Дисциплина и Портянки
Шрифт:
* * *
Кабинет директора был как всегда полутёмным. Лёгкий аромат кофе, мягкое жужжание вентиляции и ровный свет от монитора. За столом сидел профессор Озпин, в очках, с чашкой в руке. На экране — записи с дронов и камер:
первокурсники, гурьбой месившиеся на плацу,
Жон, упавший на Нео,
пинок от Торчвика,
Меркури,
ну и как вишенка на торте — хаос «все против всех», замерший после выстрела Коко.
— Хм… — Озпин пригубил кофе и не отрывая взгляда от экрана спросил:
— Что-то ты сегодня добрый, Джеймс. Обычно после такой массовой драки ты бы их всех сгноил… А уж Арка с Торчвиком — на толчках бы до конца года держал.
У окна стоял Айронвуд. Без своей парадной формы — просто в тёмных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами. Руки сцеплены за спиной. Смотрит в вечерний город за стеклом, но слушает внимательно.
Он хмыкнул.
— Сегодня же праздник. Не хотелось портить Деве Осени настроение. Да и курсантам нужно хоть иногда напоминать, что Академия — не только боль и страдания.
Озпин оторвал взгляд от монитора и посмотрел на него поверх очков.
— Главное, чтобы они не восприняли это как норму. Ты знаешь, как быстро у них развиваются ложные ожидания.
Айронвуд повернулся и встал лицом к директору, в голосе его мелькнула усмешка:
— Не переживай. Скоро я всё компенсирую. Особенно в отношении этого балбеса, Жона Арка. Если он, конечно, даст повод.
— Он точно даст. — спокойно сказал Озпин, отставляя чашку и возвращая взгляд к монитору, где Арк, едва поднявшийся с земли, уже бросается защищать Нео.
— «Вопрос только в том… какой именно.»
И в кабинете вновь воцарилась тишина, прерываемая лишь тихим гудением аппаратов.
* * *
Во внутреннем дворце царила сумеречная тишина — привычная и уютная. Просторный зал с высокими окнами, мраморными колоннами, затянутыми лёгким пологом пыльцы света. Над центральным столом мерцала полупрозрачная проекция — события дня, отфильтрованные памятью Жона: драка, падение, портянки, бананы, киви, вельвет, пальцы, ляхи, персики… Всё перемешалось в пестрый балаган.
Аркелиос сидел в глубоком кресле, откинувшись назад, но с ухмылкой и сосредоточенным видом выставлял на круглом столе перед собой фигурки — новых персонажей, как всегда ручной работы: Нео, Торчвик, Близняшки Малахит, Меркури с полураскрытым ртом. Даже фигурка Эмеральд была — с вечно ухмыляющейся рожей.
— Итак, мы имеем… четвёртую. — задумчиво протянул он, ставя фигурку Нео в круг к уже стоявшим Вельвет, Блейк и Эмеральд.
— Ты даже не понял, Жон, но ты сам… сам двигаешься по пути Светлого Брата. Четыре Девы. Каждая из которых — с характером, претензией и взглядом на тебя. Это не гарем, нет. Это, как бы это сказать…
Он задумчиво постучал пальцем по подбородку и достал
— Это… своеобразная стихийная модель. Это стабильность. Это, мать его, баланс. Вот древние вожди и короли Ремнанта — тоже брали себе по Четыре Девы. Одна владеет приземленной мудростью, так называемой «прошаренностью» и может давать полезные советы, другая — искренне заботится о тебе и держит в форме, третья — сама хочет, чтобы ты о ней позаботился и владеет хорошими связями, четвёртая — игривая и страстная, не дает заскучать. А ты… ты просто всех подобрал как есть.
Он на мгновение задумался, а затем рассмеялся:
— Ты, наверное, даже не осознаёшь, насколько идеально вживаешься в архетипы. Всё идёт по канону: падения, недоразумения, порванная портянка, бананы, пальцы, персики, женские ноги, ляхи… чисто путь избранника Светлого Брата.
Аркелиос скрестил руки, глядя на композицию фигурок.
— Интересно, кого ты возьмёшь пятой. Не забудь — в классической схеме появляется Испытание после Четвёртой. Значит, скоро тебя будут испытывать…
Он вздохнул, вытянулся на троне и прикрыл глаза.
— Но всё равно… чертовски увлекательное шоу. Продолжай, Арк. Я здесь. Я смотрю.
И за окнами дворца хлынул свет утренней памяти — ещё один день был готов развернуться на сцене безумной академии.
Глава 28
Интерлюдия. Лиза Лавендер
«Когда Гримм спят, новости умирают.» — Лиза Лавендер, внутренний монолог.
День клонился к вечеру, но солнце так и не удосужилось пробиться сквозь плотные облака, плывущие между башнями мегаблоков. Из панорамных окон телестудии VNN открывался захватывающий вид на верхние уровни Вэйла — глянцевый, чистый, будто специально отретушированный для утреннего выпуска.
Лиза Лавендер сняла с плеч дорогую кожаную сумку и устало повесила её на сгибающийся под весом золотистый крючок. Продуктивный день — если считать имитацию бурной деятельности за таковой. Она отсмотрела три потенциальных сюжета: кошку, снятую с фонарного столба в Олд Тауне, торжественное открытие нового бутика на 219-м этаже и… мальчика, который нашёл воробушка в вентиляции мегаблока.
«Мир без орд гримм — мир без рейтингов…» — с грустью подумала она, глядя на свой отражённый силуэт в черном стекле лифта. — «И ведь не скажешь вслух, что скучаешь по летнему кризису — сразу же заклеймят…»
Лифт мягко тронулся вверх, и Лиза прислонилась к бархатистой стене. Ботильоны на каблуках привычно щёлкали по полу, а в голове продолжался внутренний монолог.
— Опять показывать стариков с табличками «Я видел первого охотника»? Или сделать сюжет про самую красивую лавку тыкв в мегаблоке? — пробормотала она себе под нос. — А может, снять репортаж «Охотник года: где он сейчас»? Нет, это уже было в прошлом сезоне. Даже дважды.