Дисциплина и Портянки
Шрифт:
Суп — жирноват, но не холодный.
Он жевал, глядя в свою миску, и думал:
«Нормально. Могло быть и хуже. Главное — стабильно. Главное — есть. Я здесь не для удовольствия. Здесь — чтобы удержаться на плаву.»
Где-то рядом кто-то хлюпал. Кто-то хлебал с шумом. Но никто не говорил.
Еда — это часть режима. Режим — это спасение.
Скай доел. Осторожно отставил миску. Поставил ложку.
Руки — на колени.
Ждёт команду.
* * *
После
По уставу — порядок. И дисциплина.
— ОТДЕЛЕНИЕ! К ЧИСТКЕ ЛИЧНОГО СОСТАВА — ПРИСТУПИТЬ! — раздалось с казарменного конца, где стояли трое инструкторов — один с блокнотом, другой с секундомером, третий с табельной папкой.
Очередность действий — вбитая в голову за день.
Курсанты молча строились у умывальников.
Кто с зубной щеткой. Кто — с мылом и полотенцем.
Душ — по команде. До минуты на человека.
Никаких разговоров. Никаких задержек.
Скай, как и все, отстоял очередь.
Ополоснулся. Протерся. Снова выстроился в белье, ожидая следующего этапа.
21:30. Смена подворотничков.
— ВСЕ К КИТЕЛЯМ! РАЗВЕСИТЬ НА СПИНКИ КОЕК!
Инструктор прошёлся с проверкой. На кителях, как и положено, были вшитые заранее подворотнички — узкие полоски белой ткани, впитывающие грязь и пот, чтобы не засаливать форму.
— СНЯТЬ! ПОДГОТОВИТЬ НОВЫЕ! ПРИШИТЬ!
На столах заранее были выложены катушки ниток, иголки, ножницы.
Каждому — набор. Никаких «а мне не дали».
Скай аккуратно выпорол старую полоску.
Достал заранее отмеренный кусок из тумбочки — ещё вчера всем выдали по стандартному набору.
Пальцы усталые, но движение уверенное.
Он знал, как это делать.
Мама научила шить. Когда-то давно…
Справа и слева уже кто-то матерился сквозь зубы.
Нитка рвётся. Узлы путаются.
Инструктор орал:
— ЭТО ЧТО ТАКОЕ?! ПЕРЕДЕЛАЙ!
— ТЫ ЧТО, НИТКУ С ИГОЛКОЙ НЕ ДЕРЖАЛ НИ РАЗУ?!
— ТЫ САМ ЭТО СМОЖЕШЬ ИЛИ НАДО СТАРШИНУ ВЫЗЫВАТЬ?!
Скай сидел молча.
У него было ровно, аккуратно, строго по линии.
Внутри он сдержанно усмехнулся:
«И всё-таки… хорошо, что мама мне это показала. Хоть что-то в этом дне получается без крика.»
22:15. Стирка портянок.
Следом — тазики. Мыло. Портянки.
— СЕГОДНЯ — СТИРАЕМ! ЗАТЕМ — СУШИМ НА ВЕРЕВКАХ! СОБЛЮДАЕМ ПОРЯДОК! КАЖДЫЙ СТИРАЕТ ТОЛЬКО СВОЁ! НИКТО — ЧУЖОЕ!
Запах — мыла, сырости и пота.
Кто-то бормотал сквозь зубы, но не громко — инструктор всё ещё стоял в углу и глазел.
Скай опустил портянки в воду, начал тереть.
Вода — теплая. Не горячая.
Пальцы — гудят. Спина — ноет.
Но он молча продолжал.
«Это не пытка. Это распорядок. Мы — не роботы, а люди. Просто очень… организованные люди.»
22:40. Команда на отбой.
Инструктор встал у прохода.
Голос гремит, как барабан:
— ТОВАРИЩИ КУРСАНТЫ! КОМАНДУЮ — ОТБОЙ! ПО МЕСТАМ! СВЕТ —
Щёлк.
Тьма.
Скай лёг на верхнюю койку.
Под ним кто-то уже тихо храпел — усталость срубала всех мгновенно.
Он смотрел в потолок.
Молчал.
Думал.
«Всё это… строго, холодно, без души. Но… нормально. Могло быть и хуже.»
И медленно, ровно, будто по расписанию — провалился в сон…
Глава 5
День 2.2. Лекция
«Гримм не имеют мозгов. Поэтому побеждают тех, кто ими не пользуется. Совпадение? Нет. Природа знает, кого жрать первой.» — Джеймс Айронвуд
После стрельбища, когда затворы были проверены и автоматы были сданы, все снова построились в неровные, уставшие ряды, Вельвет просто сказала:
— Шагом марш — на обед!
Курсанты молча двинулись по направлению к кухонному корпусу. Ни одной команды орать не пришлось — голод говорил сам за себя.
Внутри столовой было тепло, пахло жиром, кипящей перловкой и чем-то ещё… сложноопределяемым. Возможно, пережаренным луком или просто местной атмосферой.
Нам выдавали обед: большая миска густого супа с перловкой, тушёнкой и морковью, вторая — с пюре и двумя внушительными котлетами. В придачу — толстый кусок хлеба и стакан компота. Не из сушеных яблок, а мутно-вишнёвого, с осадком на дне.
— О, да! Вот это пиршество! — с энтузиазмом воскликнул Меркури, глядя на две котлеты, как на два кусочка амброзии. — Я бы в такую академию дважды поступил!
Он моментально принялся за дело, работая ложкой и вилкой с точностью автомата.
Блейк же, сидящая рядом, с подозрением смотрела на котлеты, будто те вот-вот оживут и набросятся на неё. Она уже доела большую часть супа, немного пюре, но «мясо» так и лежало на месте.
Эмеральд, заметив это, прищурилась.
— Слышь… ты котлеты не трогаешь. Не хочешь, да? Давай махнёмся, я тебе пюре отдам, а ты мне — мясо.
Блейк уже почти согласилась, но тут я, сидя рядом, вмешался:
— Ты не привередничай. Ешь, что дают. Без белков и прочего тут долго не протянешь.
Блейк посмотрела на меня с прищуром, сжав губы.
— Но это же… что-то непонятное. Ты видел, из чего оно? Оно похоже на…
— На котлету слепленую из всего, что осталось после настоящей котлеты, — усмехнулся я. — А ты как хотела? Чтобы нам тут суши подавали со стейками?!