Дети ночных цветов. Том 2
Шрифт:
– Мне просто некуда больше идти, – тихо сказала она. – Я больше не знаю, куда идти. – Она оглянулась, желая убедиться, что Бонни осталась в машине, подошла к Доновану. – Ты… Ты узнаешь меня?
– Ты не изменилась. – Донован тряхнул головой, прогоняя головокружение.
– Зато ты изменился, – сказала Сэнди, наградив его пристальным взглядом.
– Просто сны.
– Сны? – она вздрогнула.
– Тебе тоже они снятся? – оживился Донован.
– Мне? Нет. Но… они снятся
– Из отеля Палермо?
– Ты не помнишь?
– Нет.
– Тогда… – Сэнди помрачнела. – Тогда, думаю, будет лучше, если я уйду. Рада, что у тебя все хорошо. – Она заставила себя улыбнуться, кивнула на прощание, села в машину.
– Подожди! – спешно крикнул Донован.
– Не нужно. Если у тебя все хорошо, то…
– У меня не все хорошо! – он растерянно огляделся по сторонам. – Черт! Разве я похож на человека, у которого все хорошо?!
– Я не знаю, – Сэнди смутилась. – А я похожа?
– Ты? – Донован снова растерянно тряхнул головой, заглянул на заднее сиденье. – Это…
– Бонни.
– Да. Точно.
– Ты не помнишь?
– Нет.
– Никто ничего не помнит.
– Ты говорила про отель Палермо… – Донован обошел машину, сел на пассажирское сиденье. – Не возражаешь?
– А как же твоя девушка? Ты все еще с Марлой?
– Я рассказывал тебе о ней?
– Ты мне много о чем рассказывал.
– Так мы с тобой… – он замялся. – Между нами что-то было?
– Немного.
– Понятно. – Донован обернулся, посмотрел на Бонни. – А она… Она не моя?..
– Нет.
– Понятно. – Он улыбнулся девочке, но она не ответила на улыбку. – Что с ней? Она больна?
– Немного.
– Поэтому ты здесь? Тебе нужна помощь?
– Да, но…
– Что я могу сделать?
– Сомневаюсь, что ты можешь что-то сделать. Никто ничего не помнит. Даже ты.
– Я помню.
– Что?
– Тебя. Помню, как рождались дети… – Донован нахмурился, увидев на приборной доске газету недельной давности. Фотография на развороте была ему знакома. – Кто это? – спросил он, беря газету.
– Энди Ханниган. Ты не помнишь его?
– Не знаю. – Он пробежал глазами текст под фотографией. – Господи… Он…
– Убил жену, двоих детей, а потом себя, – помогла ему Сэнди.
– И мы были знакомы?
– А ты как думаешь?
– Думаю, да. – Донован отложил газету, невольно вытирая руки. – Почему он это сделал?
– Там было написано.
– Я прочитал о безумии, но… Я имею в виду, почему он сошел с ума?
– Боишься за себя?
– Немного. – Он снова обернулся и посмотрел на Бонни. – Да что не так с этим ребенком?!
– Хочешь выйти из машины?
– Я не знаю. – Донован полез в карман
– Ханниган не первый, кто умер, – тихо сказала Сэнди. – Клянусь, я бы никогда не приехала к тебе, если бы не переживала за тебя.
– За меня?
– Да. – Она достала из бардачка кипу вырезок из газет. – Здесь есть почти все, кто был с нами в отеле Палермо. Почти все из тех, кого мне удалось найти. Энди Ханниган, Нэтти Стибингс, Грегори Палермо, Патер Осторе, Камила Синдхарт…
– Эти имена… – прервал ее Донован. – Почему они кажутся мне знакомыми?
– Потому что ты их знал.
– Но… – он растерянно изучал некрологи и скупые статьи. – Они что… Они все умерли… Но почему?
– Думаю, это из-за того, что с нами случилось в отеле.
– С нами? Но почему тогда я еще жив?
– Поэтому я и здесь. Я испугалась и…
– Я ничего не помню.
– Никто не помнил. Последним, кого я видела, был Грегори Палермо. Когда я нашла его, он даже не помнил, что отель, в котором мы жили, принадлежал ему.
– Грегори Палермо? – Донован спешно попытался отыскать его некролог.
– Он попал под машину, – помогла ему Сэнди. – Это случилось у меня на глазах. Он стоял на краю дороги и ждал, когда мимо поедет фура, затем шагнул под колеса. Сомневаюсь, что он хотел жить дальше. Он был… Он словно умер давно, там, в отеле…
– Думаю, я иногда вижу этот отель во снах.
– Все видят.
– Я еще вижу детей. – Донован снова обернулся и посмотрел на Бонни. – Если честно, то последнее время мне тоже кажется, что я схожу с ума.
– Но ты все еще жив.
– Да. – Он нервно улыбнулся. – Ты поможешь мне вспомнить?
– Думаю, если ты побудешь рядом с этим маленьким дьяволом пару дней, то сам все вспомнишь, – сказала Сэнди, бросая косой взгляд на Бонни.
– С маленьким дьяволом?
– Слышал бы ты, как называла своего ребенка Камила, – на лице Сэнди мелькнула болезненная гримаса.
– Камила… Камила Синдхарт? – Донован отыскал вырванную из газеты статью. – Здесь пишут, что она умерла от утечки газа.
– Думаю, она умерла, потому что задавала слишком много вопросов.
– Вот как? – Донован бросил на Сэнди косой взгляд.
– Не волнуйся. Я не сумасшедшая. Ты и сам все поймешь, как только вспомнишь. Если, конечно, захочешь вспоминать.
– А у меня есть выбор?
– Думаю, нет, – Сэнди улыбнулась. – Только если решишь снова стать пилигримом, то захвати с собой немного налички. Я уже несколько дней не спала на нормальной кровати.
– Ты можешь зайти ко мне.
– А как же Марла?