Диалоги о ксенофилии
Шрифт:
– Да ты погляди на неё, ей же лишь бы свалить в свой син-ро, спэйсоголичке! – вскричал Игорь. – Дашенька, давай слетаем, посмотрим. Интересно же!
– И мне интересно, – просительно вздохнула Анна.
– И мне, – подытожила Дарья.
_ _ _
– Нюш, – шепнул Игорь, чувствуя себя палачом. – Нюшенька, мне пора.
Анна пошевелилась, щекоча Игоря волосами, подняла голову с его груди и улыбнулась, выплывая из послетуннельного сна.
– М-м… Сейчас…
– Нет, ты спи,
Он уложил её на подушку. Она зевнула, как котёнок, встряхнулась и села.
– А почему ты у меня?
– Здрасьте! Я стараюсь, мембрану с неё сцарапываю…
– А где Дарья?
– На вахте, – из ванной отозвался Игорь. – Ты что, встаёшь?
– Уже встала.
– Тогда иди сюда.
– Я сама. Собирайся.
– Иди сюда, говорю!
– Что? – она встала в дверях, крайне удивлённая. – Мне нравится твой графский тон.
– Виноват-виноват, – Игорь втащил её под душ. – Каюсь.
– На вахту опоздаешь.
– Успею, хорошая моя…
Он влетел в рубку на полсекунды позже срока, упал в кресло.
– Принял.
– Отдышись. Я не уйду.
– Не доверяешь?
Дарья указала на локатор.
– Нюша! – вскричал Игорь. – Планета! Ты была права!
– Как всегда, – скромно подтвердила Анна. Встала за Дарьиным креслом, считывая данные. – Но для цивилизации здесь холодновато.
– Ничего, поймаем другую, поближе к звезде, – Игорь схватился сразу за гравиметр и спектроскоп. – Даш, ты больше ничего не нашла?
– Ты планетолог, тебе и ловить планеты, – вкрадчиво сказала Дарья. – Где уж нам, хилым следопытам.
– Первую назову «Язва», – пообещал Игорь. – Вторую – «Ведьма». Нет, «Гюрза»…
– А эту – «Страстотерпец», – закончила Анна. – Да у неё и атмосфера есть?
– А как же. Цэ о с метаном и чуть-чуть азота.
– Должна быть органика. Дашенька, можно, я запущу зонд?
– Подойдём ближе.
– Как я нашла звёздочку, а?
– Да, Ась, ты гений. Сядь и сиди смирно.
– Нашёл! – объявил Игорь. – Ещё одна! Сейчас просчитаю орбиту… Сударыни, вот она-то и излучает, а не звезда! Как я и думал!
– Модулированное? Ты можешь расшифровать?
– Погодите, не будем разбрасываться, – урезонила их Дарья. – Выходим на круговую.
Планета уже заняла весь боковой экран. Взвыли гравирешётки: «Литта» тормозила, закручивая траекторию вокруг планеты и становясь её временным спутником.
Они сделали три десятка витков, измерили и отсняли всё, что можно, и обстреляли планету зондами. Дарья, встретив молящий синий взор Игоря, уступила ему управление. «Литта» ухнула вниз, в центр торосов, загромоздивших планету от горизонта до горизонта и сверкающих даже в слабом здесь, на окраине системы, свете жёлтого карлика.
– Лихач! – ойкнула Анна.
– Царство Снежной королевы, – восхищённо выдохнула Дарья.
– Да, красиво, – одобрил Игорь. – Твёрдый аммиачок…
– Смотрите! –
– Что?
– Кажется, зеркало. Как на Фортасе. Уже пролетели.
– Всегда ты что-нибудь углядишь, – позавидовала Дарья. – Гош, ты тоже не заметил?
Игорь пожал плечами. Хмуря светлые брови, произвёл академически правильный разворот со снижением. Он подозревал, что дамы, из свойственного асам-ветеранам менторского зуда, просто устраивают ему экзамен по пилотированию. И, умилённо снисходя к их маленьким слабостям, нарочно вёл «Литту» на минимальной высоте, аккуратно маневрируя между пиками.
– Ну, где оно?
– Подними немного, я сориентируюсь. По-моему, за той грядой… Вот!
– Ч-чёрт, точно! – Игорь от неожиданности врубил "стоп". «Литта» взвизгнула и зависла над ледяными скалами, не долетев до цели. – Э-э, позвольте, сударыни! А вы-то откуда знаете о Фортасских зеркалах?
– Слухами земля полнится, – уклончиво мяукнула Анна.
Дарья встала в позу:
– Обижаешь! Мы шельтинх-разведка или мы не шельтинх-разведка?
– Фортас, между прочим, объявлен запретной зоной.
– «Соната радости», – ехидно напомнила Анна.
– Так мы реттиоры! – парировал Игорь. – У нас допуск без ограничений!
– Оба хороши, – заворчала Дарья. – Выйдем, посмотримся в зеркальце? Может, хоть на этот раз что-нибудь выясним? Посадишь, Гош? Я пока оденусь.
– А я?
– Ась, ну зачем тебе? Ведь жизни там нет.
– Мне с вами и здесь жизни нет. К тому же атмосферные пробы – не безусловное доказательство.
Игорь молчал, затылком выражая несогласие.
– Только, ради Бога, не убегай за какой-нибудь местной козявкой, – поставила условие Дарья.
– Там же нет жизни, – успокоила Анна.
Дарья первой спустилась на плато, декорированное причудливыми сталагмитами. Вслушалась в чужой мир. В игру искр в изломах пиков. В муаровое мерцание монолитных стен. В заледенелый покой – безопасный, безграничный, безмолвный, не нарушаемый за пределами их крошечного живого островка ни одним вздохом, ни одним биением витального пульса.
– Место выбрали со вкусом, – признала Анна.
– Стены – будто натянутые холсты, – мечтательно произнёс Игорь. – Руки чешутся.
– Да, и мне хочется нарисовать на них что-нибудь, – поддержала Дарья. – Красивое-красивое.
– Киса и Ося были тут, – истекая ядом, посоветовала Анна.
– Нет, Нюш, вся эта красота статичная, мёртвая. Один бы одухотворяющий мазок, один удар кисти… Ладно, займёмся делом.
Трёхметровый плоский эллипс, вертикально зависший в нескольких миллиметрах над поверхностью плато, бесстрастно отразил копошащихся рядом людей, как отражал с альбедо, равным единице, все падающие на него лучи. В ответ на попытки определить другие характеристики зеркала тестер старательно выписывал 0,00000000.