Диктиона. Пламя свободы
Шрифт:
«Хатха» вырвалась за пределы атмосферы и погрузилась прозрачную синеву, а затем и черноту космоса. Привычно рассматривая звёзды через лобовые экраны, Тахо вспоминал слова одного из древних учителей Земли, которые слышал от принца Уэльского: «Лишь только когда ты, взяв меч в руки, почувствуешь, как спокойствие и мир наполняют твоё сердце, ты поймешь, что чего-то достиг». Тахо был спокоен и уверен в себе. Он принял решение и собирался исполнить его. Цена не имела значения. Он увидел далеко впереди сверкающий огонёк крейсера и, скорректировав курс, прибавил скорости. У него не было генератора экран-поля, и он не надеялся приблизиться незаметно. Если они увидят его, то пусть видят и кто он. И как рыцарь перед турниром украшает родовым гербом свои латы, как воин, идя на бой, разворачивает своё знамя, Тахо решительно нажал на пульте кнопку, которой не пользовался, пожалуй, ещё ни
С крейсера его уже заметили. Дежурный офицер озадаченно смотрел на экран, где приближалась небольшая скоростная яхта необычной формы и ещё более странной камуфляжной расцветки. Она шла по прямой и на хорошей скорости. Пока ещё дистанция была не так уж мала, и дежурный офицер мог позволить себе поразмыслить, что бы это значило.
Он уже понял, что это тот самый звездолёт, что крутился несколько дней назад возле крейсера под прикрытием экран-поля, а потом смылся от звена «Бурмахов» и затерялся где-то на поверхности планеты. Тогда этот наглец вызвал глубокое раздражение у командира крейсера «Принц Ульрифат» адмирала Махдума Иллама. Впрочем, данные расшифровки комплексного сканирования повергли его в странную задумчивость, а потом он ещё долго беседовал с кем-то из штаба по закрытому каналу. Именно последнее обстоятельство и вынуждало офицера хорошо проанализировать ситуацию, прежде чем что-то предпринимать. Странный кораблик на экране всё увеличивался в размерах и напоминал теперь большую пятнистую гальку со дна горного ручья, такой он был плоский, округлый и крапчатый. Но потом что-то изменилось. По обшивке звездолета вдруг пробежала рябь, а в следующее мгновение он вспыхнул яркими фосфорицирующими красками, и дежурный офицер невольно вздрогнул, впившись глазами в экран. Вместо непритязательного забавного камушка из какого-то там ручья, на экране появилась голова змеи с расправленным капюшоном. Она излучала яркое радужное сияние, в то время как сама хрустально мерцала, пронизанная смутным жемчужным светом. Красные, зелёные и желтые пятна причудливо переливались по её телу, сплетаясь в загадочный, завораживающий взгляд узор, и в этом странном мерцании было что-то опасное, но настолько прекрасное, что оторвать от неё глаз было просто невозможно. Наверно, в этой раскраске, в самом качестве излучаемого ею света было что-то гипнотизирующее, потому что минуту за минутой дежурный офицер смотрел на экран, почти слыша странное манящее пение за гранью звука. Так, не отрывая взгляда от надвигающейся космической кобры, он нажал на клавишу связи и вызвал командный зал, где по его сведению и должен был сейчас находиться адмирал. Услышав его недовольный голос, дежурный офицер доложил о приближающемся маломерном звездолёте.
— Уничтожить! — тоном, не терпящим возражений, приказал адмирал Иллам.
— Вам стоит взглянуть на него, ваше превосходительство, — как во сне произнёс дежурный офицер и нажал на другую кнопку.
Адмирал Иллам бросил недоумённый взгляд на экран и замер. Ещё мгновение назад у него возникла мысль, что его подчинённый явно переутомился, но теперь он забыл и о подчинённом, о своём недоумении. До боли знакомые очертания выплывали на него из чёрного провала космоса. Очертания и цвета, агрессивные, властные, сводящие с ума, и весь этот образ опасный и завораживающий своей мощью, были ему знакомы. Он помнил его. Он был одним из немногих знавших, что форма этого корабля вполне соответствует её содержанию, что эта змея путешествует по вселенной, распустив свой хрустальный капюшон, гипнотизируя своим видом мозг и душу, хищно нападая, уничтожая, пожирая и вместо яда изрыгая смертоносные лучи. «Кобра», считавшаяся повсеместно лишь странной причудой своего эксцентричного капитана, в действительности была флагманом пиратской империи, самым мощным, самым оснащённым и самым неуязвимым кораблём, который встречал когда-либо на своем веку старый адмирал. Он восхищался им и испытывал трепет, но ещё большее восхищение и ещё больший трепет вызывал в нём невысокий человек с ледяными глазами и белоснежными волосами, человек страшный своим холодным и беспощадным разумом. Человек, который был так велик, что даже смерть его казалась чем-то невероятным, и до сих пор по всей галактике ходили упорные слухи. АН-У жив… Он здесь… Он вернется, чтоб снова нанести молниеносный и сокрушительный удар. И настоять на своём!
— Это он… — тихо произнёс Иллам, глядя на экран.
