Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом

Ярославцева Светлана И.

В межевой книге и на межевом плане села Борисовского, при полюбовном размежевании владений И.И. Бекетовой и Е.И. Козицкой, описана окружная межа Чернева стана села Борисовского, Зюзино тож, в котором всего 323 десятины 210 сажен. Из того числа у священно– и церковнослужителей 1567 сажен под церковью и кладбищем у храма, да на довольствие из дачи села Борисовского, Зюзино тож, вырезана земля, обозначенная на плане литерами Ц.З. всего 24 дес. 2306 саж., и описана межа этой земли, начиная от починной точки (угла церковного кладбища) [798] . Но план пустоши Новоселок не сохранился. Межевые знаки позже при очередном уточнении межи уничтожены, нарезка земли проведена неверно, что вызывало всегдашние споры сторон. И по настоянию графини Лаваль, а также священно– и церковнослужителей дело попало в суд.

798

РГАДА, ф. 1320, оп. 6, д. 382 (Межа); д. 381 (Геометрический специальный

план с. Зюзина).

Суд разбирался целый год и в результате в 1839 г. дополнил «из дачи пустоши Новоселок под усадьбу священно– и церковнослужителям 1 десятину 722 квадратных сажен» [799] . Судя по всему, именно на этом пятачке построили дом для недавно прибывшего молодого священника. Вскоре у него появились дети: Клавдия (1840), Александр (1845), Владимир (1849), Дмитрий (1854) [800] . Когда в 1863 г. священника Воздвиженского не стало, у его вдовы Александры Ивановны осталось пятеро детей (еще годовалая Ольга) [801] . Многодетное семейство так и осталось в этом доме.

799

ЦИАМ, ф. 210, оп. 4, д. 202, лл. 1–9об.

800

ЦИАМ, ф. 203, оп. 747, д. 1790, № 26, лл. 362–400.

801

ЦИАМ, ф. 203, оп. 747, д. 1867, № 26, лл. 388–394.

Ни один из сыновей священника Воздвиженского не пошел по его стопам. Александр и Владимир занялись гражданской службой, Дмитрий – военной. (Сведения о семействе крайне скупы.) Дом отошел им в собственность лишь спустя много лет, когда в 1896 г. владелец села Зюзина купец А.И. Васильков стал распродавать имение. И дети прежнего священника Борисоглебской церкви Воздвиженского приобрели дом с приусадебным участком, в котором они родились, выросли и, как было принято по обычаю, проживали после смерти своего отца. Владельцем стал старший сын коллежский советник А.А. Воздвиженский, хотя он и не жил постоянно в селе. Коллежский советник В.А. Воздвиженский умер от чахотки 44 лет, 9 октября 1892 г. и был погребен у церкви с разрешения епископа. Дмитрий представлял интересы старшего брата, когда в 1903 г. крестьяне начали дело по отграничению надельной земли от смежных владений, и отсутствовавший А.А. Воздвиженский поручил вести свои дела при размежевании землемером И. Взоровым своему брату капитану Д.А. Воздвиженскому [802] . Дмитрий Алексеевич вышел в отставку в чине подполковника, поселился в Зюзине, умер здесь в феврале 1912 г. и тоже был похоронен близ Борисоглебской церкви [803] .

802

ЦИАМ, ф. 210, оп. 13, д. 193, лл. 48, 49.

803

ЦИАМ, ф. 2132, оп. 2, д. 75, л. 56.

Позже в доме с небольшой усадьбой в 1 десятину 893 квадратных сажени жили Ольга Алексеевна и дочери братьев Воздвиженских. В 1917 г. владельцами дома были записаны двоюродные сестры Евгения Владимировна, дочь коллежского советника, и Александра Дмитриевна, дочь подполковника [804] . Евгения Владимировна руководила хором в селе и до, и после революции. А Александра Дмитриевна организовала в клубе любительский театр, который нынешние старики упрямо называют «народный». Все они значились в Именном списке граждан села Зюзина в сентябре 1922 г. [805] А в списке домохозяев для обложения денежным подворным налогом за 1922 г. у семьи Ольги Воздвиженской было записано 1 3/4 десятины земли и корова – что составляло 2 3/4 платежных пая 6325 тыс. руб. в дензнаках 1922 г. [806] Ольга Алексеевна как старшая в семье Воздвиженских значилась в списках граждан, уплативших сельхозналог в кампанию 1924–1925 гг. [807] На собрании бедноты с. Зюзина, состоявшемся 20 января 1930 г. и принявшем решение о переходе на сплошную коллективизацию к 1 февраля, О.А. Воздвиженскую «как дочь попа» включили в число семерых лишенцев, у которых затем было изъято имущество [808] . Дом Воздвиженских с того времени опустел и стал собственностью сельскохозяйственной артели. В него поселяли, как в коммунальную квартиру, колхозников, приехавших из других мест.

804

ЦИАМ, ф. 51, оп. 21, д. 21.

805

ЦГАМО, ф. 674, оп. 1, д. 146, л. 1.

806

ЦГАМО, ф. 674, оп. 1, д. 674.

