Дело леди Евы Гор

Леви Кира

Люциан недоверчиво нахмурился.

— Это мастер Пирей и леди Фокстер, — продолжила я, глядя прямо в глаза Валентайну. — Мастер Джеральд не даст мне соврать: у леди Лили редкий дар воздушника, и владеет она им с изяществом истинного мастера.

Гильдейский мастер переводил взгляд с меня на Лили, явно сопоставляя услышанное с образом сдержанной, утончённой женщины, стоящей рядом.

— Леди Гор, но это не… женское дело… — произнёс он медленно, словно сам не до конца верил в услышанное.

Ледяное молчание повисло в воздухе.

Первой

заговорила я. Мой голос был низким, опасно ровным.

— Не женское? — прошипела я, сжимая кулаки. — А что, по-вашему, женское дело? Улыбаться и кивать в нужный момент? Ждать милости от мужчин? Быть куклой, не имеющей права голоса?

И следом я впервые увидела леди Фокстер в таком гневе. Она шагнула вперёд, её глаза вспыхнули.

— Не женское? — подхватила она, и в её голосе звенела боль. — Женское дело — умирать с голоду, потому что беспутный брат промотал всё наследство отца? Женское дело — молчать, когда лендлорд, чьих детей ты учишь магии, делает тебе непристойное предложение? Женское дело — хоронить мать, которая стала калекой из-за неумелого целителя, не умеющего управлять своим даром?

Её ладони сжались в кулаки, а воздух в комнате вдруг ожил. Словно ответив на её эмоции, лёгкий порыв ветра пробежался по комнате, подняв бумаги со стола Валентайна и закружив их в вихре.

— Леди… леди, постойте! — Люциан поднял обе руки, призывая к спокойствию.

Но было поздно. Вихрь усилился. Струи воздуха закручивались вокруг Лили, подчиняясь её воле. Её ладони окутала бледно-голубая дымка, и хаос в комнате вдруг преобразился в порядок. Все бумаги, словно управляемые невидимой рукой, разложились на столе ровными стопками, аккуратно отсортированными по цвету печатей.

Одно из гусиных перьев всплыло в воздухе, и на чистом листе стала появляться аккуратная надпись:

«Магия принадлежит Светлому Отцу и дарована женщине наравне с мужчиной. Используйте её во благо, дети мира Магрея».

Люциан медленно опустил руки, наблюдая за этим проявлением силы. В его взгляде больше не было сомнений — только восхищение.

— Леди Гор, — произнёс он после долгой паузы. — Позвольте откровенно сказать: мне не стоило недооценивать ваши слова. Леди Фокстер, приношу свои извинения, что усомнился в вашем даре.

Лили холодно склонила голову, не утруждая себя ответом.

— Тогда решено? — спросил Джеральд, скрестив руки. Его глаза смеялись, глядя на Люциана. Гильдейский мастер выглядел ошарашенным. — Мы с леди Фокстер займёмся кораблями в гавани?

Люциан чуть улыбнулся и кивнул.

— Вы оба получили моё одобрение.

— Тогда оформи бумаги, как полагается, и выдай жетоны, — мастер Пирей, видимо, решил дожать Валентайна, пока тот не пришёл в себя.

Люциан моргнул, явно ещё не до конца осознавая, что только что произошло. Он перевёл взгляд с Джеральда на Лили, затем вновь на бумаги, которые теперь лежали идеально ровными стопками.

— Жетоны… — пробормотал он, хмурясь, затем кивнул

и тряхнул головой, беря себя в руки. — Да, конечно. Я оформлю всё официально.

Он шагнул к шкафу, вытащил из него плотную папку и принялся быстро просматривать записи, шурша страницами.

— Вам будут выданы жетоны магов воздушной стихии при городской ратуше, — сказал он, подняв взгляд. — Они дают право официально работать в городе, в порту и на море. Кроме того, это даёт некоторую неприкосновенность… — он скользнул взглядом по Лили, словно ещё раз обдумывая её новое положение. — Если у вас будут вопросы, леди Фокстер, или трудности, обращайтесь ко мне напрямую.

Я молча наблюдала за тем, как Люциан аккуратно заполнил бумаги, затем поставил несколько печатей и передал документы своему помощнику, велев подготовить жетоны.

— Они будут готовы через пару часов, — заключил он, складывая руки перед собой. — Так что, если у вас есть другие дела, можете заняться ими, а потом вернуться за жетонами.

— У нас как раз есть дело именно к вам, господин Валентайн, — ответила я, бросая взгляд на Лили. Она уже успокоилась. Её щёчки слегка розовели, а глаза сияли, как голубые сапфиры.

— И ваше дело срочное, — произнёс он ровным голосом. — Иначе бы вас не было в моём кабинете.

Я подошла к его столу и, не тратя времени на предисловия, развернула перед ним копию королевского указа.

— Не просто срочное. Возмутительное, — отчеканила я. — Этот указ, подписанный самим королём Ричардом Справедливым, должен был освободить ремесленников, владельцев лавок и гостиниц от налогового бремени на три года. Вместо этого в Марвеллене разослали подложные налоговые требования на неподъёмные суммы, причём исключительно по тем адресам, где хозяйками являются женщины. Вы можете объяснить, как так вышло?

Валентайн нахмурился и подтянул указ ближе. Его взгляд пробежался по строчкам, и я заметила, как в какой-то момент его пальцы сжались, а челюсть чуть напряглась. Следующими я подала «официальные» письма из ратуши, которые получили госпожа Пирей и хозяйка лавки с травами.

Гильдейский мастер молча прочитал их, затем медленно откинулся на спинку кресла.

— Это… невозможно, — наконец произнёс он.

В голосе не было возмущения или попытки оправдаться, только неподдельное потрясение. Он вновь перевёл взгляд на документы, затем поднял глаза на меня.

— Я не подписывал таких распоряжений. Если бы мне представили подобные указы для утверждения, я бы их никогда не подписал. — Он постучал пальцем по королевской печати. — Этот указ мне даже не передавали на ознакомление.

Я сузила глаза.

— Вы утверждаете, что ничего об этом не знали?

— Именно так, — твёрдо ответил господин Валентайн. — И если это действительно происходит, значит, кто-то либо подделывает документы, либо действует в обход ратуши.

Джеральд, до этого молча наблюдавший за разговором, включился в разговор.