Девять хвостов бессмертного мастера. Том 2
Шрифт:
– Где дом с демоном? – спросил даос, чуть нахмурившись.
Чжао И указал ему на свой дом. Даос проверил его издали и нахмурился ещё сильнее. Из дома просачивалась аура, ни на что не похожая. Во всяком случае, даос такую ещё не встречал, хоть перевидал уже много людей и демонов, и призраков. Он не смог точно определить, кому или чему она принадлежит, потому что она была невесомой, но ему на ум сразу пришёл отчего-то образ символа Инь-Ян.
– Демон уже неделю засел в доме и никого не впускает, – сказал Чжао И. – Подношения мы оставляем у порога, он их забирает.
– Вы оставляете подношения демону! – разгневался даос. –
– Мы оставляем подношения нашему богу, – возразил Чжао И. – Нельзя ведь допустить, чтобы он умер с голоду, пока этот мерзкий демон держит его в заложниках.
– Почему вы уверены, что это демон, а не какой-нибудь разбойник? – спросил даос, подумав.
– У него хвосты были, – сказал Чжао И. – И от него повалил дым, когда он дотронулся до нашего бога. Он точно демон! Даочжан [16] , избавь нас поскорее от этого бедствия. Мы с ума сходим от беспокойства за нашего бога!
16
Даочжан – вежливое обращение к даосу.
– Что ж, хорошо. Я изгнал уже много демонов, изгоню и этого.
И даос пошёл к дому Чжао И.
[129] Ещё два хвоста к уже имеющимся
Лис-с-горы, судя по всему, тоже отоспался и набрался сил, и теперь настаивал, чтобы они возобновили практику совместной лисьей культивации, «дабы создать гармонию между двумя потоками жизненной энергии», как он выразился. Ху Фэйцинь такого энтузиазма с ура пораньше не оценил, тем более что рана адски болела, и лисье возмездие настигло Ху Вэя незамедлительно. Тот потёр укушенный локоть и фыркнул. Левый глаз его почти полностью очистился от Тьмы, в правом – кусочком золота сверкал зрачок. Ху Фэйцинь подумал, что, быть может, это совместная лисья культивация повлияла на Тьму в Лисе-с-горы. Стоило бы проверить, так ли это, но Ху Фэйцинь слишком устал, потому категорично заявил, что ни о каких энергозатратных практиках он и слышать не хочет.
– Так уж и не хочешь, – не поверил Ху Вэй.
– Не хочу, – твёрдо сказал Ху Фэйцинь.
– Чего же ты тогда хочешь?
– Спать. Ты просто пользуешься тем, что я ранен, и ослаб, и не могу достойно сопротивляться.
– «Достойно сопротивляться», – повторил Ху Вэй непередаваемым тоном. – А дальше он заговорит о Скверне…
Ху Фэйцинь не чувствовал больше той леденящей пустоты внутри, которая наполнила его после возвращения в Небесный дворец и укоренилась последующими трагическими событиями. Умиротворённая Ци струилась по его духовным каналам.
– Я не буду говорить о Скверне, – после паузы сказал Ху Фэйцинь, и на его лбу появилась вертикальная морщинка. – Просто дай мне поспать.
Ху Вэй вдруг снова прижал ладонь к его лбу. Ху Фэйцинь удивлённо вскинул брови.
– Спасибо, – едва слышно сказал Лис-с-горы.
– За что?
– За то, что принимаешь меня даже после всего, что я сказал и сделал.
Ху Фэйцинь несколько смутился и хотел было что-то возразить, но тут Ху Вэй фыркнул, и его ноздри дёрнулись, будто он что-то унюхал. Он перегнулся через Ху Фэйциня, сунул руку под кровать и что-то оттуда потянул. Послышался скрежет, будто когтями по деревяшке, потом хлопок, точно пробка вылетела из бутыли, и в руке
– Вот проныра! – воскликнул Ху Вэй, хорошенько встряхнув Недопёска. – Как ты смог прокрасться в мир смертных так, что я тебя не заметил?
Сяоху невозмутимо покачивался, морда у него была исполнена загадочности. Ху Фэйцинь расхохотался, сообразив, что чернобурка воспользовалась духовной сферой, чтобы скрыть лисий запах и проследить за Лисом-с-горы.
– Я обещал, что всегда буду рядом с шисюном, – сказал Сяоху, махая лапами, чтобы уцепиться за край кровати и потрогать Ху Фэйциня за руку. – Шисюн, ты живой!
Ху Вэй пренебрежительно фыркнул, открыл окно и зашвырнул Недопёска в него. Раздалось приглушённое тявканье: под окном росла крапива.
– Зачем ты так с ним? – укоризненно сказал Ху Фэйцинь.
– Всё равно обратно проберётся, – дёрнул плечом Лис-с-горы. – Или ты хочешь устроить тройные и ещё более энергозатратные практики?
– Я всё ещё хочу спать, – сердито повторил Ху Фэйцинь и пихнул его ладонью.
Ху Вэй сдался, накрыл Ху Фэйциня одеялом, проверив перед этим его рану, а сам уселся на пол возле кровати – сторожить.
– Можешь же быть сговорчивым, – пробормотал едва слышно Ху Фэйцинь, задрёмывая.
Недопёсок тихо пробрался обратно в дом через вырытый его собственными лапами подкоп и юркнул под кровать. Лис-с-горы ничего на это не сказал.
[130] Лисий бог хочет спать, а не вот это всё
Даос решительно распахнул дверь и вошёл в дом Чжао И. Внутри пахло кровью. Даос огляделся. На кровати лежал без видимых признаков жизни юноша со сложенными на груди руками. Выглядел он измождённым. Даос решил, что демон высасывает из него жизненную энергию. Собственно, сам демон обнаружился возле кровати. Странная, ни на что не похожая аура исходила от него.
Ху Вэй сидел возле кровати, вытянув ноги так, чтобы никто не мог к ней подойти. Глаза его были закрыты, но он лишь притворялся спящим. Даоса он почуял давно, ещё когда тот только вошёл в деревню, но не счёл нужным что-то предпринимать. Разницу в силах он чувствовал очень хорошо.
«Этот настоящий, – подумал Лис-с-горы с некоторым удовольствием, – не то что некоторые! Если скормить его сердце Фэйциню, рана бы тут же затянулась».
Но Ху Фэйцинь вряд ли бы на это согласился.
Ху Вэй подумал сначала, что даос просто мимо проходил и пойдёт своей дорогой, когда жители деревни его накормят и выслушают, но даос направился прямо к дому Чжао И, и Лис-с-горы сообразил – люди наняли даоса, чтобы тот прогнал из деревни демона. То есть его, Лиса-с-горы. Эта мысль Ху Вэя неимоверно позабавила. Он открыл глаза и поглядел на даоса.
Даос вздрогнул, когда увидел в черноте глаза золотой зрачок. Сомнений у него не осталось, перед ним был демон. Он справился с накатившей вдруг дрожью и, стукнув посохом об пол – колокольчики звякнули, – сказал:
– Демон, я пришёл изгнать тебя. Если не оставишь этого юношу по доброй воле, тебе не поздоровится.
Ху Вэй приложил палец к губам и сказал недовольно, приглушив голос:
– Тише! Ты его разбудишь.
То, что демон не проявил страха, вызвало у даоса досаду. Демон не казался ему особенно сильным или страшным, он вообще мало походил на демона. Даос стукнул посохом в пол вторично, колокольчики зазвенели ещё громче.