Демоны Кушань

Вайд Марика

Он помог Люй Инчжэнь снять верхние одежды и, поддерживая за руку, провёл к бассейну с кипящей молочно-белой водой. Случайные свидетели этого вполне благородного поступка обвинили бы Владыку-стража в попрании всех небесных правил, ведь мужчинам и женщинам не следует касаться друг друга. Но к счастью, небольшой сад пустовал. Осуждать их было некому.

— Осторожнее, цземэй, — Цай Чжэань схватил покачнувшуюся Люй Инчжэнь за локоть, не позволив упасть на влажных камнях, устилавших дно бассейна.

Стоило

ей опуститься в воду, как белая пена приобрела розовый оттенок. Бог войны покачал головой, рассматривая выступающие над водой лопатки и плечи Люй Инчжэнь. Злые молнии били не только в спину. Там, где разряды коснулись бессмертного тела, шёлк порвался, обнажая глубокие рассечения на бледной, словно нефрит коже. Такие раны не заживают быстро. Бессмертное тело бессильно, оно не исцелится само по себе. Требуются духовные силы. Но они истощены небесными молниями.

— Ах, цземэй, цземэй… — Цай Чжэань сокрушённо вздохнул. — Стоило ли так калечить себя? Ты страж Великого барьера. Пусть бы Бог войны сам под молнии встал… безжалостный старик!

— Я приняла Фан Синюня в ученики, мне и отвечать за его грехи, — едва слышно ответила Люй Инчжэнь.

— Не знаю даже, кто из вас более упрям — ты или Юй Цзымин? Как собираешься теперь помогать Ин Сянхуа и своему дашисюну? Еле на ногах стоишь. И течение ци в тебе, как у смертного, начинающего совершенствовать дух.

— Фан Синюнь не выдержит пятидесяти небесных молний, — возразила Люй Инчжэнь.

— Какая упрямая! — воскликнул Цай Чжэань, грозя Владыке-стражу пальцем.

Та, окинув его изучающим взглядом, мягко улыбнулась.

— Не печалься, сюнди Цай. Я быстро восстанавливаюсь.

— Ай-я! — Бог судьбы сердито взмахнул широким рукавом. — Не нужно передо мной храбриться, цземэй. Лучше скажи, где болит?

— Мне показалось, даньтянь повреждён. Но сейчас вижу, с ним всё в порядке, — успокоила его Люй Инчжэнь.

— Не ври мне, цземэй, — Цай Чжэань и не думал отказываться от расспросов. — Тебя кровью на Балконе наказаний вырвало. Моя душа едва из тела не выпорхнула от одного твоего вида! Говори, где болит? Я помочь хочу.

Люй Инчжэнь поморщилась, закрыла глаза и откинулась на бортик бассейна.

— Цземэй!

— Не кричи так. Я удовлетворю твоё любопытство, сюнди Цай. Вот здесь болит, — она осторожно коснулась грудины.

Цай Чжэань принялся неистово обмахиваться веером, разглядывая Люй Инчжэнь с видом лекаря, решающего, как поступить дальше с тяжёлым пациентом. Почувствовав его взгляд, та открыла глаза.

— Всё не настолько плохо, сюнди Цай.

— Можешь побыть здесь одна?

— Не беспокойся обо мне…

— Не могу не беспокоиться! — сердито перебил её Цай Чжэань. — Жди здесь, я тебе лекарство принесу.

С этими словами его тело растворилось в тёплом воздухе, оставив по себе ворох красивых золотистых

искр.

Оставшись одна, Люй Инчжэнь принялась тереть грудину, пытаясь унять боль. По ощущениям, в этом месте кость треснула, а рёбра с ключицами разошлись в стороны. Она глубоко закашлялась, сплюнув целый сгусток тёмной крови. Юй Цзымин может радоваться! Ему, наконец, удалось навредить ей.

Она вытерла губы тыльной стороной ладони и без сил откинулась на бортик. Холодный камень приятно остужал горящую после молний спину. В голове шумело, а перед глазами плыло. Интересно, так ли чувствуют себя раненые смертные? Ответить Люй Инчжэнь не успела. Объявившийся Цай Чжэань приложил к её губам флакон, заставив проглотить горькую жидкость.

— Похоже на яд, сюнди Цай… — скривилась Люй Инчжэнь, борясь с тошнотой.

— Ты не доверяешь мне, Инчжэнь?

— Я не посмею.

На высоком лбу Бога судьбы залегла глубокая складка. Да и всё лицо отображало внутреннее напряжение.

— Почему у тебя такой вид, сюнди? — не вытерпела Люй Инчжэнь. — Я ещё жива.

— Юй Цзымин собрал высших небожителей…

— Так иди к нему. Незачем сидеть рядом со мной.

— Он хочет стать регентом.

Люй Инчжэнь едва не вскочила на ноги, услыхав такую новость, но строгий взгляд Бога судьбы заставил её остаться на месте.

— Не вставай! После моего лекарства тебе нужно медитировать. Не выходи из Белого источника до завтра. Обещай мне, цземэй!

— Что именно? — уточнила Люй Инчжэнь, уже предвидя, что услышит в ответ.

— Обещай не бороться с Юй Цзымином. Сейчас ты в слабой позиции, цземэй. Не хочу видеть ещё пятьдесят молний, ниспосланных на твою голову.

— Предлагаешь мне признать поражение?

— Зачем ты так, цземэй? — лицо Цай Чжэаня стало обиженным. — Я всего лишь искренне беспокоюсь о тебе. Ты слаба сейчас. Отправляйся лучше на поиски Ин Сянхуа, а я постараюсь успокоить Юй Цзымина. В конце концов, он достиг самого высокого положения в Небесном городе.

— Не переживай, сюнди Цай, — ответила Люй Инчжэнь. — Я услышала тебя.

— Хорошо… Это хорошо, цземэй.

Ей показалось или он вздохнул с облегчением? Цай Чжэань всегда был тем, кто старательно гасил любой конфликт между двумя великими дворцами. Он её лучший друг, думающий прежде всего о мире. Нужно довериться ему и на этот раз.

Ин Сянхуа и ученик ждут помощи. Какое ей дело до борьбы за власть на Девяти Сферах? Его величество, дорогой сюнчан, пока в безопасности. Родной дядя не посмеет навредить больному племяннику.

Люй Инчжэнь села ровнее и постаралась больше не думать об амбициях дяди Нефритового императора. Куда важнее восстановиться. Она описала руками полукруг, собирая ци из воздуха и воды, а затем направила её в даньтянь, формируя плотную светящуюся сферу.