Дочь Волдеморта
Шрифт:
К неописуемой радости Гермионы, Северус оказался в гимназии и спустился в Трапезную на завтрак. Более того, у него действительно не было сейчас урока, и Гермиона смогла уговорить коллегу провести занятие окклюменцией у второй группы Огненных Энтузиастов за нее, благо они пока работали со старым материалом и вот уже третье занятие учились замечать попытки проникновения в свои мысли и вовремя блокировать их.
Разделавшись таким образом с преподавательской работой, которой просто не смогла бы сейчас уделить должного внимания, Гермиона со всех ног помчалась в кабинет Волдеморта.
— Во имя Морганы, что стряслось? — первым делом спросил Темный Лорд,
Гермиона села и начала свой рассказ, стараясь ничего не упустить.
— И я не могу понять, — взволнованно окончила она через какое-то время. — То, что Етта знает, как выглядят родители Гарри, наверное, связано с тем, что этот урод с ней сотворил. Но для меня непостижимо ни почему она вдруг стала размышлять об этом, ни почему выдумала эту фотографию с кольцом Maman, ни почему так бурно отреагировала на свое сновидение! Если бы не кольцо, я даже предположила бы, что у нее появилась с Гарри такая же связь, как когда-то была у него с тобой, и что она «ловит» его самые сильные эмоции. Гувернантка говорит, что Етта и раньше порой просыпалась внезапно и без причины. Но эта несуществующая фотография…
— Я думаю, такая фотография существует, — прервал свою дочь Волдеморт. — И ты, скорее всего, права насчет причин, по которым всё это приснилось Генриетте.
— Фотография, где на миссис Поттер обручальное кольцо Maman, — существует? — подняла брови Гермиона.
— Весьма вероятно, — кивнул Темный Лорд. — Лили Поттер со дня своей свадьбы носила это кольцо и была похоронена в нем.
Он выдержал паузу, с улыбкой глядя на вытянувшееся лицо дочери. Потом пояснил:
— Я увидел его, когда клал медальон Слизерина в гроб с останками. Магглов ведь не сжигают, вот они и тлеют медленно в своих могилах вместе со всем, что с ними туда положили. Медальон я тогда поместил аккурат в то место, где когда-то билось сердце. По–моему, это символично.
А потом заметил на пальце кольцо. Это очень старая реликвия, которая много веков передавалась в семье Поттеров по наследству жене каждого старшего сына. Оно попало к ним вместе с Дидоной Певерелл где-то в середине IX века. Сейчас род Певереллов прервался по мужской линии. Но среди моих предков по матери тоже когда-то были представители этой фамилии: значительно позже, в начале XVIII века. Как видишь, нас с Гарри Поттером связывают очень далекие общие родичи, — усмехнулся Волдеморт. — А кольцо его матери я забрал. И не только потому, что оно имеет отношение и к моим предкам. Сама Лили Поттер сыграла в моей жизни весьма значительную роль, стала переломным моментом всего моего существования. Ее сын не раз переходил мне дорогу. Я подумал, что это кольцо — весьма знаковый трофей. И что оно пригодится мне, если я решу создать еще один Хоркрукс.
— Если ты — что?! — вздрогнула Гермиона. — Впрочем, это даже логично… — помедлив, добавила она, всё же ощущая трепет и невольную дрожь. — Ты и медальон Слизерина положил в могилу миссис Поттер потому, что она имела в твоей жизни такое значение?
— Да, Кадмина. Посчитал, что если именно она теперь будет беречь мою жизнь — получится красиво. Да и не полагал, что Гарри Поттер станет потрошить останки матери. Я же не знал о столь пагубных свойствах дамблдоровского Делюминатора тогда. Теперь все мои Хоркруксы под надежной живой защитой.
— Хоркруксы? — переспросила Гермиона. — Их… несколько? Это что же… кольцо Maman…
— Белла более чем надежная охрана для обломка моей души, дорогая. К тому же обручиться с ней этим кольцом показалось мне еще более символичным.
