Добрым словом и пистолетом
Шрифт:
— Слишком стройно? Это как?
— С виду. Но присмотреться — все неопределенно. Зыбко, — подобрал слово Белег. — Версия выстраивается легко и логично. И это тоже слишком. Но бесспорный факт всего один.
— Какой?
— Кто-то несомненно вошел.
По проезду, громко стуча подбитыми ботинками, прошел армейский патруль. Турин извернулся, проводил их взглядом и задумчиво пожевал мундштук.
— Ну еще есть время… Где-то час зазора, когда все могло случиться. Место тоже… И зашли они с террасы, больше неоткуда. Чем не факты?
— Пусть, согласен. Что это дает?
— Что… Пришел мастер Англазар с подельником, воспользовался…
— Стоп. Ты подгоняешь под ответ.
— Так это ж выглядит
— Именно что выглядит, — за неимением пепельницы Белег высунулся в окно и потыкал папиросу о карниз, пристроил окурок на подоконник. — Ты слышал показания гномов, видел фотографии. Похож мастер Англазар на того, кто мог бы расправиться с кем-либо голыми руками?
— Пф-ф, похоже, не похоже — ты всегда говорил, это не довод!.. И потом, вы эльфы, вообще плохо отсекаете, кто на что способен. Я про нас и про гномов.
— Тоже согласен, — признал Белег. — Хорошо, ответь тогда так: зачем было убивать — убивать там — гнома? Не говори: «Чтобы не делиться».
Турин ненадолго задумался.
— Да может, там вторым номером вообще кто другой был, не этот мастер… Или их еще больше было… Хотя больше вряд ли, толпа бы короля насторожила. Что тогда… Ну… А вот, смотри! Задумал этот мастер Анг… — Англазар, да? — черное дело: спланировал, нанял какого-нибудь бугая, послал с ним попку ряженого — себя изобразить. Не думаю, что король уж так его запомнил, гном и гном. Зашли вдвоем, под каким-то предлогом — ну я не знаю, помощник, охранник типа?.. А бугай тот всех кинул — двух холодных оставил и сдернул с добычей. Ну или хорошо, не морщись, другой расклад, еще проще: прознали лихие ребята, что у мастера Англазара дело красное горит, и решили в долю встать. Мастера, поверим старичку, перехватили, расспросили да и прикопали где-нибудь. А дальше сами пошли, сами порешали, а по ходу — ну и да, и так бывает! — один другого высадил.
— Турин, — переварив, Белег вздохнул и замолчал.
Жизнь и компания на Амон-Руд очень быстро счистили с Турина остатки столичного лоска. Как прежде на Границе, он с большой охотой нахватался грубоватых привычек, чужих специфических манер и сомнительного говорка: компания там подобралась лихая, отчаянная и с пестрой биографией; сам Турин это честно признавал, как признавал и даже подчеркивал перемены во внешности — отпустил тогда густую щетину, избавился от дориатской формы и в разномастных, по случаю добытых вещах, с неизменным отцовским шлемом, либо сдвинутым на затылок, либо за проушины болтающимся на ремне, выглядел истинным разбойничьим атаманом. В его понимании все это имело и конкретное применение — служило «установлению и упрочению связей с собственным народом». Белег перемены никак не комментировал, однажды только заметил: няня Нэллас не преминула бы вымыть бывшему воспитаннику с мылом рот.
— Что — Турин? Хотя понял — увлекся… Можно я в стену швырну или разобью что-нибудь? Весь день хочется.
— Разбей.
Действительно, давно можно было бы что-нибудь разбить. Или сломать. Или прокусить до крови руку: Белег лежал с этим желанием, глядя в потолок, но останавливало, что бедная рука не так уж давно зажила и могла вскоре получить лучшее применение.
Они помолчали, размышляя. За окном стало совсем светло и солнечно, ночная хмарь прошла, оставив в небе легкие обрывки облаков — день снова выдался погожий, и тем страннее выглядела по-прежнему пустынная тихая улица — только птичий гомон в сквере и глухой собачий лай неподалеку ее чуть оживляли.
