Дерзкие, влюбленные

Спини Кэтти

– А… – непонимающе произнес Джованни. – Без проблем.

– Этот разговор должен остаться между нами. Никто о нем не должен знать. Ни одна живая душа, – подчеркнул Ферранте.

– Руджеро все же не самый твой надежный друг? – хмыкнул Джованни.

– Надежный, – бесстрастно ответил капитан. – Но бывают дела, которые лучше доверить незнакомцу.

– Понимаю, – кивнул Джованни, хотя на самом деле он ничего не понял. – Конечно, я передам твоей сестре все, что нужно.

– Спасибо. Через пару часов отплываем. Остановимся в Чивитавеккье.

– Почему

не подплыть прямо к Санта-Северо?

– Моя каравелла, встав на якорь в такой глуши, как Санта-Северо, произведет такой же эффект, как если бы во Флоренции за ночь вдруг появился Колизей. Как ты думаешь, легко ли будет сбежать с твоей невестой, если все вокруг будут смотреть на нас?

– Ты прав… – проговорил Джованни, пораженный способностью капитана предвидеть подобные мелочи.

– Когда причалим, ты возьмешь лошадь и поскачешь в Санта-Северо разведать обстановку и, по возможности, предупредить твою невесту, а я поищу в порту матросов и догоню тебя. Нападение устроим, когда стемнеет, – раздавал инструкции Ферранте. – А теперь – на корабль.

– Слушаюсь, capitano, – улыбнулся Джованни. Подойдя к двери, он остановился. – Ферранте… – произнес он нерешительно, и капитан удивленно поднял на него взгляд. – Спасибо.

– Рано благодарить, – поучительно ответил он.

– Ты берешь на себя почти всю операцию.

– Но пока она не закончена, рано радоваться. Всякое может случиться… – философски заметил капитан.

Синее море переливалось солнечными зайчиками, а небольшие волны гонялись друг за другом. У моря явно было ласковое и игривое настроение.

Ветер раздувал паруса каравеллы, и она непринужденно бежала вперед. Матросы лениво расхаживали по палубе. Руджеро стоял рядом с капитаном и улыбался, но вид у него был помятый после ночной попойки.

– Не лень тебе целый день торчать в этой дыре? – спросил он у капитана.

– Чивитавеккья не такая уж и дыра. И потом день остановки ради сокровища не такая уж большая цена, – заметил Ферранте.

– Хахаха, – рассмеялся Руджеро. Потом поморщился. – Ром вчера был крепким.

– Крепче, чем обычно? – с сарказмом спросил капитан.

– Возможно… А ведь сегодня опять придется топить в нем скуку. Куда пойдем? – полюбопытствовал Руджеро.

– У меня дела в городе. Так что будешь топить в одиночестве свою скуку.

– Не знал, что тебя и здесь ждут, – положил Руджеро руку на плечо другу.

Ферранте усмехнулся, но оставил реплику без комментария.

– Красивая? – допытывался Руджеро.

– Кто?

– La donna del porto¹³.

Ферранте покачал головой, пряча улыбку.

– Сказочная, – ответил он.

– Поищу и

я какую-нибудь сказочную… – хохотнул Руджеро и пошел на другой конец палубы, что-то насвистывая себе под нос.

Джованни во все глаза смотрел по сторонам. За свои 25 лет он впервые плыл в открытом море, а потому испытывал неописуемый восторг от ослепительного блеска сине-зеленой глади, запаха соли, хлопающих парусов и кричащих чаек. Для него даже спокойный слегка покачивающийся ход корабля был целым приключением.

Он взглянул на капитана, стоявшего в одиночестве на корме. Казалось, мыслями тот был где-то далеко, но на самом деле он зорко следил, чтобы все шло гладко, и никто чрезмерно не расслаблялся. Джованни, двинулся к нему, держась за поручень. Этот капитан уже завоевал его полную симпатию, и парню хотелось расспросить его о море, о путешествиях, о Сицилии…

– Capitano, вчера ты сказал, что в Средиземном море полно пиратов. Неужели это правда? – начал он.

Ферранте непонимающе взглянул на парня, будто тот вытащил его из каких-то глубоких раздумий.

– Да, вполне, – улыбнулся капитан, вернувшись мыслями на палубу своего «Cuore matto». – Особенно сейчас, когда идут постоянные завоевания. Правда, пиратство и разбойничество в Средиземном море не такое жестокое, как, говорят, в Атлантике, и скорее это можно назвать корсарством. От их нападений больше страдают крупные галеоны и галеасы, которые перевозят много товара. Но они и вооружены соответствующе.

– А ты не торговец? – полюбопытствовал Джованни.

– Нет, я просто путешественник, – пожал плечами Ферранте.

– Зачем тебе тогда 40 человек экипажа, чтобы просто доплыть до Сицилии?

– А, по-твоему, мне стоит плыть на тщедушной лодчонке в одиночестве? – усмехнулся Ферранте. – Это я сейчас плыву на Сицилию, но я плаваю в разные места. К тому же кое-что я все же переправляю между городами: захватываю немного какого-нибудь товара, чтобы перевезти, например, из Ливорно на Сицилию. Но этого товара ничтожно мало, об этом никто не говорит даже. Потому не бойся, пираты воспринимают нас, как путешественников, и не будут тратить на нашу каравеллу свои силы.

Джованни улыбнулся, успокоенный словами капитана. Ферранте оставил его наслаждаться морем, и Джованни весь остаток пути провел в созерцании прекрасной стихии. Когда каравелла пришвартовалась в порту Чивитавеккьи, ему даже жаль было сходить на берег и расставаться с этим чудесным морским пейзажем. Но ведь уже ночью он вернется сюда со своей возлюбленной!

Когда луна взошла на темно-синий небосвод, усыпанный далекими звездами, Ферранте и Джованни спешились, привязали лошадей к деревьям, а затем двинулись к видневшемуся за лесом строению. Вокруг стояла тишина, слышались только шорохи ночных обитателей.