Дети Антарктиды. Лёд и волны
Шрифт:
Уловка девушки снова сработала.
– Пускай пойдет, Олег Викторович. Головка у нее умная, может, взбредет чего в нее.
Староста молча махнул рукой: пускай идет.
Совсем крохотное здание почты пустовало уже много лет. Имеющиеся удобства на жилых модулях здесь отсутствовали, а места для хранения чего-либо тут было крайне мало, поэтому все батареи и прочую технику отсюда вынесли еще давным— давно, найдя им более выгодное применение.
За пленниками, запертыми под замок в одном из кабинетов, следил Паша Рожков со
– Здарова, Паш.
– З-здравствуйте, Олег Викторович, – дрожа от холода, сообщил тот.
– Ну, чего они? Буянят?
– Да не особо, говорить хотят, на холод ж-жалуются и на тошноту.
– Жалуются… Ничего, пущай померзнут, как мы когда-то… А тошнота – это все из-за горной болезни. Мы-то привыкшие, а они…
Из Олега Викторовича так и сочилась ненависть, которую он совершенно не скрывал.
– Еще говорят, что времени у них нет, – продолжал Паша, – с-спешат куда-то.
– Спешат, ага… – с сарказмом ответил староста. – Ну а нам спешить некуда. Ладно, ступай, Паш, согревайся. Дальше мы сами.
– С-спасибо, – поблагодарил тот и быстрым шагом направился к выходу из лаборатории.
Староста щелкнул замком, кивнул вооруженным Матвею с Йованом, мол, будьте готовы ко всему, и зашел внутрь.
Прогрессисты сидели на столе, прижавшись спинами друг к другу в попытке согреться. Та, которую звали Надей, заметив вошедших, спрыгнула на пол и сжала кулаки; она сморщила нос, словно учуяв неприятный запах, и смачно плюнула в стену.
– Надя, угомонись, – все тем же спокойным тоном обратился к ней старик в кепке, ласково взяв ее за рукав. – Мы с тобой это уже обсуждали. Это ни к чему не приведет.
– Эта горилла… – прошептала она, указывая на Йована.
– Потом, – осадил ее старший. – Не сейчас.
– Правильно, девочка. Слушайся своего старшего, даже если это прогрессист, – проговорил девушке Олег Викторович. – Иначе я сейчас принесу ведро с мокрой тряпкой, и будешь драить мне все жилые блоки станции.
Явно с невероятным усилием воли Надя заставила себя промолчать и вернулась на место, не сводя взгляда с Йована.
– Погоди, это она меня гориллой назвала? – шепнул Йован на ухо Матвею с явным недоумением.
– Я прошу прощения за мою подчиненную, – обратился к Олегу Викторовичу главный прогрессист. – Надя крайне взволнована, что вы взяли ее «Лапочку» без спроса.
– Чего? Лапочку? – смутился Олег Викторович.
Старик кивнул в сторону Йована.
– Это имя винтовки.
– Вот как? Ну теперь у нее новый владелец, и имя у нее будет другое. Например… – Он окинул задумчивым взглядом оружие. – Например, «Хреновина»!
Матвей опять заметил, как Надя едва не сорвалась в желании высказать Олегу Викторовичу все как есть. Забавно на ее фоне смотрелся третий, глухонемой член этой шайки, даже не ёрзнувший на ее фоне.
– Обсудим это потом, – выпятив ладони, произнес
Староста, само собой, его руку не принял.
– Знаю я тебя. Ты Зотов, младший брат того ублюдка, который бросил нас здесь умирать. Я помню твою рожу, даже несмотря на появившиеся на ней седины и морщины.
Вадим сочувственно выдохнул, правда, вот только было это искренне или наигранно – понять было трудно.
– Да, это так, я Мишин брат. И уж если на что пошло, я узнал и тебя, Олег Викторович Ложков, даже несмотря на появившиеся на твоем лице морщины и седину.
У Олега Викторовича от злости привычно затряслась кожа на подбородке от резкого ответа его оппонента.
– Поэтому будем считать, что мы уже знакомы. – Матвей заметил, как эта фраза прозвучала так, будто они знали какую-то общую тайну.
– Послушайте, – теперь Вадим обратился ко всем присутствующим. – Я понимаю, что между нашими станциями не самое лучшее прошлое, но прямо сейчас я, как бы оскорбительно для вас это ни прозвучало, не хочу тратить на это время. Мы и так потеряли целую ночь, а у меня каждый час на счету.
– Не хочет тратить он время… – буркнул староста.
– Олег Викторович, – на этот раз в разговор вмешалась Арина. – Пускай говорит, иначе мы здесь к концу дня все примерзнем к месту, пока вы будете злобно зыркать друг на друга.
– Хорошо, – согласился староста, – говори, на кой хрен приперлись?
– Я уже говорил вам еще в той столовой…
– Баре, – поправил его Йован.
– Хорошо, баре… – Он посмотрел на Матвея. – Я ищу собирателя по имени Матвей Беляев. Как я правильно понял, это вы?
Матвей с безразличием кивнул.
– Не сын ли того самого Беляева?
– Да, это сын Вячеслава Беляева, – с гордостью ответил Олег Викторович, без всяких церемоний вмешавшись в разговор. Старик никогда не упускал возможности показать, как восточники во всем лучше прогрессистов, да и вообще жителей других станций.
– В таком случае мне повезло вдвойне. Учитывая ваш опыт, наверняка переданный вам отцом. Всю последнюю неделю мы только и делали, что связывались со всеми крупными и не очень станциями в радиусе двух тысяч километров: Мирный, Кейси, Мак-Мердо, Чжуншань… ни в одной не нашлось собирателя. Все они уже давно отправились в рейд. Но найти вас, да еще и сына Беляева… это и впрямь большая удача.
– Послушайте, я знаю, к чему вы клоните, – прервал его Матвей, поняв все окончательно с того момента, как в вездеходе были найдены карты. – Вы зря сюда приехали, я больше этим не занимаюсь.
– Минуточку… – вмешался в диалог Олег Викторович и обратился к Матвею. – Я правильно понимаю, что этот хмырь имеет наглость нанять тебя в качестве собирателя? – И, не дождавшись ответа, наигранно засмеялся. – Да вы, прогрессисты, совсем страх потеряли.
– Как бы то ни было, – спокойно ответил Матвей, – я этим уже не занимаюсь.