Дипломатия фронтира
Шрифт:
Из опыта стало ясно, что наиболее опасный участок пути — Дикая дорога. Исходя из этого и следует подбирать транспорт и вооружение. В нормативе — следование без геройства, исключительно в составе конвоев, что позволит обходиться обычным мотоциклом.
При первой возможности следует арендовать или получать в пользование в рамках общего Соглашения стоянку для спецтранспорта в Канберре. Это позволит курьеру большую часть маршрута передвигаться налегке и не зависть от технического состояния базельских ганз.
Без решения этой проблемы работа невозможна — доказательство большими стопками лежит на широком столе.
Глава 3
Стамбул
Очередной рабочий день в консульстве начался со слов Селезнёвой:
— Завтра у меня официальная аудиенция у губернатора. В принципе, для встречи всё готово, работать по двум анклавам я начала ещё до отправки миссии. Буду стараться заинтересовать его настолько, чтобы сотрудничество с Союзом вышло у турков в приоритеты. Рано или поздно так и будет. Но… Хорошо бы сразу зайти с козырей. Реальных, обоснованных местными реалиями. А их пока нет. Тут по волшебству не получится, Стамбул в «сезам» не верит, эти ворота не только к местному рынку, но к американцам и далее просто так настежь не распахнутся. Турки это турки. Сложно найти столь же хитроумный, прагматичный и экономически беспринципный народ, нежели они. Малое и среднее предпринимательство издавна возведено у них в абсолютный культ, за многие поколения у турок выработался сугубо деловой взгляд на всё.
— М-да, задачка… А какие товары высокого спроса мы вообще сейчас экспортируем? — спросил я.
— Товары с высокой степенью механизации производства и энергоёмкостью, — без запинки ответила Екатерина. — Касательно всех анклавов это, конечно, подсолнечное масло, свекловичный сахар, пшеница и пшеничная мука — такую продукцию берут все. В последнее время в перечень добавились пенька и лесоматериалы, то есть…
— Знаю-знаю, ещё бы! — хмыкнул я.
— А разве нельзя выращивать пшеницу в Базеле или Маниле? — спросил Дино.
— О, ща объясню! — вскинулся я. — Катя, ты не против? Просто я какое-то время работал в этой сфере на юге края, в командировке, занимался механизацией.
— Да я и сама охотно послушаю! — легко согласилась Екатерина,
— Идеальный климат для возделывания пшеницы — континентальный, с умеренно тёплой погодой. Умеренно — ключевое слово. Пшеница плохо переносит высокую температуру, из-за чего богатый урожай на территории регионов со знойным климатом, как в Маниле или Канберре, получить не удастся. А при температуре около сорока градусов по Цельсию у многих видов пшеницы начинается процесс отмирания устьиц, растение погибает… То есть, жара пшенице только навредит.
— А ещё изменение климата может навредить! — вспомнил Дино. — Глобальное потепление!
— Тьфу на тебя!
— Типун тебе на язык! — заорали мы.
— Дино, прошу тебя, не говори больше таких слов, весь этот экологически-политический дурдом остался на Земле, — попросила Катя самым проникновенным голосом. — Макс, мы тебя слушаем.
— Второй момент — грунты. Возле Шанхая запросто можно найти подходящие поля, там места много, в отличие от Базеля. Но дело пойдёт, только если под рукой имеются удобрения. А вот у нас напротив Замка — целая Вселенная чернозёма! Затем механизация. Нужны комбайны, системы транспортировки, подготовки и хранения зерна. Масло нужно отжать и очистить, при этом, не задирая себестоимость в космос, а свеклу превратить в относительно недорогой сахар. Это делает продукцию доступной, а не дорогой крафтовой, с огромной долей ручного труда. В общем, без развитой промышленности произвести всё это богатство с идеальным балансом цена/результат и в необходимых объёмах просто не получится… Касательно местности, то пшенице больше подходит местность степная, целинная, учитывая, что под посевы выделяются большие площади. То есть, горная долина не
— Да, это продукция гарантированного сбыта, но она же самая рядовая… банальная, что ли. Не эксклюзив, — уточнила Екатерина, сразу упомянув о таком важном моменте:
— А развитому технологическому сотрудничеству, торговле выпускаемым ширпотребом в немалой степени мешают не только огромные расстояния между странами при катастрофически слабом транспортном обеспечении, но и существование донор-каналов. Каждый анклав и сам может набрать лопат или дождаться, когда Смотрящие подкинут им несколько отличных радиостанций. Вот крупногабарит… А мелочь собственного производства с учётом логистических затрат продать не так просто.
— Хотя наиболее прозорливые правительства уже сейчас помаленьку покупают у нас ламповые радиостанции прошлых поколений, — справедливости ради заметил я.
— Я слышал о таких лампах в премиальной аудиоаппаратуре! — вспомнил Бернадино. — Ты хочешь сказать, что в России научились делать радиолампы?
— Уже больше трёх лет, если ничего не путаю, — пожал я плечами.
— Ух, ты, а я не знала! — удивилась Катя. — Ладно, насчёт сезама это всё лишь мои хотелки. Неплохо, конечно, было бы сразу зайти в кабинет губернатора Кадир Экинджи с предложением, от которого он не сможет отказаться… Это сильно помогло бы в будущей работе, но…
— М-да, задачка, — повторился я. — Знаешь, твой подход абсолютно верен, над этим надо крепко подумать, хорошенько загрузиться.
Ну, я и загрузился.
Чёртов «сезам»…
Знаете, что вам нужно сделать, чтобы возлюбить яркие, бурные, а порой и весьма рискованные, опасные путешествия с приключениями?
Всего-навсего окунуться на несколько деньков в унылую канцелярскую работу… И нырнуть не архивариусом, не прилежным библиотекарем, не злым тихим словом, поминающим не очень аккуратного читателя, а ответственным перед самим Государем или хотя бы начотдела аналитиком, стреноженным служебной и профессиональной ответственностью, дедлайнами, спир-пойнтами и списком крайне ожидаемых руководством результатов.
Всего лишь через три дня Великого сиденья на папках вы с ненавистью швырнёте постылую чернильницу через голову, веером раскинете по полу карточки учёта, схватите обеими руками верный винчестер, зубами нож-боуи, вонзите шпоры в лошадку и с лихим криком «иху-иху!» помчитесь отнимать золотой песок у команчей. Зуб даю.
Сразу выполнить задуманное у нас с Катей не получилось. Готовая к отправке неизвестно кем и когда многотомная аналитическая графомания Кострицыных никуда не годилась. Как этот чемодан переправлять, кто его возьмёт? А шифровать? Да и само количество информации…
Из опыта я точно знаю, что любые докладные материалы должны быть оптимально подобраны для делового восприятия. Слишком много — толком не прочитают. Слишком сжато — улетучатся важные детали, слишком просто — не отложится в памяти. Кроме того, совесть иметь нужно, кто это в Замке будет весь этот массив перерабатывать, и что будет, если каждое диппредставительство начнёт присылать в центр такие чемоданы.
«Дипломатический педсовет» Селезнёва решила к этому труду не привлекать. И правильно, глаз у обоих замылен, а здесь нужен свежий взгляд. Тем более что после такого стресса Дмитрий Николаевич приболел, а Ольга не отходит от него, Дино только что привёз из аптеки нужные лекарства. Кроме того, все эти материалы пока что оторваны от уже разведанных реалий. Одни только опусы о Дикой дороге, отражающие смутные представления горожан о происходящем на западе, чего стоят… Это же просто сборник мифов и легенд! А там вполне реальный пещерник-шатун вдоль трассы болтается.