Дарт Лонгботтом
Шрифт:
Паркинсон, держа в трясущейся руке ходящую ходуном палочку, попятился назад. Патронус, которого толстый маг безуспешно пытался призвать, всё никак не получался. Тем не менее Паркинсон не потерял голову от страха и отступал таким образом, чтобы Панси не было видно за его крупной фигурой. Вот только другого выхода из магазина не существовало, поэтому очень скоро Паркинсоны застыли у стены.
Шив, улыбаясь, подтащил хрипящую от удушья Лестрейндж прямо к светящемуся лезвию катаны. Завоняло палёным волосом.
«Настоящему Фрэнку Лонгботтому твоя смерть понравилась бы», — приготовился срубить очередную голову Палпатин, но затем разочарованно нахмурился и развеял своё оружие.
— За то, что я сейчас не отрезал твою дурную голову, благодари алтарь Блэков. Не стоило тебе убивать их последнего представителя, — произнёс Шив, глядя в выпученные от страха и лютой злобы глаза «Пожирательницы». — И если не собираешься стать Предательницей крови, будь любезна, не участвуй больше в стычках, пока не родишь ребёнка. А лучше забейся в какую-нибудь дыру и спокойно проживи там хотя бы ближайший год.
— Ненавижу, тварь! Как же ты, магглорождённый, можешь обладать такой мощью?!
Бледная от злости и страха Лестрейндж бессильно висела перед ним, скованная телекинезом. Давление тёмной магии, накатывающей от Палпатина, было настолько тяжёлым, что из носа черноволосой ведьмы закапала кровь.
— Я Питер Керриган, простой магглорожденный волшебник, — с добродушной улыбкой произнёс Шив, глядя в широко раскрытые глаза Беллатрикс. — Однажды алтарь Блэков предложил мне столь заманчивую сделку, что я не смог устоять. Тайные знания, принадлежащие древнейшему и благороднейшему роду тёмных магов, в обмен на ребёнка с кровью Блэков — это было слишком соблазнительно, чтобы отказаться. Твой змеемордый приятель и ты — часть этой сделки. Чувствуешь же, как уходят силы? Ощущаешь наверняка слабость и тошноту. Просто большая часть магии и даже жизненной энергии уходит к ребёнку, который только начинает формироваться в твоём теле. Этому малышу со временем суждено стать во главе угасающего рода Блэк, и ты должна гордиться этим, Беллатрикс. Твой горе-любовник не станет возражать, если ты покинешь ваш орден на время, стоит тебе только попросить его об этом. Непреложный обет, который Волдеморт принял по моей воле, не позволит ему удерживать тебя. К тому же, поверь, не пройдёт и месяца, как ты даже «Люмус» с трудом сможешь наколдовать. Магия матери нужна для правильного развития плода. Слишком сильно твой организм поломал Азкабан.
— Что?! Это, получается, ты, сволочь, виноват, что мы с милордом каждый день прыгаем друг на друга, как два сумасшедших кролика?! — завыла сиреной Лестрейндж. От бешенства в уголках её губ появилась пена. Будь у Беллатрикс хоть какая-то возможность двигаться, та уже явно попыталась бы его задушить.
— Ну да, — с улыбкой сказал Палпатин. — Хотя я не считаю себя виноватым. Создание новой жизни ведь так прекрасно! Цветок, тянущий трогательные лепестки к небу из кучи навоза, всё равно остаётся цветком. Даже у таких уродов, как вы с Волдемортом, может родиться хороший ребёнок. Если ваш первенец будет достаточно сильным волшебником, возможно, я даже возьму его в ученики. Передай Волдеморту, что крестраж, который он так неосторожно оставил, где не надо было, в руках такого опытного волшебника, как я, превращается в куклу Вуду, заправленную по самую маковку кровью и плотью жертвы.
Видя непонимание во взгляде Лестрейндж, Палпатин пояснил:
— Это всё равно что палка погонщика для глупого осла. Иначе как бы я смог заставить твоего «лордика» дать такой непреложный обет?
