Девушка с острова Тарт
Шрифт:
Он дёрнул его за руку, вынуждая встать, подставил плечо и рывком выдернул Робба с камня. Тот пошатнулся, но устоял на ногах. В глазах плескалась вина.
— Это глупо, Теон. Нет никакого будущего. Оставь меня.
— Здесь?
— Вообще, — произнес Робб тихо и посмотрел на него так, словно за спиной Грейджоя смерч пожирал селения одно за другим, свистя подбираясь к ним.
Они застыли друг напротив друга. Робб опустил взгляд, снова прикладываясь к бутылке. Это был самый дурацкий способ пить хороший вискарь. Теон забрал у него почти пустую ёмкость, опрокинул в себя, отбросил и сообщил:
—
— Почему? — Робб поднял на него усталый потерянный взгляд.
— Потому что я твой, забыл?
Край его губ едва дрогнул, обозначая если не улыбку, то ее тень.
— Ты — мой, — прошептал он. И казалось, слово отражается от скал и кружит в ветре, выносится каждой волной и копится на песке с их накатом.
***
— Когда-когда?
Голос Кейтилин Старк более всего напоминал истерический плач чайки.
— Я же говорю, в начале пятого, — всхлипывала рядом Джейни. — Они шумели, я слышала из коридора. Пели песни, матерились.
— И до сих пор спят?
— Там, где упали. Как есть, даже в ботинках. Я с утра зашла к Теону, наткнулась на них.
— Не думала, что мой сын опустится до такого… — гневно взлетел голос женщины. — Я поговорю с ним, когда проспится.
<<Знала бы ты, до чего он со мной опустился… О да, ведь можно было предвидеть, да, леди Старк? Вы же меня знаете, — Теон огляделся в поисках воды, чертыхнулся вполголоса и упал обратно на кровать, подгребая к себе Робба. — Дура, могла бы хоть воды принести, раз все равно караулила. Идиотка несчастная. И орать, непременно надо орать, как две психованные гарпии, под дверью>>.
— Так они не знают?
— Скорее всего.
«И знать ничего не хотят, — подытожил Теон, — он рядом, остальное идёт в сад». Парень прикрыл голую шею Старка его же шарфом и провалился в сон снова.
========== 7.25. Не отпускай меня / Санса/ Сандор ==========
Ограда, мокрый снег,
Случайное тепло
Чужих ключей в моей руке.
Распластан день на паперти тоски,
О чём-то стонут языки,
И привкус меди на губах у тех, кто всё забудет.
Я знаю, ты уйдёшь,
И будет небо плыть
За тобой.
Ты так любила жить,
И, может, оттого,
Что ты жила на краю,
Где я сейчас стою.
Последние шаги
В системе бытия,
Прощальный вздох любимых рук,
И мир внезапно превратился в горсть земли.
Кто был со мной, теперь вдали,
А завтра я оставлю город, данный мне в наследство.
Я знаю, ты уйдёшь,
И будет небо плыть
За тобой.
Ты так любила жить,
И, может, оттого,
Что ты жила на краю,
Где я сейчас стою.
И полотно травы
Твоим глазам вуаль,
Но цвет уже не различить.
О чем просить, ведь всё предрешено.
И вмиг дороги полотно
Сольётся с формой шин, когда меня уже не будет.
Я
И будет небо плыть
За тобой.
Ты так любила жить,
И, может, оттого,
Что ты жила на краю,
Где я сейчас стою.
Ночные снайперы «Я знаю, ты уйдешь»
Она бежала, не разбирая дороги, каблуки туфель входили в мягкую почву с хлюпом. Девушка едва проскакивала между стволов деревьев, растущих по всему парку густо, как в настоящем лесу, кусты дергали платье, стремясь удержать ее. Слезы душили заново, в который уже раз. Она не решила, куда хотела ехать, сбегая из дома, но вдруг, проезжая этот парк, вспомнила, как любила гулять здесь когда-то, как высокие кроны укрывали солнце, и она была благодарна им за избавление от вечного платка, защищающего ее щеки и голову от лишних лучей. Солнце целует бешено, а веснушки никого не красят. Она приходила сюда любоваться взметнувшимися ввысь стволами когда-то с Джоффом, и однажды, когда станет теплее, мечтала привести сюда Сандора. А теперь, теперь…
Санса продолжала бежать, почва понижалась, стремительно спускаясь к пока еще сухому руслу. Скоро его наполнят первые весенние ливни, река вскроется и заклокочет так, что будет шумно. Только ей уже не увидеть этого ни с кем. Ее продали, как древний фолиант накануне голодной смерти. Нет, ее просто отдали в жертву. Она почти споткнулась о любимую скамью, больше похожую на гранитный валун, и опустилась на нее, прикрывая глаза.
<<Отец! — хотелось кричать ей в немую прорву реки под ней. — Я не понимаю, чем я провинилась! Я же всегда была послушной, я не перечила, не попадала в неприятности, была лучшей и самой правильной. Ты любишь Арью, эту невоспитанную бунтарку, и даешь ей жить, как ей заблагорассудится, а меня… меня… Это предательство! >>
— Какая удивительная встреча, не правда ли, — произнес из-за ее спины ехидный голос. — Моя прекрасная леди расстроена?
Санса судорожно попыталась привести себя в порядок, но Джофф застал ее заплаканной и растрепанной.
— Раньше, когда ты была моей девушкой, ты не бегала как психованная по лесу и не рыдала как пропойца над загубленной чекушкой, — сообщил он ей злорадно, а потом вдруг смягчился, подсаживаясь ближе. — Ну, иди сюда, детка.
Первым импульсом было ощетиниться и ответить ему резко, но воспоминания взяли над ней верх. Теплое плечо совсем рядом, обнимающая рука. Когда-то они любили здесь бродить, смотреть на белую пену весной, сидеть на этом самом камне. Санса разрыдалась, уткнувшись ему в плечо. Джоффри гладил ее по спине, что-то мурлыча на ухо. Когда она снова смогла разговаривать, девушка подняла глаза на своего бывшего парня, а тот сообщил:
— В чем дело-то?
— Неважно, просто все плохо, — ответила она, — А что ты здесь делаешь?
— Мимо проезжал, — со скучающим видом ответил парень. — Поехали, покатаю.
— Нет, пожалуй, мне надо еще тут посидеть, — пошла на попятную Санса.
— Ты поругалась с Сандором, ты на него зла, — он закурил и протянул ей пачку, Санса помедлила над ней, и отдернула руку резко, когда он закончил: — Отомстить не хочешь? Я умею успокаивать тебя, ты знаешь…
— Джоффри, ты дурак! — выпалила она, вскакивая на ноги.