807

ЦГАМО,

ф. 674, оп. 1, д. 293, л. 8.

808

ЦГАМО, ф. 7250, оп. 1, д. 66, лл. 3–8.

Но вернемся в XIX век. Уже с января 1864 г. священником Борисоглебской церкви стал Аникита Данилович Рисов [809] . От прежнего священника ему досталась непростая забота: в 1862 г. Борисоглебской церкви был пожертвован большой колокол, изготовленный еще по заказу П.П. Бекетова, о чем свидетельствовала надпись на нем: «В благополучное царствование государя императора Николая Первого усердием храмоздателя и строителя богоугодного заведения д. камергера и кавалера Петра Петровича Бекетова. Весу... пуд... фунт... лета в Москве 1839 года Октября 17 д. Заводчик Михаила Богданов».

809

ЦИАМ, ф. 454, оп. 3, д. 77, ч. 2 (мкф), д. 655, лл. 183–186об.

Дом Воздвиженских

Но в том же 1839 г. камергер П.П. Бекетов затеял неудавшееся переселение зюзинских крестьян (как описано выше). Крестьяне заупрямились, переселяться не стали, да еще пожаловались предводителю дворян. Командор рассердился, и жертвование большого колокола отодвинулось на два десятка лет. Вероятно, наследники камергера обнаружили забытый на заводе колокол с незавершенной надписью и доставили в храм.

Колокол весил около 300 пудов. Но прежде колокола помещались в восьмигранном фонаре на сводах. А чтобы разместить такой большой колокол, нужно было строить отдельную колокольню.

Ситуация в имении к тому времени сложилась непростая. Прошло уже около 20 лет, как Дворянская опека передала зюзинское имение наследникам П.П. Бекетова. И храм, и жилые строения причта требовали ремонта, а владельцы господа Балашовы далеко, в Санкт-Петербурге. Даже господский дом с 1845 г. отдается в найм Московскому университету. И вот в приходе появляется новый человек. В мае 1873 г. московский 2-й гильдии купец А.И. Васильков по купчей крепости приобрел соседнюю с Зюзином землю – пустошь Емельяновскую. Земля эта входила в приход Борисоглебского храма. А состоятельный прихожанин – находка для прихода.

А.И. Васильков был не простым купцом. С высочайшего утверждения его величества государя императора Алексей Иванович 11 марта 1869 г. был принят в число пожизненных членов IV разряда Общества восстановления христианства на Кавказе с правом носить присвоенный сему званию знак.

Узнав от настоятеля храма А.Д. Рисова о бедственном состоянии Борисоглебского прихода, купец Васильков счел посильным для себя долгом позаботиться и о своем приходском храме. Благодарные прихожане вскоре (2 декабря 1875 г.) избрали состоятельного борисоглебского прихожанина на три года церковным старостой при Борисоглебской церкви. Вскоре Васильков начал хлопоты о возведении колокольни для каменной Борисоглебской церкви (а подобные хлопоты в те годы были длительны). Тогда же он приступил к переговорам с господами Балашовыми о приобретении зюзинского имения. А в январе 1879 г. купил 167 десятин за 31 000 руб.

20 февраля того же года новый помещик А.И. Васильков был избран церковным старостой на 2-е трехлетие. Он продолжил хлопоты о колокольне, и вскоре она была возведена на его средства. Это было невысокое строение, пристроенное к правой части – четыре каменных столба под четырехскатной кровлей, увенчанной крестом. Под кровлей разместились шесть (вместе с большим) колоколов.

8 марта 1882 г. крестьяне выбрали владельца имения А.И. Василькова церковным старостой при Борисоглебской церкви на 3-е трехлетие. По Статистической ведомости селений Зюзинской волости, в июне 1883 г. в селе Зюзине было 175 ревизских душ крестьян-собственников, получивших наделы. Они располагались в 69 избах, где жили 193 мужчины и 216 женщин. Крестьяне еще при Балашовых получили надельную землю.

Чтобы поддержать финансовое положение причта, священник Аникита Рисов и диакон Михаил Георгиев Хитров в 1885 г. выхлопотали дозволение сдать 1 десятину церковной земли (дача рядом с домом диакона М. Хитрова) в аренду на 12 лет за 25 руб. серебром ежегодно в пользу причта гвардии полковнику Валериану Николаевичу Шестакову. По проекту арендного контракта Шестаков имел право возвести строение рядом с домом диакона, развести сад и огород, даже продать строение с правом аренды; но по окончании 12 лет обязан был все снести и в прежнем состоянии отдать церкви. Можно сказать, это был первый зюзинский дачник, который к тому же в январе 1898 г. получил разрешение продлить договор аренды [810] . Кроме того, для экономии средств в храме, как видно, был изменен штат причта. После того как в апреле 1900 г. в возрасте 81 года умер диакон Михаил Георгиев Хитров, диакона в штат уже не брали. Согласно метрическим книгам, с 1900 по 1918 г. службы совершали только священник и пономарь.

810

ЦИАМ, ф. 203, оп. 682, д. 170, лл. 1–9.