Дни мародёров
Шрифт:
— Кто там?!
Паника длилось ровно секунду. Ремус бросился к доспехам. Выхватив палочку, отчаянно подумал «Люмос!» — и бросился сквозь иллюзию стены, очутившись в темном каменном кармане.
— Просто кот, — произнес голос Джекилла в нескольких футах от него. — Никого.
Раздался стук каблуков — и вот эти двое оказались в нескольких футах от Ремуса, которого, конечно же, не могли видеть.
— Мне пора, — Валери накинула на голову капюшон.
— Валери... — Джекилл перехватил её руку, но то, что он хотел сказать, повисло в воздухе и вместо этого он прошептал: — Береги себя.
Грей
— Не прощаемся, — и она прошагала мимо доспехов, зажигая на ходу палочку.
Джекилл подождал, пока она скроется из виду, а затем ушел и Ремус остался один в темном коридоре.
Ночи скитаний по школе, Карта Мародеров и обязанности старосты научили Ремуса ориентироваться в тайных ходах замка лучше, чем в открытых коридорах. Валери наверняка уже спустилась вниз и вышла во внутренний двор. Ещё пара минут — она окажется на мосту, а дальше — лес и заслон из школьной стражи.
Мозг его лихорадочно работал.
Валери уходит. Уходит в колонию! Что если она не вернется? Вдруг её схватят? Покусают? Убьют или будут пытать?
Выход один. Пойти следом. Взять с собой противоядие, вещи и оберегать Валери, даже если она будет против, хотя бы издалека.
Да, это решено. Он пойдет за ней. Пойдет в волчью колонию.
Возможно, всё дело было в адреналине, который все ещё кипел в крови, но Ремус вдруг явственно услышал, как ветер шевелит ветки над палаточным городком, услышал, как трещат дрова в кострах, слышал голоса своих сородичей, так же явственно, как тогда в лесу, когда они звали его с собой.
Он видел себя среди них. Видел не изможденного подростка, который отчаянно пытается оставаться человеком, а счастливого, взрослого мужчину, сильного и спокойного, немножко одичавшего, но здорового и живого. Почему-то в этих мечтах он больше походил на отца, чем на себя. А ещё он видел свой дом. Видел, как ветер шевелит занавески в деревянном окне. Видел в этом окне женщину, черты которой вдруг сами-собой сложились в черты Валери...
Ремус тряхнул головой.
Мерлин, Люпин, что за детство? Когда ты уже вырастешь и начнешь думать головой? Один шаг, полшага в сторону Сивого и ты никогда не вернешься домой. Ты превратишься в волка, как он, ты станешь убийцей, ты никогда не увидишь отца, друзей, а в один ужасный день можешь обнаружить в своей пасти их кровь и даже не поймешь этого!
Мама оборачивается к нему под снегом и протягивает руку, чтобы он встал с четырех лап.
«Ты — человек, сынок...»
Да, он — человек. Она отдала свою жизнь, чтобы он был человеком.
Ремус стиснул кулаки.
Но чего будет стоить эта жизнь, если Валери Грей убьют и остаток этой жизни Ремус проведет с мыслью о том, что он мог её защитить — и не сделал этого?
В боку нещадно кололо, но Ремус не останавливался и во весь опор мчался по запутанным каменным венам Хогвартса, ныряя из одного тайника в другой, скатываясь кубарем по развалившимся ступеням и винтовым лестницам. Когда он вываливался из-за очередного гобелена или доспехов, картины на стенах испуганно вскрикивали и ругались ему вслед, но он их не слушал.
Распахнув картину Ганхильды из Горсмура, которая вот уже шесть лет помешивала какое-то целебное снадобье в котле, Ремус пробежал по коридору больничного крыла, спугнув
Совершенно задыхаясь, Ремус сбежал по лестнице башни с часами и вывалился во внутренний двор, как раз в тот момент, когда старый гнусавый колокол возвестил о полуночи.
Здесь царила та самая зимняя ночь, которая может быть только в закрытом пансионате и только перед Рождеством. Одеяло снега, благонравный свет из больничного крыла...и чертов снеговик ростом с Хагрида, в которого Ремус влетел на всем ходу, когда поскользнулся на заледеневшей дорожке.
Отряхнувшись, Ремус в сердцах пнул снежную фигуру и вгляделся в темноту, выдыхая целые облака пара.
На самом конце моста мерцал удаляющийся огонек.
Завороженный, Ремус двинулся вслед за ним.
И тут вместе с налетевшим ветерком, его вдруг пробрал страх.
Сейчас он её догонит. Но как он объяснит, откуда узнал о том, что она собирается в волчью колонию? Скажет, что подглядывал и подслушивал?
Впрочем, обдумать это он все равно и не успел.
Потому что едва он ступил на деревянный мост, чья-то рука вдруг схватила его за мантию, а в следующий миг его крепко приложило об деревянные перегородки моста, так что легкие чуть не лопнули. Яркий свет порвал темноту и ожег глаза.
Последнее, что Ремус почувствовал — это как в скулу ему уткнулся кончик волшебной палочки и как верхняя часть его тела опасно нависла над снежной пропастью внизу.
— А вот и наш «кот»! — Валери скинула отороченный мехом капюшон. Странное это дело — когда она была далеко, за учительским столом или в центре испытательного полигона в лесу, казалась Ремусу очень высокой, сильной и взрослой. А сейчас она была ниже его на пару дюймов, уже и меньше...
— Хотя нет, коты, как правило, ходят бесшумно. А тебя, Люпин, можно подстрелить в темноте с закрытыми глазами, — Ремус тяжело засопел, когда кончик палочки воткнулся глубже. — Ну что, Люпин, что ты мне скажешь? — палочка чуть ослабила давление, чтобы он мог говорить. Ремус покосился на светящийся кончик и только потом посмотрел на Валери.
— Откуда вы узнали про потайной ход? — взгляд его метнулся по всей её фигуре и остановился на тяжелом рюкзаке. Карман сбоку робко глядел на него в ответ. Ремус потер щеку. — Я думал преподавателям о нем неизвестно.
— Это моя работа, Люпин, находить тайны тропы и отлавливать опасных существ. Но сейчас речь не об этом, верно? Что ты делал возле моей двери? — раздельно спросила она.
— Дежурил. Я староста.
— Какая надобность была дежурить у моей замочной скважины, староста? — Валери хлопнула его палочкой по плечу и значок на груди Ремуса полыхнул.
— Дверь была открыта, я увидел свет, — брови Валери дрогнули, она шагнула чуть ближе и Ремус сглотнул. — И услышал голоса.
— Что ты слышал? — тихо спросила она, как и всегда, вырисовывая губами и языком каждое слово так, что Ремус, заглядевшись, пропустил её вопрос мимо ушей.
...Валери грызет орехи и смеется, глядя как Ремус пытается удержать лук.
— Люпин, я задала вопрос!
Валери целует Джекилла. В кабинете, под снегом, повсюду...
Господи. Мне всё равно. Я люблю её.