Делай, что должно
Шрифт:
Это затишье могло оказаться и обманчивым. Опыт предыдущих боев показывал, что летний немец не в пример наглее зимнего, не зря над позициями снова кружила его воздушная разведка, высматривала, вынюхивала, а вместо бомб порой сыпала листовки с недвусмысленным намеком: "Зима — ваша, лето — наше".
По подсыхающей дороге, вот неожиданность, до МСБ бралась агитбригада. Битый-перебитый, весь чуть не на ходу рассыпающийся "ГАЗ" с настоящим пианино в кузове.
Вечером, прямо на воздухе, дали концерт. Тяжелых раненых не было, а весь персонал и немногочисленные легкораненые собрались все, тесным кругом
Бригада была маленькая, вместе с шофером всего четыре человека. Пианист, пожилой худощавый мужчина, совершенно седой. Жизнерадостный, маленького роста скрипач и певица, яркая брюнетка с цыганскими глазами и белоснежной кожей.
Весенние вечера были еще холодны, а она пела в открытом всем ветрам кузове в одном легком платье, и в такт веселой песне про хвастливого барона фон дер Пшика, попавшего на русский штык, танцевала чечетку, каблучками отбивая ритм по доскам кузова.
Мундир без хлястика,
Отбита свастика,
А ну-ка влазьте-ка
На русский штык!
Барон фон дер Пшик,
Ну где твой прежний шик?
Невзыскательная публика смеялась в голос и после каждой песни вызывала на бис. Денисенко даже заволновался: "Заморозят сейчас дивчину! По такой погоде только бронхит наживать!"
Когда артистка сошла наконец со сцены-кузова, он не слушая возражений накинул на нее свою шинель.
Гостей накормили ужином. Певица улыбалась, деликатно пила кипяток, уверяла, что вообще не простужается, и даже зимой так выступала, привыкла уже. Она не обжигаясь держала кружку, на пальцах у нее поблескивали кольца. И было отчаянно непривычно их видеть, что-то забытое, бесконечно гражданское, из той, прежней жизни жило в этих руках.
Гости рассказали о себе. Они из Ростова, пианист до войны работал в музыкальной школе, скрипач — в филармонии, ансамбль как раз оттуда. Учитель музыки пережил оккупацию, был в подполье, даже награжден, в марте вручили медаль "Партизану Отечественной войны” 2 степени. Но говорить о пережитом избегал.
— Из моих учеников четверо погибли на фронте. Двоих немцы расстреляли в городе. А я… все еще живу… — он опустил глаза.
Артистка порывисто обняла его, зашептала, “не надо, не надо, на вас тут все держится, вся бригада, ведь музыка — и на войне нужна, и даже в тысячу раз больше, чем в мирное время”. Потом, чтобы отвлечь товарища от тяжких мыслей, попросила гитару.
— Товарищи, я хочу спеть специально для вас.
Голос у нее был глубокий, низковатый, таким хорошо романсы петь. И когда она их пела, до боли напомнила Колесник. Не удержавшись, Огнев спросил, знает ли она песню про три эсминца.
— Конечно! — артистка закивала, — Мой отец служил на Балтике. Он мне ее пел как колыбельную, — она улыбнулась, обозначив ямочки на щеках.
Она запела и голос, сильный и мягкий, сам собой воскресил в памяти Инкерман, штольни с коридорами, похожими на подземные улицы, и Колесник с такой же маленькой гитарой с гравированными на колках крошечными розочками… "Наш роддом эвакуировался еще месяц назад, но я не могла. Я — жена моряка, и я не имела права".
Лишь волком выл в снастях разбойный ветер,
А волны гнало к нашим берегам…
Огнев слушал, закрыв глаза и с совершенно спокойным лицом. Только кулаки сжал так, что костяшки побелели.
Певица
— Меня редко ее просят спеть. Эту песню моряки любят, а здесь ее почти никто не знает, — начала она и умолкла, разглядев медаль “За оборону Севастополя”.
— Редкая у вас медаль, товарищ майор, — сказала она негромко и очень сочувственно.
— Да, — ответил Огнев чуть хрипло, будто едва проснувшись, — Спасибо вам.
На этот раз, к наступлению готовились очень основательно. Перед 51-й армией не было водной преграды, но и без реки немцы постарались. Не пожалели ни бетона, ни колючей проволоки. В ожидании приказа на наступление пехота обстоятельно исследовала передний край, артиллерия накапливала снаряды, а Денисенко каждую неделю убеждал себя, что уж в этот-то раз сломит сопротивление отдела кадров армии.
Но как известно, человек предполагает, а штарм располагает. Думал Степан Григорьевич, что принимая командование санслужбой дивизии, оставит медсанбат на двух кадровых военврачей, оказалось — только на одного. Из очередной поездки возвратился он удивленно-огорченный и задумчивый.
— Вот как знал, что не спроста вызвали, — сказал он хмуро. — Собирайся, Алексей Петрович, до штабу. Переводят тебя от нас. В соседнюю дивизию. Там командира медсанбата убило вчера.
— Это кого же? — только и мог спросить Алексей.
— А помнишь, тогда на конференции, про полостные ранения докладывал? Ты еще хвалил, толковый доклад, хотя в основном по материалам мирного времени. Твоих лет где-то. На мине подорвался… Где только нашел? Я справлялся: состав у них в медицинском плане хороший, а в строевом — слабенький. Держись, ты там один кадровый будешь!
— Ну, буду учить, не впервой. Опять же, когда должность впереди звездочек, это к карьере.
— Не рано ли нам с тобой карьеру делать? — спросил Денисенко и выдерживал серьезное лицо, пока Огнев не улыбнулся. — Эх, вот хоть бы полгода Косте с тобой вместе поработать. Ну, ничего. Хлопец он толковый, авторитет есть, рука твердая, нервы крепкие. Сдюжит.
Глава 18. Южный фронт, новый медсанбат, конец апреля 1943 года
"Держись, ты там один кадровый будешь!" — напутствовал Денисенко.
Причина тотальной нехватки кадровых военных врачей вскрылась в санслужбе армии, куда Огнев явился за предписанием. Разговор, которому он стал невольным свидетелем, был очень характерный. Начсанарм распекал кого-то по полевому телефону, да так, что за десяток шагов от блиндажа слышно было.
— Что значит, “он без уважения попросил?!” — гремел его тяжелый бас, - Его дело — работать, а не вас уважать! Одного Денисенко боитесь, а в остальном — в одну дивизию обстрелянных найти не можете, зато в другой птичник собрали: начсандив Лебедев, командир медсанбата — Курочкин, замполит Петухов! Понятно, на что у вас все силы уходят! — судя по звуку, тут армейский начальник грохнул кулаком по столу, — Со всего фронта просили, небось! Дайте Огневу хотя бы пять человек кадровых, с опытом, с ранениями. Сестер и санитаров. До начала наступления. А то я в вашем отношении поставлю вопрос о кадровом резерве санитаров-носильщиков в батальонах. Что это такое, вся страна воюет, а отдел кадров армии пасьянсы из личного состава раскладывает! И уважения требует!