— Смеешь произносить имя Его вслух? Я думаю, ты самоуверенный идиот! Совсем скоро здесь появится дежурная тройка наших бойцов, а может, и сам Лорд Волдеморт! — несмотря на полную неподвижность, глаза
«Пожирательница» хоть и слушала его слова, но информацию, похоже, не воспринимала. Палпатин покачал головой, глядя, как дёргается Беллатрикс, пытаясь невербально сбросить его телекинез. У Лестрейндж ничего не получилось, и та немедленно разразилась грязными ругательствами.
— Это всего лишь глупое прозвище твоего бойфренда, милочка, — проигнорировал оскорбления Палпатин. — Передай Волдеморту, что, если он не отстанет от лавки Боргина, его ждёт ещё немало разнообразных клятв магией и жизнью. У меня богатая фантазия, возможно, я найду ему новую подружку вместо тебя.
— Ты сдохнешь, Керриган, сдохнешь! Лорд тебя сам убьёт! — захрипела Лестрейндж, а потом залилась каркающим безумным смехом.
В системе координат вернейшей сторонницы Тёмного Лорда просто не могло быть того, кто превосходит по силам её Повелителя. Впрочем, Шив и раньше всё понимал, поэтому не стал дальше разговаривать с пленницей. Он взял со стойки писчее перо Боргина, произнёс заклинание и вставил получившийся портальный артефакт в кудрявую гриву Лестрейндж.
— Какой странный Оцеола, вождь семинолов, из тебя получился с этим пером. Увидев такую милаху, мистер Рид непременно захотел бы написать продолжение своей книги, — ухмыльнулся Палпатин и холодно скомандовал: «Портус»!
Через несколько секунд Лестрейндж выбросило в Дартмуре, над болотом, где та едва сумела выползти из грязи. Беллатрикс, грязная и растрёпанная, через слово поминая то Мордреда, то Моргану, только к вечеру добралась до поместья Лестрейнджей.
По странному стечению обстоятельств из памяти ведьмы совершенно исчезли все воспоминания о том, что Паркинсоны были сегодня в лавке Горбина. Впрочем, почтенный отец семейства и его дочь так же считали потом, что провели весь день на Косой аллее.
Фенрир Сивый подвергся той же самой процедуре, что и Беллатрикс Лестрейндж. Убивать уникального оборотня, который мог колдовать и даже трансгрессировать, Шив попросту не захотел.
Прочитав воспоминания из головы Лестрейндж, Волдеморт был настолько выбит из колеи, что без возражений отпустил ту на все четыре стороны. Внимательно пересмотрев знаменитый манускрипт «Волхование всех презлейшее», он так и не нашёл там ни единого упоминания, как с помощью крестража можно было воздействовать на его создателя. Наоборот, это крестраж влиял на тех, кому попадал в руки.
«До меня никто не создавал более одного такого артефакта. А может быть потому, что через крестраж можно заставить меня выполнять чужие приказы? — похолодело у него внутри. — Знает про это Дамблдор или нет? И не потому ли я тогда, в восьмидесятом, полез убивать Поттеров в одиночку?»
Для воскрешения был необходим только один артефакт, а создавать больше, как осознал Волдеморт, было слишком рискованно. Он взял стакан, наполнил его водой с помощью «Агуаменти» и подрагивающей рукой щедро плеснул «Умиротворяющего» бальзама.
Как стало известно из просмотра воспоминаний вернувшихся позже Паркинсонов, вместо того чтобы помогать Лестрейндж в Лютном переулке, те спокойно прогуливались по Косой аллее, делая последние покупки к школе.
«Нашли же время, идиоты!» — мысленно заскрипел зубами от негодования Волдеморт.
Из-за этого Беллатрикс осталась одна, если не считать двух молодых помощников из нового набора и Фенрира, который хоть и был сильным и опытным оборотнем, но всё же не мог сравниться с волшебником. В результате Беллатрикс едва не погибла в схватке с внезапно появившимся Керриганом.