Дарт Лонгботтом
Шрифт:
— И они так просто ушли? — хмыкнул Тиберий Маклагген.
— Кингсли Шеклболт и прикомандированный к отряду Артур Уизли больше всех хотели пошарить в моём доме, — презрительно ухмыльнулся Малфой. — Наверное, рассчитывали украсть что-нибудь из серебряной посуды. Остальные авроры, как услышали про Уложение, сразу поскучнели. А когда мне на помощь пришли Нотт и Гойл с Крэббом, то и вовсе сдулись. Нападать сразу на четверых аристократов не решился даже Шеклболт.
— Вам повезло, что с ними не было Аластора Грюма, — проскрипела Миранда Гусхок. — Иначе дело точно кончилось бы большой дракой.
— На нашем доме стоит теперь такая защита, что даже Тёмный Лорд трижды подумает, прежде чем сунуться
Все присутствующие маги понятливо усмехнулись. Сразу, как только информация о возрождении Тёмного Лорда подтвердилась, большинство нейтралов тут же поспешили укрепить защиту поместий. Поэтому горделивые слова Малфоя встретили всеобщее понимание.
Выслушав историю Люциуса, Шив кратко рассказал тому о теме сегодняшнего обсуждения, и Малфой также поддержал второй вариант действий. Отдавать власть «Пожирателям» даже ненадолго Люциус явно опасался. Впрочем, Палпатина совершенно устраивал и тот, и другой вариант. В обоих случаях как Волдеморту, так и Дамблдору предстояло умереть.
Фенрир Сивый, ругаясь и проклиная волшебников, выкопался из мусора на вершине гигантской кучи, находящейся, по всей видимости, на маггловской свалке. Безуспешно попытавшись отодрать прилипшие к спутавшимся волосам особо вонючие нечистоты, он злобно рыкнул и затряс головой, словно гигантский пёс. Обилие омерзительных запахов будто молотом било по чувствительному обонянию оборотня.
Постоянно проваливаясь в мусор, Фенрир через какое-то время всё же сумел выбраться на твёрдую землю. Стая бродячих собак, вероятно обитавшая рядом со свалкой, с истошным визгом разбежалась в разные стороны, стоило Сивому зарычать, пресекая нездоровое любопытство.
Подойдя к вагончику сторожа, Фенрир заметил в окне работающий телевизор и злобно усмехнулся. Хотелось срочно поправить себе настроение. Конечно, лучше бы это были вкусные маггловские малыши, но как временная мера сойдёт и упитанный сторож. Всё равно смерть случайной жертвы его плохого настроения спишут на стаю бродячих собак.
Дёрнув дверь на себя, он с мясом вырвал щеколду и, наклонив голову, шагнул внутрь, поморщившись от кислого запаха грязных носков и немытого человеческого тела. Впрочем, вскоре неаппетитные ароматы в жилом вагончике сменились на гораздо более приятные волку. Немного успокоив бушующего в душе зверя, Фенрир вытер испачканное в крови лицо несвежим полотенцем сторожа и, крутанувшись на месте, аппарировал в лес Дин. Ему хотелось поскорее выкупаться в реке и смыть с себя эту мусорную мерзость, что, казалось, пропитала насквозь всю его одежду. О том, что вчера он был в лавке «Боргин и Бэркс», Фенрир совершенно не помнил. Голова немного побаливала, но он решил, что это из-за ночёвки на мусорке.
Запах крови чрезвычайно возбуждал бродячих псов, но полакомиться останками сторожа стая решилась только тогда, когда запах оборотня немного выветрился. Приехавшие попозже работники свалки увидели эту ужасную картину и тут же вызвали полицию. Впрочем, как и предполагал опытный оборотень, смерть сторожа списали на бродячих собак.