Перед его глазами снова вставали бои за столицу Ормы, где вся военная машина императора была пронизана паутиной власти этого человека, и пусть тогда ему нанесли поражение, он вернулся, чтоб сквитаться на Седьмой колонии, а, уйдя оттуда, просто обязан был вернуться…
— Какие будут приказания, ваше превосходительство? — услышал он голос дежурного офицера из боевой рубки.
— Не стрелять, — произнёс Иллам. — Запросить связь. Я хочу говорить с ним!
С Ним! Прозвучало как «с божеством», но он и был божеством, ибо человек не может вместить в себе такую силу, такой разум и такую власть.
— Он не отвечает, ваше превосходительство, — доложили из рубки связи.
Иллам с недоумением уставился на экран. Если это он, то почему не отвечает? Или?.. События последних дней проскочили перед его глазами. Он появился здесь тайком, под прикрытием экран-поля, потом скрылся на планете. У местных? И после этого они выступили против армии Рахута. Выступили уверенно, мощно и слаженно, словно руководимые единой могучей волей. И теперь Рахут там внизу терпит поражение. От него? Или…
— Ваше превосходительство, неизвестный звездолёт вышел на дистанцию визуального контакта. Он продолжает двигаться на нас, не снижая скорости и не отвечая на вызовы.
Женщина! Эта мысль молнией сверкнула в голове Иллама. По рации с его пилотами тогда говорила женщина! «Кобра» была размером с флагманский крейсер, а не с прогулочную яхту. Это не «Кобра», и это не он, потому что и он, и его звездолёт погибли в Пиркфордской колонии. Это!..
— Ваше превосх… — уже тревожно звякнуло из динамика,
— Включить защиту! — приказал адмирал Иллам. — Открыть огонь! Уничтожить этого мерзавца!
Тахо не знал, каким богам ему следует молиться, кого благодарить за то, что никто не останавливает его, что бронированные борта крейсера всё ближе, и удача, последняя удача в его жизни, всё же способствует ему. У него получалось! Он мог это сделать! И пусть сверкающая «Хатха», как дядина «Кобра», сгорит в огне космического взрыва, но он выполнит свой долг перед Кирсом, перед королём, перед Диктионой, и заодно отомстит этим проклятым ормийцам за отца, которого у него на глазах убил один из них! Мысль о мести впервые за много лет появилась в его голове, и он уцепился за неё. Взявшись за штурвал, он надавил на него, направляя мерцающий нос «Хатхи» туда, где по его расчётам находился боковой реактор. Ещё несколько десятков секунд и…
На него обрушился ад. Он не успел понять, в чём дело, но яркая вспышка впереди заставила его нырнуть в сторону. Он увидел желтоватое сияние, пробежавшее по обшивке крейсера, а спустя мгновение отовсюду ударили прерывистые лучи, пронзившие ночь и стремившиеся пронзить его.
«Защита! — с отчаянием подумал он. — Урановая защита на таком огромном звездолёте!» Он даже подумать не мог, что кто-то решится поставить это дорогое и энергоемкое оборудование на такой махине. Но она была, и теперь это хлипкое прозрачное сияние могло защитить крейсер не только от его катера, но и от прямого попадания метеоритов, комет и даже от прицельного удара из мощной лучевой пушки. И это было не самое страшное! Его обстреливали, обстреливали со всех сторон! Как он не догадался! Они ждали, чтоб он подошёл ближе, и ударили из всех орудий.
— Помогите… — заскулил Тахо, вцепившись в штурвал и разворачивая «Хатху».
Умирать расхотелось, тем более умирать так глупо. В углу лобового экрана жемчужной голубизной вспыхнула Диктиона, и он понял, как сильно хочет домой. Он хочет видеть Кирса, короля, Лору, этого дурака Марно и даже свою лошадь. Да, это непослушное и вечно взбрыкивающее животное тоже!
— Мамочка… — скулил Тахо, из последних сил вертя штурвал, и каким-то чудом уходя от этих ужасных лучей.
Он нёсся вперед, нёсся сломя голову, выжимая из катера всё, что можно, только бы спастись. Он обезумел от страха и спешил назад, в спокойные зелёные объятия маленькой уютной планеты. Ещё немного… У них же не такой запас дальности стрельбы! Почему они ещё мелькают рядом, эти лучи? Почему!
Тахо глянул на экран заднего вида и обмер. Он увидел сверкающую махину, которую можно было бы назвать тупой, ничего не выражающей мордой, если б не её размеры. Крейсер гнался за ним! Эта громадина гналась за маленьким прогулочным катером! Неужели он так разозлил их? Это же безумие! Им даже не надо стрелять. Они раздавят его и…
Он замер, глядя вперёд. Там была Диктиона, а позади — крейсер ормийцев. И вдруг Тахо что-то понял. Что-то болезненно кольнуло в сердце, и он снова стиснул руль. Эта проклятая громадина не должна стрелять в Диктиону. Если ему суждено погибнуть, чёрт с ним! Но он не позволит им стрелять даже просто в сторону его дома и его близких!