— Вообще я тебя понял. По всему, дурная какая-то затея. Короля? Грабить? Зачем?.. Куда потом камень этот… В ломбард не сдашь, под матрасом всю жизнь прятать? Так он все равно всплывет, и дальше? Нет, тут надо быть совсем конч… совсем без ума, а у таких не выгорело бы… Что, думаешь, кто-то из соседей заказ
— Ты помнишь, с чего мы сейчас начали?
— С чего… про факты… И до этого — про что… про квалификацию ты меня пытал.
— И?
— Ну, не томи ты, говори прямо! Тут-то что не так: пришли грабить, убили походя, как получилось, — Турин потянулся, с силой отер ладонями лицо, но резко остановился и посмотрел на Белега. — Скажешь, не так? Не походя?
Белег неопределенно покачал головой.
— Если задуматься, убить Элу — большого труда не требуется.
— Ну… Пожалуй. Так-то делов — он и не прятался никогда, хоть вплотную подходи, хоть в парке из-за дерева стреляй… Чего тогда? Спланированное убийство голыми руками? Смешно.
— А что было бы не смешно?
— Ну… Пф-ф. Стрелять — риск большой, дураку понятно. Но чем плох старый добрый нож? Подходи да бей. Скажешь, испачкаться страшнее, чем промазать и наградить короля шишкой? Дурь же? По-моему, случайно — спонтанно все вышло.
— Спонтанно.
Белег сплел пальцы в замок, сжал их до белых костяшек и вдруг вскинул голову, рывком поднялся с подоконника.
— Вот! Правильно! Спонтанность! Не было там спонтанности — в этом все дело. Похоже. Очень похоже, убедительно. Но не то, — он быстро прошелся до стены и обратно, ищуще огляделся — спальня превратилась в дворцовый кабинет, маленький стол стал большим письменным, стул — креслом, рамка на стене — дверцей сейфа. — Смотри: все очень быстро. Осмысленно. Удар — готов! Подхватить, положить аккуратно, почти без следов, без шума. Второй удар — готов! Лицо разбить — еще три-четыре удара, это несколько секунд. На столе все как будто перевернуто и сброшено, так? Но нет, телефон цел, рамки только треснули, осколков — один стакан. Нет, Турин, их не швыряли, остереглись шума. Просто переложили. Мелочь — да, разом смели, без разбора. Чай, чернила — как пролились, не размазаны. Дальше: стол сдвинут, фонарик и жестянка с воском как нарочно сверху, на виду. Но зачем они? Сейф закрыт был, ключ на месте, в скважине воска нет, царапин нет, вскрыть его не пытались, и: — Белег остановился, резко обернулся и наставил на Турина палец, медленно опустил, с силой упер в край столешницы, — кофр. С Сильмариллом. Деревянный черный кофр, с жестким ребром. Он уже был на столе — дожидался мастера. Сейф закрыт: конечно, зачем открывать при посторонних, Элу достал бы заранее. И вот упал он как раз на этот кофр — поэтому и следов крови нигде нет. Значит, подгадано: бей, бери, уходи. Значит, времени на все потребовалось: — Белег прикрыл глаза, еще раз прокрутил в голове сцену, — пара минут от силы.
Турин на подоконнике застыл с потухшей папиросой в зубах.
— Ну знаешь ли… Это как-то… Слишком резво.
— Хуже, Турин. Слишком продуманно.
10 часов 02 минуты
Белег быстро застегивал рубашку, стараясь не выпустить из зубов густо умасленный кусок хлеба. Турин листал пухлый журнал и недовольно принюхивался: порученный кофе ниссэн Авриль принесла ровно две минуты назад, не иначе дожидалась на лестнице удара часов. Следом за ней дружно заглянули озабоченные мастер Сормас, ниссэн Тармивэль и господин Гвириэль — все со своими приношениями.
— Я готов отчитаться по каждому пункту, господин Турамбар! — попытался задержаться последний, но вместе с остальными с благодарностями был выставлен за дверь, а уже оттуда прокричал: — Мне показалось, или у вас накурено? Напоминаю, что Мальвис…
— И что теперь с этим добром делать? — спросил Турин, носком ботинка пихая табурет со свертками — париками, нитками, тряпками.
— Не знаю, повесь куда-нибудь. Потом вернем.
— Ага, а потом они будут гордиться — следствию помогали! — хохотнул Турин и тут же скривился — с неудовольствием посмотрел на фарфоровую чашечку.