Дарт Лонгботтом
Шрифт:
Он тогда ещё не знал, что оборотней, даже наделённых даром волшебства, никогда не обучают магии и не принимают в Хогвартс. Сивый тогда решил, что маги боятся конкурентов. Ведь наверняка правильно обученные магии оборотни станут сильнее и могущественнее, чем обычные волшебники.
Будучи постарше, Фенрир познакомился в Лютном переулке с одним нормальным молодым магом, которого не оттолкнуло признание, что он — оборотень. Рудольфус Лестрейндж даже предложил ему заниматься магией вместе. Славные были времена. Вдвоём они охотились на маггловских шлюх обоих полов, выбирая для своих развлечений
Немного позже к их развлечениям подключился и младший брат Рудольфуса. Они втроём успешно избегали маггловской полиции, а магические силы правопорядка не занимались расследованием убийств простецов. Главное было — не нарушать Статут Секретности. Впрочем, Лестрейнджи и Сивый никогда не оставляли жизнь жертвам своих развлечений, будь то взрослые магглы или даже маленькие дети.
А потом обо всём откуда-то узнал старый лорд Лестрейндж. Фенрир думал, что братьев строго накажут, а его вообще убьют. Вот только, к его немалому удивлению, глава рода всецело одобрил поведение своих детей, а Фенриру щедро отсыпал галлеонов и взял с него клятву помогать братьям и защищать тех. Через Рудольфуса со временем Фенрир был представлен Тёмному Лорду.
Волдеморта очень заинтересовал оборотень, умеющий колдовать. Тот предложил Сивому вернуть власть в стае и привести перевёртышей на службу «Пожирателям Смерти». К удивлению Фенрира, ему без особого труда удалось смертельно ранить прежнего вожака стаи. С каким же нескрываемым удовольствием он на глазах умирающего противника уничтожил весь приплод свергнутого вожака, даже самых беззащитных щенков. Не спасся ни один ублюдок. Эти воспоминания до сих пор наполняли душу Сивого возбуждением и сладкой истомой.
Перебирая в памяти, сколько же людишек было убито и съедено в те времена, он довольно оскалил клыки и быстро добежал до трассы, где мгновенно перекинулся в человека. Быстро поймав попутку, Фенрир до самого пригорода Лондона спокойно выслушивал разглагольствования фермера о том, что цены на комбикорма снова взлетели до небес.
Оборотень не забывал поддакивать разболтавшемуся человеку, и, к тому времени, как добрались до Эшера, они стали почти друзьями. Фенрир даже записал адрес фермера и пообещал заглянуть к мистеру Крампу на днях, узнав, что у того девятеро детей, трое из которых ещё совсем малыши.
Тепло попрощавшись с будущей жертвой, какое-то время Фенрир бесцельно шатался по пригороду, пока ноги сами собой не принесли его к закрытому магией месту. Едва только защита пропустила его внутрь, как Фенрир немедленно бросился назад. За магической пеленой оказался Лонгботтом-мэнор. Увидев мирный дом, окружённый прекрасным садом и благоухающими цветочными клумбами, Сивый ощутил, как волосы на голове встали дыбом от ужасного предчувствия.
Однако вместо того, чтобы бежать в обратном направлении, ноги сами почему-то понесли его к дому. Отчаянные попытки аппарировать или хотя бы обернуться волком ни к чему не привели.
Фенрир чувствовал, что действует будто маггловский механизм, управляемый
Палпатин благодушно смотрел на приближавшегося оборотня. Всё же легиллименция — чудесная наука. В лавке Боргина он немного поработал над разумами оставшихся в живых «Пожирателей», и сейчас Фенрир Сивый, подчиняясь вложенным в голову установкам, словно барашек на верёвочке, самостоятельно пришёл в мэнор. Позвав домовушку, Палпатин приказал той перенести Фенрира в подвал и с «удобствами» разместить на металлическом столе.
Для полного понимания работы с организмами живых существ на уровне клеток и генома одной продвинутой анимагии оказалось недостаточно. Поэтому Шив решил всесторонне изучить организм оборотня, тем более Фенрир обладал магией, а значит, чем-то был сходен с волшебниками. Предстояло много интересных экспериментов, и Палпатину не терпелось оценить пределы регенерации оборотней.
«Может, попробовать перенести некоторые способности Фенрира в нынешнее тело? — думал Шив. — Ведь анимагические превращения требуют немало энергии».
Ему было любопытно, как оборотни обходят эту проблему в своих превращениях.
«Возможно, — предположил он, — перевёртыши нашли способ использовать энергию луны, или их вариант был гораздо экономичнее».
Что же касается праведной мести, то, если бы Палпатин действительно хотел этого, и Лестрейндж, и нынешний гость пыточной были бы давно мертвы.
«Однако, раз уж так всё удачно сложилось, — решил он, — то можно будет совместить сразу два дела. Сначала разобраться, как устроен этот любопытный экземпляр разумного, а затем сжечь то, что от того останется, на ритуальном костре».
Пепел от сожжённого Фенрира, по мнению Палпатина, мог бы послужить прекрасным удобрением для грядок Невилла.
«Всё же Сивый — магическое существо, — хмыкнул про себя Шив. — В таком что фосфора, что калия должно быть в избытке».
Исследование затянулось почти до самого Йоля, и приехавшему на каникулы Невиллу Шив вручил урну с пеплом Фенрира как подарок на праздник. После того как они сожгли йольское полено в ритуальном костре, Палпатин лёг спать и всё же сумел отыскать одно пропавшее осенью видение.
Космическая бездна, заполненная мраком, казалось, простиралась бесконечно. В этой безмолвной пустоте не было никого, кроме двоих неизвестных. Существа, летящие в пространстве, бестрепетно наблюдали за медленно приближающейся галактикой, вокруг которой кружились семь других галактик-спутниц.
— Отец, я чувствую там впереди великое множество жизни. — От меньшей сущности соткались в пустоте образы массового уничтожения с оттенками предвкушения.