Дни мародёров

-Joy-

— ... и потом она сказала, что ты вообще в рубашке родился, — тихо подытожил Сохатый. — Всего пара сантиметров — и заклинание ударило бы в сердце. Тогда даже Джекилл бы тебе не помог.

— Значит, мне повезло, что он оказался в Хогвартсе в этом году.

— И не повезло, что оказалась Малфой, — Джеймс ударил пяткой по стене.

— Это правда, что она пыталась сбежать?

— Хер знает, — пожал плечами Джеймс. — Так говорят, будто Филч поймал ее, когда она перелезала через забор.

— Жесть, — улыбнулся Сириус. — А теперь... как

она?

Джеймс поправил очки и вскинул голову, глядя, как солнце золотит края башни Когтеврана.

— Бродяга, напоминаю, эта сучка чуть было не отправила тебя на тот свет, — заметил он, щуря глаза.

Сириус помолчал, разглядывая свою сигарету.

Горечь, тонкая сладкая горечь.

Ужасно вредно, смертельно опасно...

И нет сил удержаться.

— Пока что ни одна девчонка не пыталась меня прикончить, — он затянулся и азартно усмехнулся.

Сохатый громко хохотнул.

— Я ушам своим не верю. Может, пригласишь ее на свидание? Только не удивляйся, если во время ужина она оторвет тебе яйца или проломит череп.

Они переглянулись и засмеялись.

— Завидуй молча, Сохатый, — Сириус бросил в него окурком, и Джеймс превратил его в бумажный кораблик. — Слушай... — Сириус откинул голову назад, разглядывая подпаленные солнцем груды облаков над башнями. — Пока я там валялся, мои предки не попытались оплатить мои похороны? Никто не являлся?

Сохатый молчал довольно долго, гоняя по луже бумажный кораблик. Сириус подумал, что если Сохатый сейчас начнет его жалеть, он ему врежет. Хвала Мерлину, не пришлось.

— Регулус разговаривал с Лунатиком в сортире, но когда узнал, что ты не собираешься к праотцам, сразу свалил, — отрезал Джеймс и одним взмахом палочки потопил бумажное судно.

— Ну и пес с ними, — быстро улыбнулся Сириус и сразу попытался перевести разговор на другую тему.

— Идем сегодня на парад сисек? — поинтересовался Джеймс.

Сириус усмехнулся. Каждый раз, когда в школе собирались устроить танцы, праздник или любое другое мероприятие, на которое можно прийти не в школьной форме, все девчонки воспринимали это как сигнал, и с их одеждой начинали происходить чудеса: все декольте стремительно углублялись, платьица укорачивались так мило и дружно, хоть плачь. И даже когда отчаявшиеся преподаватели из последних сил вносили ограничения в одежде, девчонки приходили в наглухо застегнутых блузках, принимались ненароком терять пуговицы и наклонялись за ними весь вечер.

Да, что ни говори, а за семь лет унылая школьная форма может развить невроз.

— Шутишь? — Сириус выдохнул дым. — Я, может быть, и выжил для этого, когда еще я увижу буфера малышки Стимпсон? Готов поспорить, она вывалит их прямо на стол с горячими закусками.

— Но я тебе за этим столом компанию не составлю, — мрачно вздохнул Джеймс. — Со мной, наверное, будет Эм.

Сириус печально похлопал его по плечу.

— Да, старик, ты вляпался. «Бросай ее и едь со мной в закат, туда, где...

— ... туда, где в океане огневиски

нас уже ждет летающий фрегат»*. Чем больше я этого хочу, тем крепче она в меня вцепляется. Такими темпами я случайно на ней женюсь, — его картинно передернуло. — Надо развлечься. Давай сунем Нюнчику в сумку парочку навозных бомб, давненько мы его не дрессировали.

— Кстати, насчет Нюнчика, — Сириус задумчиво поиграл сигаретой. — Меня как лезвием располосовало, тебе это... ничего не напомнило?

Они посмотрели друг на друга.

— Срань драконья, — медленно произнес Джеймс, стерев со своей щеки давно уже сошедший шрам, и Сириус удовлетворенно кивнул, соединив и разомкнув ладони.

— По-моему, этот упырь задолжал нам слишком много. Сначала из-за него сгинула Карта, теперь меня чуть не разделали под орех. Я почти уверен, что это он подсунул ей свои вонючие чары, Малфой никогда не демонстрировала особой любви к науке. Тебе не кажется, что Нюнчик просто выпрашивает у нас долгой и мучи...

И тут непонятно, что произошло.

То ли это был подарок судьбы, которая решила смилостивиться и излить на них свои блага, то ли просто дурацкое совпадение, но не успел Сириус договорить эти слова, как вдруг из прохода, ведущего в холл школы, вышел Снейп собственной персоной. Торопливо шаркая в сторону противоположного выхода, он на ходу пытался засунуть книжки в свою уродскую сумку.

Не сговариваясь, они вскочили с «насеста».

Нюнчик вскинул голову и замер, прямо как заяц перед двумя гончими. Черные глаза в ужасе уставились на Сириуса, потом его взгляд метнулся к Джеймсу, на миг даже ветер замер... а затем Снейп сорвался с места, а Джеймс и Сириус дружно рванули следом.

— Стой, ублюдок! — рявкнул Сириус, задыхаясь. — Хотел чужими руками меня уложить? Попробуй сам!

Он стеганул палочкой, но заклинание выщербило каменную крошку из угла, за который успел свернуть Снейп. Полы, тщательно натертые школьным завхозом, были ужасно скользкими, так что на повороте все трое по инерции скользнули в сторону, Джеймс пальнул чарами, Снейп обернулся, отражая их, и упал, его сумка проехалась по полу, вываливая все свое содержимое, Сохатый издал торжествующий клич, и если бы дверь одного из классов вдруг не распахнулась, школьные коридоры точно вымазались бы соплями Нюниуса.

Но, увы, переменчивой судьбе захотелось распорядиться иначе.

Их топот и крики просто не могли остаться незамеченными, и, как назло, заметил их именно тот преподаватель, который спас Сириуса от смерти, и чей урок они с Сохатым намеревались прогулять. И мало того, что Джекилл втащил их в класс, как нашкодивших щенят, так еще и отнял столько баллов, что ими можно было бы накормить все голодающие курсы. Кипя от гнева, Сириус упал за парту, Джеймс, колотясь, сел рядом и обхватил руками свою сумку, а когда Нюнчик злобно обернулся на них из-за своей парты, Сохатый показал ему крайне неприличный жест, а Сириус красноречиво чиркнул себя пальцем по шее.