Дерзкие, влюбленные
Шрифт:
Глава 6
НАПАДЕНИЕ
Ночь вступала в свои права, бархатная, темно-синяя, ласковая. Над морем носился теплый озорной ветерок, и далекие звезды вместе с луной игрались в легкой зыби. «Cuore matto»
Все, кроме тех, кто нес ночное дежурство, отправились спать, а Ферранте все стоял на палубе, наслаждаясь морской ночью. Ветер трепал плащ за спиной и волосы и нежно ласкал щеки. Рубашка колыхалась от ветра, приятно скользя по коже. Он замер, уставившись вдаль и вдыхая соленый воздух.
А может быть, он просто не решался вернуться в каюту. Ее временная обитательница оказалась возмутительницей его душевного спокойствия, и ему требовались силы, чтобы сохранить внутреннее равновесие. Он оттягивал момент, в надежде, что к его возвращению Контессина уже будет во власти сновидений.
Но Контессина не спала. Она сидела на кровати, завернувшись в покрывало. Когда дверь начала тихо открываться, сердце Контессины задрожало, и она повернула голову в сторону входа. Ферранте посмотрел на девушку долгим взглядом, но ни один мускул на его лице не дрогнул и не выдал внутреннего волнения.
– К Вашему сожалению и неудобству, пару ночей нам придется провести вместе, – произнес он с легкой насмешкой, плотно закрывая за собой дверь.
– Я знаю, – ответила Контессина.
Ферранте прошел мимо нее к креслу, снимая на ходу плащ. Небрежно повесив его на спинку, он сел в кресло, вытянул ноги и закрыл глаза, будто намеревался тут же погрузиться в сон.
– Меня зовут Контессина, – послышался осторожный голос девушки.
Ферранте открыл глаза и внимательно взглянул на нее. Уголки губ дрогнули в улыбке.
– Я помню. Меня зовут Ферранте.
– Приятно познакомиться, – ответила Контессина. Повисло молчание, и на лице девушки отразилось замешательство. Она явно хотела добавить что-то еще, но колебалась. – Как я поняла, Вы не сказали моему жениху… – начала она и, опустив взор, замолчала.
Ферранте с трудом душил в себе смех. Контессина была забавной в своем смущении, и он не хотел приходить ей на помощь, чтобы спасти ее из этой ситуации. Он хотел, чтобы она сама договорила фразу. Его это веселило.
– О чем? – невинно приподнял он бровь, поскольку молчание затягивалось.
– О том, что я поцеловала Вас, – ответила Контессина, смело взглянув ему в глаза. – Почему Вы скрыли это?
– Зачем вызывать ревность у Вашего жениха без оснований? Или Вы поцеловали меня намеренно?
– Нет, по ошибке! – воскликнула Контессина. – Там было совершенно темно, а Вы позвали меня по имени. Я перепутала Вас со своим женихом! И хотела извиниться за мою оплошность.
– Не стоит беспокоиться, – снисходительно ответил Ферранте. – Однако поцелуй был восхитительным.
Мгновением позже в Ферранте полетела подушка. Он с готовностью поймал ее и невозмутимо подложил себе под голову.
– Спасибо, – насмешливо поблагодарил он. Глаза девушки сверкали от возмущения, а сама она напоминала кошку, готовящуюся броситься в атаку. Ферранте усмехнулся. – Buonanotte, – произнес он спокойно и закрыл глаза, всем своим
Проснувшись на рассвете, Ферранте принялся созерцать спящую девушку. Нежную, красивую, освещенную слабым лучом озорного солнца, бесцеремонно подглядывающего в окно… На губах капитана заиграла улыбка. Он вспомнил поцелуй, который она подарила ему по ошибке, и испытал неудержимое желание прикоснуться к этим губам еще раз.
Ферранте встрепенулся, прогоняя грезы, и тихо поднялся, стараясь не производить шума, чтобы не разбудить Контессину. Добравшись до двери и взявшись за ручку, он обернулся. Сердце в груди пылало. Ферранте рывком распахнул дверь и вышел в свежесть морского утра.
На палубе разворачивалась баталия. Несколько матросов «Cuore matto», которые несли ночное дежурство, дрались с какими-то другими незнакомыми матросами. Видимо, началась баталия буквально за несколько минут до его появления, потому что противники только прибывали на каравеллу, взбираясь откуда-то снизу. Интересно, что вражеского судна даже не было видно! Наверное, оно стояло с другого борта и было небольших размеров.
Не раздумывая, Ферранте обнажил шпагу и ринулся на помощь своей команде. К счастью, искусством сражаться он владел в совершенстве, поэтому ему не составляло особого труда сбрасывать врагов одного за другим за борт. Да и матросы его тоже не были дилетантами в битвах и вполне достойно отражали натиск. К тому же постоянно прибывала подмога в лице других членов экипажа, и численное превосходство было на стороне «Cuore matto».
Как оказалось, на противоположном борту Руджеро тоже не просто по палубе прогуливался, наслаждаясь утренним солнцем. Он вышел на палубу именно за этим, но встретил весьма неприветливый прием, потому вынужден был обнажить шпагу. Он, кстати, тоже умел отлично драться.
В несколько широких шагов Ферранте подскочил к Руджеро, которого в тот момент одолевали сразу двое противников, и без раздумий вонзил шпагу в бок ближайшего нападающего. Болезненный удар пришелся в печень, и матрос упал, согнувшись и держась за кровоточащий бок. Руджеро мимоходом кивнул капитану в знак благодарности, усилил атаку на оставшегося соперника и дожал его, точно поразив шейную артерию. Затем он подлетел к борту и эфесом шпаги ударил по голове влезающему на их борт моряку, который с криком полетел в море.
Ферранте тоже не терял зря времени. Будучи рядом с Руджеро, он сражался с матросом, который очень неплохо владел шпагой, но явно проигрывал Ферранте в мастерстве. Капитан резкими контратаками успел нанести несколько ранений противнику, рубашка которого уже почти вся покраснела от крови.
Вдруг краем глаза он увидел движение по краю борта. Стараясь не упускать из виду оппонента, Ферранте чуть повернул голову, чтобы оценить ситуацию, и сделал это очень вовремя, успев понять, что в него собираются что-то метнуть. Он резко отскочил в сторону, и летящий в него кинжал ударился о деревянную стенку и, упав, звякнул о пол. Ферранте размахнулся и хлестнул шпагой по руке метнувшего оружие мужчины, который еще не влез на палубу, а держался за поручень борта одной рукой. Лезвие шпаги глубоко ранило руку, и неудачливый метатель полетел вниз.