Дарт Лонгботтом
Шрифт:
— Спасибо за помощь, Корнелиус, — улыбнулся Палпатин. — Я пришлю вам совой путёвки в Швейцарию и бутылку лучшего вина с наших виноградников. Хорошо вам отдохнуть. Знаете, я вам даже завидую, но дела не ждут. Я хочу как можно скорее организовать помощь своим бывшим коллегам. Уверен, многие из них нуждаются в нашей поддержке. Думаю, стоит осветить начало деятельности фонда в «Ежедневном пророке». Вы не знаете хорошего журналиста, способного подать всё в нужном свете?
— Лучше, чем мисс Скитер, у них никого нет, — хмыкнул добродушно Фадж. — Острое перо, как говорится. Эта блондинка способна из ничего сделать
— Спасибо за наводку, Корнелиус, — поднялся с кресла Палпатин. — Не смею больше отнимать ваше драгоценное время.
— Приходите к мисс Амбридж через три дня. Она всё организует наилучшим образом, дорогой друг, — напутствовал его Фадж, немедленно приходя в хорошее настроение.
«Всего лишь за дом на Косой аллее мне удалось избежать возможных проблем с семьёй. И ведь никто не сможет сказать, что я беру взятки, пользуясь служебным положением. Ну что такого, раз лорду Лонгботтому понадобилась моя помощь с путёвками? Ведь иначе те бы просто сгорели. А так я помог весьма приятному волшебнику. В конце концов, чтобы хорошо работать, надо и отдыхать не хуже», — подумал про себя Фадж, глядя на закрывшуюся за гостем дверь.
В Атриуме Палпатина перехватил насмешливый хриплый голос.
— Постой, Фрэнк, за тобой не угонишься, — по-старчески вздыхая, в его сторону хромал Грозный Глаз Грюм.
— Добрый день, Аластор, — пожал тому руку Палпатин. — Как твоё здоровье?
— Спасибо, не дождётесь, — хмыкнул бывший мракоборец. — Гоняю молодых кадетов в Центре подготовки. Заходил в Аврорат, чтобы отчётность отдать.
— Хорошее дело ты на себя взвалил, — уважительно произнёс Палпатин, раздумывая, что от него понадобилось старому мракоборцу. В то, что Грюм встретил его случайно, Шив нисколько не поверил. За десять лет хромоногий мракоборец ни разу не навестил Лонгботтомов в Мунго. Во время первой магической войны они с Фрэнком сражались на одной стороне, но назвать их друзьями было нельзя.
— Ты ведь мне поможешь, Фрэнк, по старой памяти? — перешёл к делу Грюм. — Хочу показать молодым, как сражались в ту войну настоящие волшебники.
— Знаешь же, Аластор, я пока недостаточно восстановился, — ответил Палпатин, но видя напряжение, едва заметное на лице старого мракоборца, пожал плечами. — Впрочем, если тебе так нужна моя помощь, почту за честь составить тебе компанию.
— Вот и славно, — скривился в уродливой улыбке Грюм. — Тогда не будем терять времени, пошли!
Они направились к каминам и быстро переместились в пригород Лондона, где размещался центр подготовки авроров. После нескольких проверок на постах оба мага оказались у двухэтажного здания, где находились учебные классы и полигоны. На этих площадках студенты могли отрабатывать заклинания, которые они освоили ещё в Хогвартсе, доводя их до автоматизма. Ну и новые тренировали, конечно.
У ступенек ровными рядами выстроились шестьдесят курсантов. В начале стояли те, кто выпускался в этом году, а в конце — самые младшие. Грюм и Палпатин приблизились к будущим аврорам. Старый мракоборец громко сообщил всем, что сейчас они станут свидетелями настоящего магического поединка между ним и Лонгботтомом.
— И это не будет обычная дуэль, к которым вы привыкли в школе, — хрипло прокаркал Грюм. — Никаких вежливых поклонов и куртуазных
— Мне кажется, ты перебарщиваешь с пафосом, Аластор, — едва слышно пробормотал Палпатин, пока они шли к предполагаемому месту дуэли.
— Ничего, молодым это нравится, — так же вполголоса хмыкнул Грюм. — Только ты не сдерживайся, будь добр. А то они сразу почувствуют, что мы здесь театр устроили.
— Хмм, не могу обещать, — ухмыльнулся Палпатин. — Иначе всё слишком быстро закончится. Невелико достижение — одолеть одноногого ветерана.
— Сколько таких самоуверенных пыль на плацу глотали, — скривил лицо Грюм в жуткой гримасе, заменяющей ему улыбку. — Ты главное — сам не говори потом, что не успел восстановиться после Мунго.
Так, подкалывая друг друга, они добрались до площадки, которая обычно служила курсантам для проведения поединков. Грюм активировал стационарный магический щит, созданный, чтобы не допустить случайного попадания заклинаний в зрителей.
Следом за ним сквозь защиту прошёл Палпатин. Он обдумывал, как провести этот бой: не раскрыть свои способности и при этом не одолеть Грюма слишком быстро. Если верить памяти Фрэнка, Аластор был крайне сильным боевым магом. Однако Шив уже неоднократно убеждался, не всегда стоит верить всему, что находится в мозгах бывшего гриффиндорца. Слишком однобоко смотрел на мир прежний Лонгботтом.
Зрители заняли места вокруг площадки, готовые во все глаза следить за редкостным зрелищем. Грюм взмахнул рукой, а из скрытой кобуры на предплечье выскочил небольшой жезл, который мгновенно увеличился до размеров полноценного посоха. Палпатин отошёл на другой край площадки и достал палочку.
Через мгновение ему пришлось уворачиваться от обезоруживающего заклинания, которое без предупреждения выпустил Грюм из своей палочки. В тот же миг ноги старого мракоборца взметнулись вверх. Незаметно выпущенное Палпатином заклинание «Левикорпус» подвесило Грюма вниз головой. Однако тот мгновенно выставил щит, спасаясь от летящего «Петрификус тоталус». Одновременно с этим Грюм произнёс отменяющие чары и ловко перевернулся в воздухе, несмотря на увечья.
Скорость каста заклинаний существенно выросла, часть из них выполнялась невербально, оба бойца то и дело укутывались всевозможными щитами. В какой-то момент Палпатин с неудовольствием понял, что несмотря на искусственную ногу, Грюм не уступает ему в скорости, а в силе заклинаний значительно превосходит. Внутри бывшего ситха всё зачесалось, так ему захотелось использовать молнию или удушение, но он чувствовал, что подобная демонстрация могущества тёмной стороны ни к чему хорошему не приведёт.
Поэтому Палпатин ни на шаг не отходил от тех заклинаний, которые оказались в памяти Лонгботтома, даже когда понял, что проигрывает этот бой. В следующий миг его «Протего максима» не справилось с выпущенной из посоха Грюма связкой заклинаний. Когда Палпатин пришёл в себя, ощущения были такими, словно его пожевал ранкор.
Яркое солнце ослепляло, и Шив недовольно прищурился. Сила внутри злобно бурлила. Впрочем, бывший ситх идеально контролировал свой источник. Поэтому он позволил себе выразить чувства только найденными в памяти любимыми ругательствами Фрэнка. Тень упала Палпатину на лицо, и он увидел над собой ухмыляющегося Грюма.