Дипломатия фронтира
Шрифт:
— Ничего, потерпите, мадам, — философски ответил я на выпад, неторопливо начиная рассказ. — Сказки длинными не бывают, это я про «Сим-сим, откройся!»… Похоже, появилась схема.
— Да-да-да! А вот я из детства помню «Сезам, откройся!» из арабской сказки «Али-Баба и сорок разбойников», это же «Тысяча и одна ночь»! — тут же откликнулась Селезнёва, пропустив мимо ушей вторую часть фразы. — Атаман сорока разбойников перед закрытым входом в пещеру с награбленными сокровищами и простой арабский лесоруб, добрый Али-Баба, женатый на бедной женщине по имени Зейнаб, бесхитростный чувак, который подслушал заклинание и решил рискнуть.
А она чертовски хороша!
Лёгкое
— Что уставился, как на привидение? — усмехнулась Селезнёва. Эта усмешка моментально расколотила в пыль волшебное зеркало, заставив меня совсем не романтически прошептать: «Ну, ё-моё…».
— Бабушка тоже рассказывала мне про «сезам»… — с грустью в голосе вовремя вспомнил Дино. — Говорила о волшебном растении, которое, если его попросить, может открывать замки сундуков и дверей в недоступные места… Но потом я узнал, что в Европе так называют обычный кунжут, и решил для верности научиться работать отмычками.
— О, господи…
— Ну и как, научился? — с сарказмом в голосе спросил я.
— Конечно, падре! Но у меня нет набора отмычек!
— Ничего, сыночка, папа купит… Кстати, «сим-сим» у арабов означает всё тот же кунжут, одна холера. Дверь в этой пещере должна была открываться с треском распахивающейся спелой коробочки кунжута, которая в принципе не раскрывается без посторонней помощи. Да чёрт с ними, арабами, наш «сезам» тоже распахнётся, как миленький!
— Говори уже! — нетерпеливо бросила Селезнёва.
— В Корабельной бухте функционируют два предприятия: судостроительное и судоремонт. Работают на них одни и те же спецы, которые в случае необходимости всегда могут усилить или заместить смежников… На верфи три стапеля, на которых идёт одновременная постройка мачтовых пароходов, для нашей эпохи и реалий это просто идеальный вариант… Проект серийный, уже проверенный эксплуатантами, поэтому строят они их быстро. Глубже пока не расспрашивал. Доминируют судостроители, а руководит ими, как и всем хозяйством бухты, или порта, как они называют это хозяйство, некий…
Я достал записную книжку.
— Дженгиз Булут! Да… Солидный мужчина лет сорока. Он больше менеджер, чем технарь. Ремонтным подразделением командует его заместитель Барыш Аталай, нормальный мужик, производственник до мозга костей… Контакт установил быстро, я в материале, вы же понимаете, с Енисея… Красноярск всегда занимался судостроением, а в моём родном Енисейске вообще был построен первый на Батюшке пароход.
— Верю, — кивнула Катя, — но давай про нашу историю.
— Ага… Самое интересное находится не на стапелях и не у ремонтников, а сбоку от ремзоны, возле высокой крутой скалы. Там на отмели стоит большой грузовой пароход компоновки «либерти» с надстройкой посередине. По размерам он чуть ли в три раза меньше типового американского парохода «Либерти». Эти самые «Либерти» стали основными перевозчиками военной техники, боеприпасов, продуктов и других грузов из Америки для союзников в годы войны. Слышали о таких? Ну, тогда в приключенческих фильмах про Кинг-Конга видели.
Я сделал ещё один глоток, теперь слушатели от моего рассказа не оторвутся.
— Порядка восемнадцати судостроительных верфей в Америке строили эти сухогрузы… Первое судно типа «Либерти» сошло со стапеля в сентябре 1941 года. Постройка первых четырнадцати заняла примерно 230 дней. Но, уже через год на постройку одного судна уходило около 70 дней, в 1944 году
— Знал или сегодня запомнил?
— И так, и этак, — не стал врать я.
— Пароход, что стоит в бухте, как я уже сказал, гораздо меньше размерами, но по нашим скромным меркам это всё равно крупное морской судно.
— «Сезам» пока не виден, — с намёком заметила Екатерина.
— Сейчас увидишь, без части подробностей никак, а технические я и так опускаю… В общем, это очень щедрый подарок, суперништяк из тех, что принято считать «пробросом от Смотрящих». Они материализуют некий объект в море близ берега или прячут его в затерянной бухточке, в устье, а там уж, кто найдёт, тот и счастлив! Или вообще никто не найдёт, если в сообществе нет своих Кастета с Гоблином.
Я глотнул воды, опять выпил кофе и задумчиво посмотрел на круассан… Есть-то хочется. Нет, потом.
— Интересно, что первыми получили подобное судно американцы. Но их копия «либерти» оказалась больше той, что стоит в Корабельной бухте. И янки сразу засучили рукава! Уже через полгода их первая экспедиция на Южный материк завершилась созданием американской колонии — крошечного деревянного форта с гарнизоном всего с полудюжиной человек. Тем не менее, о своём грандиозном успехе янки хвастливо раструбили на весь регион! А основной задачей этого большого парохода, без особых затей получившего имя «Либерти», стала доставка грузов в Корпус-Кристи, так называется американское поселение. Начались рейсы… Представляете, что было с турками?
— Ужас! Дежавю! «Новую Южную Америку» открыли пронырливые американцы! — ответила Селезнёва. — Остановитесь, имейте совесть!
— Так и есть! Это же мечта всех турок — возможность вырваться за пределы ближних окрестностей Анатолийского полуострова и опостылевшего Средиземноморья! Новый континент, бездна возможностей и ресурсов! Но Смотрящие милостивы, вскоре рыбаки неподалёку от берега обнаружили «свой либерти». Началась операция по буксировке в Корабельную гавань. В море вышли два парусника и небольшой портовый буксир, прямо скажем, не самый лучший вариант для работы в открытом море. Вдобавок поднялся шторм… То ли им не хватило мощности буксира, постоянно дававшего слабину, то ли плохо закрепили тросы, но пароход-подарок сорвался с привязи и шмякнулся о скалы! В результате такой катастрофы самоходные, да и мореходные свойства судна были утрачены. Турки неделю тянули добычу вдоль берега в Корабельную, но пароход страдал всё больше и больше, он просто чудом не утонул! Здесь они поставили несчастное судно на мель, стабилизировали, создали комиссию.
— И что комиссия? — с неожиданным интересом спросила Катя.
— Эх… Там и без комиссии всё было ясно! — резко махнул я вниз ладонью. — В результате этих потаскушек половину обшивки левого борта, словно топором снесло! И ничего нельзя сделать. Ни-че-го… Нет, дурака они, конечно, валять пытались! Советовались, спорили, решили было зашивать огромный проран деревом, но это мёртворожденная тема, скажу я… Жёсткость радикально нарушена, всё, корпус на любой волне начинает играть гармошкой. В общем, бесполезно… Что ещё? На робкое предложение Барыша Аталая, главного эксперта по ремонту начать заброс небольших листов донор-каналом губернатор лишь покрутил пальцем у виска и предложил портовым не морочить начальству голову и пустить искалеченный пароход на иголки.