На следующий день за завтраком Палпатин аккуратно промокнул рот салфеткой и обратился к Августе Лонгботтом:
— Мне уже много времени не даёт покоя одна мысль. Я всё не мог понять, как в наш довольно защищённый мэнор столь легко и непринуждённо смогли пробраться Лестрейнджи и Крауч. Ведь я прекрасно помню, что защита нашего поместья, основанная на магии природы, всегда безупречно действовала против чужих, будь то маги или дикие звери.
— Да, Фрэнк, защита мэнора была активна, и сигналов, что на дом совершено нападение, мне не поступало, — задумчиво произнесла
Палпатин аккуратно взял чашечку чая и пригубил наполненный ароматами волшебных трав напиток. Поставив чашку обратно на блюдце, он серьёзно посмотрел на Августу и сказал:
— Буквально несколько дней назад я сумел выяснить, что произошло в тот день.
Леди Лонгботтом подняла брови в немом вопросе, и он продолжил говорить светским тоном:
— Оказывается, в тот злополучный день Лестрейнджей провёл сквозь защиту оборотень. Это был один из рабочих, который трудился на наших виноградниках и имел доступ в мэнор.
— Фенрир Сивый? — вскрикнула Августа Лонгботтом. Выпавшая из рук женщины ложечка зазвенела по полу.
— Да, это был он, — кивнул Палпатин. — Как оказалось, работу на нас это хитрое существо успешно совмещало со службой Тому-кого-нельзя-называть.
Руки пожилой леди нервно скомкали салфетку, но голос женщины по-прежнему был сух и твёрд. Августа посмотрела в глаза Шиву и строго произнесла:
— Я всё знаю, Фрэнк. Ты давно хочешь отомстить Лестрейнджам, Фенриру и всем остальным «Пожирателям». Я поддерживаю тебя во всём и как сына, и как главу нашего рода. Мы — Лонгботтомы! И те, кто говорит о прощении убийц и злодеев, просто не обладают ни силой, ни средствами для мести. Но умоляю тебя, Фрэнк, будь предельно осторожен. Хотя бы ради меня и Невилла. Я не переживу, если ты снова оставишь нас.
Протянув к нему сухую морщинистую руку, Августа вцепилась ему в предплечье как утопающий в спасательный круг.
— Не волнуйтесь, миледи, я не стану брать штурмом Азкабан и не буду бегать по лесам в поисках Фенрира, — улыбнулся Палпатин. — Это существо само явится к нам в скором времени. И тогда… — недобро сверкнул его взгляд, — месть Лонгботтомов свершится.
Дальнейший завтрак прошёл молча. Однако тишина была не грустной, а скорее предвкушающей.
Сивый проснулся на лесной поляне в волчьем обличье. Крики птиц и запах еловой смолы, в которой Фенрир ночью выпачкал шерсть, были как никогда приятны. Зевнув во всю клыкастую пасть, он вскочил на лапы и до хруста костей потянулся. В отличие от большинства оборотней Сивый мог превращаться в волка когда угодно, и к тому же умел делать множество штук, доступных только волшебникам, даже аппарировать.
Когда-то давно, будучи ещё совсем молодым волком, он едва не погиб. Сменился вожак, а всех детёнышей прежнего в стае было принято убивать. Будучи старшим из детей погибшего Фафнира Сивого, он был единственным, кто в тот день сумел избежать смерти. Нет, новый вожак догнал его в лесу, вот только дальше случилось неожиданное — вмешалась магия. Спонтанная аппарация пусть и привела к расщепу, но зато помогла Фенриру спастись от клыков нового вожака.
Его, израненного, выбросило из портала прямо на виноградниках рода Лонгботтомов, где его и подобрала семья работников фермы. Добрые сквибы помогли Фенриру вылечиться и даже представили старому лорду Лонгботтому как своего сына. Тот осмотрел Сивого, подарил несколько флаконов «Рябинового отвара» и сказал, что он точно волшебник, пусть и до крайности слабый. До одиннадцати лет Фенрир очень ждал сову из Хогвартса, но птица так и не прилетела, хотя магические выбросы у него случались с завидной регулярностью, приводя в восторг стариков-сквибов.