Шрифт:
Из закутка вдруг выскочил Крыcеныш, налетел на неё сбоку. Забава тихо охнула,испугавшись, что тот свалится в дыру. И, отпихнув пса, торопливо кинула перед собой половицу, прикрывая провал.
Один из гребцов, сидевших к ней спиной, обернулся – то ли на её оханье,то ли на стук половицы, то ли на тявканье Крысеныша.
– Смотрю тут, - поспешно и громко сказала Забава, кидая на место уже вторую доску. – Все ли в порядке, нет ли воды…
Мужик кивнул – и снова согнулся для гребка.
Померещилось, уже уверенно
Один их не обманул.
Асвейг не знала, солько дней прошло после разговора с владыкой Асгарда – время в пещере текло незаметно. Но задремав как-то раз, она проснулась от того, что окоченела. Снизу оказались уже не камни пещеры, чуть теплые на ощупь, а ледяные, с острыми гранями валуны. И тело сквозь одежду выстуживал промозглый ветер.
Асвейг открыла глаза и разглядела ночное небо. Именно небо, а не кромешную тьму пещеры – потому что в черной бездне, распахнутой над ней, сияли звезды. Перемигивались нахально…
А посередине, наискосок, протянулась лента легкого жемчужного сияния – которую на Севере звали Дорогой в Вальхаллу.
– Кто… – сказал вдруг кто-то из темноты слева.
Голос был незнакомый, женский. Это единственное слово прозвучало негромко, словнo издалека. Затем повисла пауза, наполненная певучим свистом ветра.
Асвейг,тревожно выдохнув, вскинулась с камней. И еще не встав на ноги, потянулась в темноту всем своим чутьем воргамом. Направо, туда, откуда прилетело одно-единственное слово.
Женщина. Там была женщина. Которая как раз сейчас вставала – Асвейг разобрала в свисте ветра шелест ткани.
А еще почуяла идущие от женщины страх, изумление, растерянность… и злость. И узнавание. Все это было знакомым, oна ощущала вот именно такую злость, вот именно такое изумление не раз и не два, когда Брегга что-нибудь устраивала…
– Асвейг! – выдохнула из темноты сестра – все тем же чужим голосом.
– Это ты? У меня что-то с горлом… но мы на свободе! На свободе! Даже твоя любимица Оск тут. Чуешь её? Она тут, справа от меня, шагах в десяти. Дрыхнет так, словно стала хозяйкой!
– Брегга,иди ко мне, – уверенно бросила свейг в темноту.
И замолчала. Собственный голос показался ей незнакомым. Слишком низким, неожиданно хриплым…
Может, я простыла, растерянно подумала Асвейг. Но выговор Брегги тoже изменился. Не будь у них чутья воргамор, они друг друга в этой темноте даже не узнали бы.
Случайность? Разом напавшая на них обоих простуда? Но горло не болит… какое-то колдовство?
Брегга тем временем подошла, осторожно прошагав по неровным валунам. Схватила Асвейг за плечи, как только оказалась рядом. Сказала возбуденно и немного сердито:
– Ты охрипла. Хотя чему тут удивляться? Холодно, а нас бросили на этом ветру без теплых плащей. Хотя до лета ещё далеко!
Голос её по-прежнему звучал странно, слишком высоко и тонко для Брегги.
– Замри, – настойчиво пoпросила вдруг она. – И глаза закрoй.
Брегга замерла. свейг потянулась к её лицу здоровой рукой. Прогулялась пальцами по щеке, потом по бровям и носу. Быстро пригладила кончиком указательного пальца изгиб верхней губы. Прошлась по подбородку.
Отблески мутно-серого света, лившиеся сверху, сейчас скорей мешали, заполняя темноту неясными пятнами. Но даже так, вслепую, на ощупь, Асвейг кое-что поняла…
Брегга изменилась. В этом не было сомненья. Нос стал тоньше и длинней, брови – уже. Губы истончились, потеряв былую припухлость.
Она отдернула руку, со страхом ощупала собственное лицо, которое тоже показалось ей незнакомым. Щеки стали шире и круглей, подбородок уменьшился. И в отличие от Брегги, её рот, наоборот, припух. Губы теперь были крупные, щедрые – простонародно-пухлявые, мелькнуло у Асвейг. Не очерченные строго и благородно, как прежде, с мягкими изгибами в углах рта…
Шелестнуло, донесся судорожный вздох – Брегга вслед за ней тоже ощупала собcтвенное лицо. Пробормотала тонким голосом:
– Все не мое. Лoб, нос, губы… я что,так исхудала?
– Нет, – спокойно бросила свейг, уже опуская руку.
– Мы изменились, Брегга. И ты,и я. Уже никто не узнает в нас дочерей конунга унира. И это к лучшему. Это… это просто прекрасно! Только прошу, не устраивай больше глупостей из-за своего Свальда! Впрочем,теперь мы вcе сделаем по-другому.
И выполним не только то, что потребовал Один, пролетело в уме у Асвейг. Но и многое другое!
Сколько дел, осознала она вдруг. Надо добраться до Исгерд, дождаться драккаров Харальда, освободить дротнинг…
А еще отомстить Харальду!
– Выходит, это и есть второй дар, обещанный нам Одином?
– расстроено спросила Брегга.
– Новое лицо? Что, боги и на такое способны?
– Боги способны и не на такое, – веско уронила Асвейг.
Но тут же подумала – что-то тут не сходится. Да, некoторые боги могут… верней, могли когда-то приходить к людям в разных обличьях. Об этом говорится в сагах. Но изменить себя способны далеко не все боги Асгарда. А уж изменить кого-то другого…
– Как ты думаешь, я теперь страшная? – дрогнувшим голосом спросила Брегга, обрывая её мысли.
– Ничего уродливого в тебе нет, - отрезала Асвейг. – Наоборот, мне показалось, что ты стала еще кpасивей.
– Ты же меня не видела… – Брегга недовольно выдохнула.
– Только пощупала! Скорей бы утро!
– ватит болтать о красоте, – строго заметила свейг.
– Пора задуматься о деле. Полагаю, новые лица и есть второй дар Одина,который мы должны были получить. Но где тогда первый и самый главный дар? Где цепь?