Диверсия без динамита

Ладченко Владимир Анатольевич

ватерлинии, он явно кренился на один борт и вообще скорее смахивал на

косоворотку. Несмотря на клятвы и заверения троицы, что «костюмчик» на мне

«просто изумительно сидит», сам я в нем сесть так и не мог. С ужасом

представляя, что сделает со мной жена, я поплелся к выходу, подталкиваемый в

спину остроумными репликами веселых молодых людей.

« Домой, только домой»,- в отчаянии решил я и остановил такси.

– На улицу Канта и побыстрее,

если можно,- попросил я шофера,

стараясь не поворачиваться к нему в профиль.

– А по мне хоть на Гегеля, - блеснул эрудицией и золотыми зубами

жизнерадостный таксист, неуверенно прибавил газ.- Ты мне только, земляк,

дорогу показывай. А то я еще город плохо знаю, первый раз сегодня

самостоятельно на линии, можно сказать, практикуюсь пока. Да где же эта

чертова педаль?

Я застонал и, открыл дверцу, на ходу вывалился из машины. Последнее,

что я услышал, был возмущенный крик шофера:

– Куда?! А деньги?!

… На операционном столе, по-обеденному крытом зеленой клеенкой, мне

было спокойно и уютно, лишь немного зябли голые коленки. Пожилой хирург

напутствовал рыжего верзилу, нервно правившего на оселке скальпель.

I

— Павлуша, голубчик, да не волнуйтесь вы так. Вы хоть и начинающий,

но должны справиться. Случай простенький, открытый переломчик, осложненный

врожденным плоскостопием. И запомните, не получится сегодня, получится

завтра. Должно же и у вас когда-нибудь получиться.

— Дай-то бог,— неуверенно сказал Павлуша...

— Мама, — слабо позвал я и опять потерял сознание.

После долгих мытарств и анализов выписавшись из больницы, я, стуча

костылями, пришел к себе в редакцию и положил на стол шефа этот рассказ.

Редактор скептически покрутил носом, но рассказ все же прочитал. Потом,

вздохнув, поискал глазами корзину. Я понурился. Заметив мое по-иконному

скорбное лицо, редактор немного смягчился:

— Ну, ну, коллега, зачем же так расстраиваться. Подумаешь, рассказ не

получился. Ведь вы у нас пока только практикант, и все еще у вас впереди.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ДЕТЕКТИВ

Лорд Белломор Чемберджийский — холеный субъект с непроницаемым лицом

неизлечимого идиота, сидел в креслах воскресной гостиной и, угощаясь

сигаретой и сплевывая на вязаный половичок, смотрел по телевизору что-то

малопонятное. Дворецкий Джон блуждал около и, с отвращением смахивал

метелочкой пыль с богатой обстановки, мучился желанием чего-нибудь украсть.

Левый глаз дворецкого не открывался, свидетельствуя о том, что

ему с утра

удалось перехватить пару стаканчиков виски, и демон алкоголя уже незримо

витал над его благородной головой. Вдруг лорд Белломор отставил сигару и

щелкнул своими музыкальными пальцами — перстни на дрожащих руках беззучно

рассыпали по гостиной горсть солнечных зайчиков.

— Налейте-ка, Джон, мне своей волшебной рукой, а то мне что-то

вступило в голову.

— Но, сэр, леди Эмилия категорически запретила... После той истории,

когда к вам прилетела говорящая лошадь полковника Грэгса... Должно быть, сэр

запамятовал.

— Довольно, Джон, вы слишком тенденциозно трактуете факты. Еще слово о

той злополучной кобыле, и, боюсь, вам придется искать себе другую работу. Что

вам, в сущности, жалко?

— Жалко у пчелки, а мне не жалко, но убывает, — хмуро объяснил Джон,

покорно отвинчивая с бутылки пробку.

— Себе тоже, — улучшаясь настроением, разрешил Белломор и поднял

фужер. — Я выпиваю этот маленький бокал с большим чувством за добрую старушку

Англию!

— Дай Бог, не последняя, сэр — благодарно подтвердил Джон и деликатно

закушал выпитое абрикосом, а косточку незаметно и подло выбросил под диван.

— Не богохульствуйте, Джон. И кстати, о старушках. Кого вы мне в

прошлый раз привели? Ей пятьдесят четыре года, Джон. Сорок лет на панели. Не

спорю, опыт значит многое, особенно когда... хе, хе. Но нужны разумные

границы. И ко всему у нее ноги в раскорячку. Утверждает, что профессиональная

болезнь. Она у меня половину сигар из ящичка увела.

– Денег было в обрез, сэр, — мстительно напомнил Джон, только она за

шесть пенсов согласилась. Да и туман сильный был, не разглядел малость.

– Торговаться не умеете, Джон. И вообще, меньше болтайте, вы не спикер

палаты лордов.

– Да, получаю я меньше,- согласился Джон.

– А вот это не надо! Не надо. Получает он меньше. Вы лучше не забудьте

плеснуть водички, а то у леди Эмилии скверный характер, посоветовал

Белломор.

Джон хотел спросить, можно ли ему завтра взять отгул, но неожиданно для

себя сказал фирменную фразу Белломора, по сути, его жизненное кредо.

– Между первой и второй промежуток небольшой.

– Я вижу, пребывание в моем доме повлияло на вас благотворно. Ух, вы,

забавник, — потрепал Джона по морщинам Белломор.

После второго тоста «За тех, кто в проливе Ла-Манш и без весел»