Диверсия без динамита

Ладченко Владимир Анатольевич

расписывать, что

у них высоко в горах делают с теми, кто через о себе возомнил. Я затосковал.

После обеда меня вызвал сам Казимир Петрович…

– М-да,- он холодно оглядел меня.- Все правильно. Как сигнализировал

товарищ э-э... Васько. Банкеты устраиваем, ведем морально разнузданный образ

жизни, шикуем, а на квартальном отчете еще, как говорится, и муха не сидела.

При таком отношении к своим обязанностям и поведении в быту придется

подыскать

на ваше место более крепкого товарища. Хотя бы того же... э-э...

Васько. Советую вам подумать. Хорошенько подумать...

Я подумал, подумал и подарил бабочку Васько. А через неделю Васько

уволили. Был грандиозный скандал.

ЭФФЕКТ ДОППЛЕРА

Струян ладонью надавил на кнопку звонка. Не открывали долго. Наконец

за дверью послышалось обнадеживающее поскрипывание половиц, и мужской голос

бдительно спросил:

— Хто?

— Я, — конкретно ответил Струян.

— Хто это я? — озадачился голос.

— Открывай, свои,— посоветовал Струян и переступил с ноги на

ногу.

После некоторой душевной борьбы и голубиного бормотания: «Ни сна, ни

покою...» ключ в замке два раза повернулся, по-якорному загремела цепь, и в

дверях показался хозяин — старичок с морщинистым, как стеганое одеяло, лицом

и припорошенными перхотью плечами.

— Кого надо? — он вцепился в Струяна подозревающим взглядом. —

Телеграмма, что ли?

— Ага, — охотно согласился Струян, — сантехник.

— Сантехник?! — неприятно удивился старичок. — Я не вызывал.

— С проверкой, — с нажимом сказал Струян.

— Ну что ж, тогда проходи. Чего в дверях-то…

— Это можно, — и Струян, не снимая ботинок, прошел в по-

мещански опрятную комнату с зашторенными окнами.

Усевшись, он спешно закинул ногу на ногу и строго спросил:

— Это, отец, квартира Смирновых?

— Нет, — воспрянул духом старичок, — Канатчиковы мы.

— Канатчиковы? — приподнял бровь Струян. — Ну что ж, так и

запишем.

Однако писать ничего не стал, а поднялся и нервно прошелся по

комнате, зябко передергивая плечами.

— А что, отец, туалет у вас нормально функционирует? Дергалка

не оторвана? Эффект Допплера не наблюдается?

— Чего там только, сынок, не наблюдается, — философски заметил

старичок и обеспокоенно поинтересовался. — А что это еще за эффект такой?

— Газеты читать надо, — неодобрительно покачал головой Струян.

— Эффект Допплера — штука коварная. Лично я бы с ним шутить не стал. И вам не

советую. Чуть-чуть зазеваешься и хана, привет родителям, — и, заметив, как

стремительно побледнел Канатчиков,

мстительно добавил. — Трубы напрочь

отрывает.

— Это как понимать «привет родителям»? — запаниковал старичок,

ловя Струяна за рукав. — Ты бы посмотрел, сынок? А? Рискни?

— Давно бы так, — оживился Струян. — Тут, понимаешь, секунда

дорога, а он развел антимонию: «не вызывал, не вызывал». Эх, была - не была.

Где здесь ваши удобства? — и, оттеснив старичка, он быстро прошел в туалет и

клацнул щеколдой. Через минуту оттгуда послышалось захлебывающееся клокотанье

воды. Канатчиков прижался к стене и мелко перекрестился. Но ничего не

произошло. Опять клацнула щеколда, и появился сияющий Струян.

– Все нормально, отец, — облегченно сообщил он. — Эффекта не

обнаружено. Так и запишем.

Попрощавшись с хозяином, Струян вышел из подъезда и, оглядывая

незнакомую улицу, грустно подумал: «Ох, уж мне эти новостройки. И чего только

не придумаешь, когда приспичит».

ПРОТИВОСТОЯНИИ

– Проходите, Кутьков, садитесь.

– Спасибо,- в голосе ни тени сомнения. Уверенность. Или

показалось?

– Догадываетесь, зачем вас вызвали?

– К вам за хорошим не вызывают.

– Зря вы так, Кутьков. Мы же вам добра желаем…

– Итак, Кутьков расскажите, чем вы занимались 28-го октября в

первой половине дня?

На лице Кутькова мелькнула тень беспокойства. Или показалось?

– 28-го я болел.

– Чем же интересно?

– Трехстороннее воспаление легких и лакунарная ангина — вильнул

глазами Кутьков. Все-таки волнуется. И руки дрожат. Я подошел к окну.

— Неправда. 28-го вы были совершенно здоровы.

— Ну, это еще доказать надо, — Кутьков нервно ослабил на шее

галстук.

— Поймите, Кутьков, запираться бессмысленно. Вас же видели.

— Кто? Где? Когда? — побледнел Кутьков.

Пришлось ему напомнить:

— Вопросы здесь задаю я. В девять вас видели около ювелирного

магазина. Вы стояли с Воропаевым возле витрины и курили. Это мы узнали от

вашей соседки. Кстати, заметив ее, вы поспешно скрылись. Или это тоже будете

отрицать?

— Все-то вы знаете, — спрятался за грубость Кутьков.

«Провоцирует, — подумал я. — Или показалось? Придется разрабатывать

версию с Воропаевым».

— Это еще не все, — я раскрыл папку, — знакома вам эта бумага?

Почерк, как видите, ваш. Ну, что, будем говорить, Кутьков, или будем

усугублять? Хорошо, тогда расскажу я, как все было. Вы отлично знали, что,