— Но когда
— Когда для меня сделалось необходимо жениться на твоей матери. Перед нами в ту пору встала проблема, Кадмина, — повествовательным тоном начал Волдеморт. — К сожалению, на тот момент она уже состояла в браке. И Родольфус Лестрейндж всегда был мне верным слугой и союзником. Мы дружили с ним еще в школе, а когда я уехал из Королевства и колесил по миру, списались, и он присоединился к моим изысканиям в глубинных сферах магии. С тех пор Родольфус всегда был рядом. Один из самых верных слуг. Но что же я мог поделать? — развел руками Темный Лорд, и его глаза блеснули багрянцем. — Однако я понимал, что эта расправа сильно изувечит мою душу.
Я создал Хоркрукс из кольца, когда убивал Родольфуса. Где-то за год до нашей свадьбы с твоей матерью. Полагаю, это была достойная смерть для одного из моих самых верных приверженцев. И этим кольцом я потом обручился с Беллой. Сон Генриетты говорит в пользу того, что Гарри Поттер узнал о том, что моя супруга носит на пальце. Этого следовало ожидать.
— Проклятье! — простонала Гермиона. — Моя дочь постоянно связана с этим ублюдком! Это не повредит ей?!
— Не думаю. Время от времени будет «ловить» самые сильные его эмоции. Только их: думаю, Поттер следит за этим обычно. Ведь подобная связь для него не внове. Просто, видимо, кольцо, случайно увиденное на пальце матери в альбоме с фотографиями, чересчур сильно взволновало мистера Поттера. Другой вопрос в том, когда и как он мог видеть его на Белле. — Темный Лорд задумчиво посмотрел в сторону. — Ничего, Кадмина, не переживай: когда Етта немного подрастет, мы обучим ее окклюменции. Не печалься.
— Как я могу не печалиться? Ведь мы не можем остановить Гарри, даже если найдем его! Стоит его убить, и Хоркрукс в Генриетте проснется: он может захватить и поработить ее!
— Вовсе незачем убивать Гарри Поттера для того, чтобы его остановить, — пожал плечами Волдеморт. — Тем более до того, как Етта станет достаточно сильна, чтобы побороть заключенный в ней обломок.
На столе перед ним вспыхнуло почтовое заклинание.
— Прости, пожалуйста, — бросил Темный Лорд и взял конверт. Распечатал и, пробежав глазами, нахмурился. — Не в добрый час помянут… Мне нужно в больницу святого Мунго.
— Что случилось? — испугалась Гермиона.
— Хм… Около получаса назад было совершено нападение на Петунью Дурсль, — ответил Волдеморт. Леди Малфой пораженно воззрилась на своего отца. — После трагедии с Джэнн, я, надеясь найти Поттера, наложил на дом его бывших опекунов сигнальное заклинание, фиксирующее магию, — невозмутимо пояснил тот. — Оказалось, не зря. Только эти идиоты опять его упустили…
— Гарри?! Но что ему понадобилось… Кольцо! — подскочила Гермиона. — Он, наверное, хотел что-то узнать у тетки о нем!
— Вот это мы сейчас и выясним, — кивнул Волдеморт. — Миссис Дурсль проживает сейчас сама, ее муж скончался полтора года назад, сын еще раньше женился и живет отдельно. После нападения магглу доставили в больницу, но вроде как с ней всё в порядке. Если хочешь — пойдем со мной.
— Хочу, — с готовностью кивнула Гермиона, поднимаясь.
— В таком случае дамы вперед, — и Темный Лорд любезно уступил дочери дорогу к камину.
Через несколько минут они выходили из кабинета главного целителя больницы святого Мунго, владелец которого, худенький волшебник преклонных лет, на ходу объяснял, что здоровье поступившей к ним магглы в полном благополучие: ей не успели нанести никаких серьезных увечий.