Добрым словом и пистолетом
Шрифт:
Отповедь слушали молча, озадаченно переглядываясь.
— …в свете сказанного и для более эффективного управления городом в нынешней экстренной ситуации выношу на голосование предложение: составом Чрезвычайного кабинета немедленно снять с должности господина Маблунга Фаротиона и назначать исполняющего обязанности из числа кандидатов. Вот предлагаемый мною список.
Этим могло закончиться: Маблунг рассматривал стол, не реагируя и не делая попыток оправдаться. Но медлили и остальные, и Орофер для пущей убедительности продолжил:
— Если у вас остались сомнения, то напомню: всем известно, как поставлена кадровая
Тяжелый деревянный стул, спотыкаясь, проехался по ковру, пудовый кулак уперся в столешницу, второй — в подлокотник кресла отпрянувшего профессора Сульвега: Маблунг поднялся и с видом взъярившегося медведя развернулся к Ороферу. Орофер невольно застыл с приоткрытым ртом.
Внезапных вспышек гнева за добродушным, уравновешенным Маблунгом не водилось — всерьез вывести его из себя казалось делом невыполнимым, но Орофер успешно угадал едва ли единственный способ.
— Какая степень вины, какие сомнительные лица? Ты что тут устроил? Тебя уже выбрали куда-то? — полурыком поинтересовался Маблунг, не обращая внимание ни на вытянувшиеся лица, ни на осторожные оклики из-за стола, ни на то, что профессор Сульвег втиснулся в спинку кресла и дышит через раз. — Я виноват — я отвечу. Но не раньше, чем сделаем дело. Я — комендант города, а в городе — чрезвычайное положение. Подписано. Мною. Только что. Назначить и снять меня может только король и только Государственное Собрание. Проголосует — подчинюсь. А пока на ребят моих даже смотреть косо бойся. А армия в городских границах, — он повернулся к подобравшемуся в кресле Гилрэсу и показал стиснутый кулак в темных прожилках татуировки, — без моего одобрения даже воробьев пугать не будет.
Ростом Маблунг не так уж сильно уступал Тинголу, но казался шире в плечах и потому мощнее. Да и сам контраст между всегдашним благодушием и нынешним перекошенным лицом был слишком убедителен. Поэтому никаких возражений более не последовало, и спор вместе со взаимными межведомственными обвинениями окончательно сошел на нет.
— Я думаю, остальные распоряжения стоит рассмотреть позже, — безмятежно проговорил Эльмо, пока все молча переваривали услышанное. Ни на слова сына, ни на вспышку Маблунга он никак не отреагировал, зато не преминул вставить нередкий свой мрачный каламбур — кто-то за столом, как всегда, смущенно покосился. — Остался последний вопрос.
— Да, — откашлявшись, поборол смятение Орофер, стал сосредоточенно копаться в бумагах и украдкой косился на отца, — последний…
Маблунг уже уселся: шумно ворочался в кресле, буркнул что-то наклонившейся Руиндис. Белег
— Что ж… да… да… Последний пока вопрос — передача власти. Утверждать кандидатуры и ставить вопрос о выборах короля будет Государственное Собрание, но нам есть что заранее уточнить.
— Я думаю, противоречий возникнуть не должно? — удивленно заметил полковник Ириу.
— Надеюсь, — выдерживая паузу, Орофер медленно обвел взглядом присутствующих и остановился на Турине.
— Господин Турамбар! — молодой человек, до того озадаченно наблюдавший за происходящим, вздрогнул от неожиданности. — Всем известно отношение к вам покойного короля. Вы воспитывались в Менегроте на правах члена семьи, и Его Величество подписал некий документ о своем опекунстве. Но! — Турин открыл рот и стал подниматься с места, Белег в кресле выпрямился, Орофер повысил голос еще сильнее. — Никакого официального усыновления проведено не было. И даже если бы оно состоялось…
— Да вы в своем уме?! — через стол крикнул Турин. — Я не…
— Турин, — мирно позвал Эльмо, успокаивающе поднял гибкую белую руку — широкий рукав мантии сразу сполз до локтя, — присядь, пожалуйста. Я не думаю, что ты успел взглянуть на ситуацию с этой стороны. Но взглянуть надо.
За столом опять озадаченно молчали.
— Ничего я не успел взглянуть… И… не собирался я претендовать на… на что-то, — Турин остался стоять, стиснув кулаки. — В мыслях не было. У меня один интерес — расследование. Найти и покарать! Если нужен отказ какой-то официальный — давайте сюда! Подпишу и к делу!
— Нужен, — немедленно подтвердил Орофер. Вынул из папки уже подготовленный листок и отправил по рукам. Белегу пришлось привстать, чтобы выхватить его прежде, чем Турин не глядя подмахнет.
Пауза затянулась. Пока Белег карандашом водил по напечатанным строчкам, за столом ждали и перешептывались. «Кто его вообще пустил?» — прошелестел то ли глава службы связи господин Эндир, то ли полковник Ириу. Орофер на другом конце стола молчал, неподвижно наблюдая поверх сцепленных в замок пальцев.
— Не «от всех приобретенных прав», — наконец произнес Белег и внимательно взглянул на принца. Тот выпрямился, крепко взялся за подлокотники. — Вернее будет «от права на наследование короны». И еще по мелочи.
Орофер посмотрел холодно, но спорить не стал.
— Хорошо. Справедливо. Исправим. Но я хочу, чтобы господин Турамбар немедленно перед всеми присутствующими подтвердил свой отказ от любых претензий! Под протокол. Господин Турамбар?
Турин смотрел на Орофера с еще меньшей приязнью, но в руках себя удержал.
— Да пожалуйста, — наконец заговорил. — Я, Турин Турамбар Хуринион из Дома Хадора, не собираюсь отказываться от названного родства, коим одарил меня король и владыка Элу Тингол, — он говорил громко, твердо и с холодным звенящим бешенством, — но здесь и сейчас я отказываюсь от любых притязаний на корону Дориата и Белерианда, высказанных мною или от моего имени сегодня или позже. Пусть все присутствующие будут свидетелями моего слова.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Орофер и откинулся в кресле с некоторым облегчением, — допустим. Учтите, это будет в ближайшее время отражено в официальном документе и в протоколе совещания. Все присутствующие должны будут поставить под ним свои подписи.