Дети вечного марта. Книга 2
Шрифт:
Оно мне надо? — подумал Игорь. — Путаться в хитросплетениях заговоров, ломать голову над чужими, кровавыми загадками? Есть служба, есть свое место во дворце. И так ли уж страшно, что не отправят назад? Разумеется, иногда подступает комок к горлу и, хоть сдохни, хочешь домой.
По коридору к нему бежал личный посыльный герцога.
— Господин начальник внутренней стражи!
— Слушаю.
— Его Светлость срочно требует Вас к себе.
— Что случилось?
— Его Светлость срочно требует Вас к себе.
Спрашивать бесполезно.
Стоило поторопиться. Игорь спустился в подвал и пошел напрямик через катакомбы. Он сюда редко забредал, главным образом из-за наличия в подвале привидений. Начальник внутренней охраны прекрасно знал, что они совершенно безвредны, однако, сторонился, да и побаивался в глубине души, иррациональным страхом ребенка, попавшего в страну колдунов.
Впереди мелькнул клок плотного белого тумана и, мазнув стену, зацепился за угол. Игорь замер. Чего, казалось бы: топай по своим делам. Туман не укусит, похолодит голую ладонь, если подставишь. А за три шага вообще — ничего. Но нахлынуло вдруг нечто…
Тут разгуливают прежние хозяева? Но герцог как-то просветил, что аллари не принимают посмертных обличий, это — исключительно человеческая прерогатива.
Клок тумана всосался в узенький черный коридорчик. Даже пламя свечи не шелохнулось. Игорь перевел дух и пошел дальше. Оставался еще один переход шагов в десять и — все.
За спиной долго тихо вздохнуло.
О своей прежней жизни начальник дворцовой стражи в последнее время вспоминал редко. По правде сказать, та жизнь стала забываться, плотно подернувшись новыми впечатлениями: будто на тусклую затертую гравюру наложили яркую переводную картинку. Изредка, разве, выскакивало слово или понятие, о котором он иногда уже не мог с точностью сказать, что оно обозначает.
Это привидение коснулось, догадался Игорь, сворачивая от развилки в сторону лестницы
— Почему так долго? — крикнул герцог.
— Я проверял посты и службы, Ваша Светлость.
— Какие?
— Караул и голубятню.
— Голубятню? — глаза Ария сощурились и стали похожи на два тонких холодных лезвия.
— Она входит в мое подчинение, — пояснил Игорь.
— Почему именно сегодня?
— Прочел утреннюю почту и вспомнил, что давно туда не заходил.
А глазки- то… того. На шее появилось легонькое покалывание, как в жару перед грозой. Захотелось, чтобы господин отпустил. Ворохнулось чувство беспокойства и… беспомощности.
От приведения шарахнулся, теперь очко перед герцогом сыграло. С чего? Игорь давно и прочно уверился, что Арий друг. В смысле —
Какого черта! Игорь прямо глянул в глаза Ария, и тонкие холодные лезвия будто обломились. Померещился даже едва уловимый надтреснутый звон.
Герцог уставился в стол. Голос стал почти что прежним, только холодным, вот-вот ледышки изо рта посыплются:
— Что на голубятне?
— Одна птица вернулась раненой.
— Уничтожили?
— Нет. Смотритель голубятни пытается ее лечить.
— Он так любит этого голубя?
— Смотритель говорит, что птиц, которые знают дорогу в приграничье, всего две. Одна ранена. Одна в запасе. Обучение новых, займет очень много времени.
— Что! Горностай не может лететь? Почему ты мне не доложил тотчас! — герцог выскочил из-за стола, взмахнул широкими рукавами и даже продемонстрировал свои детские кулачки. Бумаги на столе сами собой поехали в разные стороны, дробно покатилась печать. Игорь отшатнулся.
— Ваш посыльный застал меня как раз, когда я покидал голубятню.
— Когда птица сможет летать?
— Вряд ли она быстро встанет на крыло, — осторожно проговорил Игорь.
— Кто ее ранил?
— Неизвестно. Смотритель считает, что на нее напал ворон или сокол.
— Почему в самом центре герцогства остается возможность для случайности?! Я вас спрашиваю?! Государство должно работать как часы. Ты понял?
— Ваша Светлость прикажет переловить всех хищников в стране?
— Ты позволяешь себе шутить?! — герцог снизу вверх скосился на начальника внутренней стражи. Голос стал вкрадчивым. По коже Игоря опять поползли колючие искры.
— Я не знаю, что делать, Ваша Светлость, но выполню любой Ваш приказ. — начальник дворцовой стражи вытянулся в струнку и щелкнул каблуками. Осталось, быстренько изобразить тупое повиновение.
И стало скучно. Будто в спектакле, который вызывал настоящее сопереживание, случилась фальшивая сцена. Ты перестал чувствовать себя участником действа, сделавшись посторонним наблюдателем, которому жаль уходить с середины, хотя надо домой, или в буфет, или в туалет…
— Любой приказ? — ядовито переспросил герцог. — Замечательно. Вылечи больную птицу! Что кривишься? Не можешь? Ничтожество! Я много лет держал возле трона лживое ничтожество.
Ария вдруг сложило пополам. Он слепо побрел на подгибающихся ногах, схватившись руками за живот.
— Ваша Светлость! — подскочил к нему Игорь.
— Убирайся!
— Позвать лекаря?
— Убирайся. Иначе лекарь понадобится тебе!
Он уходил в сторону малой галерей, которая вела в башню. Даже со спины было видно, что ему больно, и что его тащит туда посторонняя сила.
— Ты придумал, как отправить почту в приграничье? — Арий ерзал на троне, будто в сидение натыкали гвозди.