Дочь Волдеморта
Шрифт:
— Легкое Удушающее заклинание, — тараторил целитель, когда они свернули в нужный коридор, — было снято мракоборцами почти сразу. Женщина сильно напугана, но, ввиду ее поверхностного знакомства с миром магии, психика не пострадала. Вот, вы можете поговорить с ней здесь, милорд. После обследования пострадавшую еще никто не допрашивал.
Гермиона взялась за прохладную ручку палаты, к которой их привели, и уже собиралась толкнуть дверь, когда позади послышались торопливые шаги.
— Одну минуту, милорд! — К ним поспешно шел заместитель главы мракоборцев
Гермиона толкнула дверь и вошла в палату одна.
Петунья Дурсль лежала на широкой больничной кровати, по пояс укрытая одеялом. Когда появилась Гермиона, она вздрогнула и быстро повернулась к ней.
— Что с моим сыном? — со страхом и злобой выкрикнула женщина, порываясь подняться. — Дадли, его нужно защитить! Зачем вы держите меня здесь?! Вы не понимаете! Мне нужно к нему, нужно предупредить его…
— Всё в порядке, миссис Дурсль, — поспешно прервала Гермиона, — к вашему сыну и его семье приставлена надежная охрана. Как вы себя чувствуете?
Женщина неопределенно дернула плечами.
Она очень постарела с тех времен, когда Гермиона последний раз видела ее на вокзале «Кингс–Кросс» с Гарри: светлые волосы поседели, и без того длинная шея будто стала еще длиннее и тоньше, на лице залегли глубокие морщины.
— Этого мерзавца поймали? — холодно спросила миссис Дурсль, опускаясь обратно на подушки и строго глядя на свою посетительницу.
— Нет, — Гермионе хотелось задать сотню вопросов, однако она сдерживалась до появления отца, — но прикладываются все усилия.
Ведьма поймала взгляд собеседницы и прочитала в ее мыслях ледяное недоверие. Маггла полагала, что от этих проклятых волшебников можно ждать только беды. Она думала сейчас лишь о Дадли и всех тех ужасах, которые свихнувшийся племянник мог сотворить с ее возлюбленным сыном, его молодой супругой и их первенцем.
Гермиона отвела взгляд и прошла к искусственному окну. Дверь скрипнула, и они с миссис Дурсль одновременно повернулись на звук — в палату не спеша, вошел Волдеморт.
И внезапно больная просияла.
— О, это вы, милорд! — радостно произнесла Петунья Дурсль, садясь в своей постели, и уголки ее плотно сжатых до того губ тронула улыбка облегчения. — Здравствуйте! Хвала Пресвятой Богородице!
Глава XVI: Пациентка св. Мунго. Очень старая история
Гермиона поперхнулась воздухом и вытаращила глаза.
— Рад вас снова видеть, Петунья, — как ни в чем не бывало, поприветствовал миссис Дурсль Волдеморт. — Очень сожалею о случившемся. Как вы себя чувствуете?
— О, всё в порядке, милорд. Но мой сын…
— Вам и вашим близким больше ничего не угрожает, — заверил Темный Лорд, с чарующей улыбкой останавливаясь около постели, — не переживайте.
— Спасибо, — с неподдельным облегчением выдохнула больная.
— Аэ… — в голове Гермионы беспорядочные мысли сбивали
— Петунья, познакомьтесь: это моя дочь, Кадмина Беллатриса.
— Очень приятно, — куда приветливее, чем сразу, посмотрела на нее тетушка Гарри.
Гермиона успела прочитать в глазах женщины спокойствие и безграничное доверие к Темному Лорду. Но она еще даже не осознала этого, когда миссис Дурсль вновь перевела взгляд на Волдеморта.
— Позволите мне взглянуть, что произошло? — вкрадчиво спросил тот.
Тетушка Гарри Поттера кивнула и, моргнув, внимательно посмотрела своему собеседнику в глаза. Гермиона ошалело молчала. Откуда, мерлиновы подштанники, эта маггла знала ее отца и — во что верилось еще труднее — основы легилименции? А в том, что она знакома с последними не было никакого сомнения — потому что сейчас миссис Дурсль, сосредоточенно глядя в глаза Волдеморта, прокручивала в памяти всё с ней произошедшее. Гермиона шагнула вперед и тоже всмотрелась в ее воспоминания — настолько четкие и детальные, что не было даже необходимости в заклинании!
Вот пожилая женщина сидит в своей одинокой после женитьбы сына и смерти мужа гостиной, вот с громким, испугавшим ее хлопком трансгрессирует туда Гарри Поттер — еще более безумный на вид, чем в день своей последней встречи с Гермионой. Миссис Дурсль вскрикивает, но маг не дает ей поднять шум, заклинанием обрывая весь поток слов, готовых вырваться наружу. Он говорит, что сейчас будет задавать вопросы — и, если она не станет отвечать как следует, применит к ней магию. Маггла испуганно кивает, Гарри снимает заклятие немоты. «Мне нужно узнать о моей матери всё, что тебе известно. Ее детство, ее рассказы о магическом мире, круг ее друзей».
Гермиона ясно понимала, что он говорил это вовсе не для того, чтобы выслушать подробный рассказ — ему просто нужно было поднять из памяти тетки эти воспоминания, чтобы вырвать их потом с корнем, навсегда погубив разум женщины. «Ну, вспоминай!» — кричит Гарри, взмахивая палочкой — и миссис Дурсль хватается за горло, начиная хрипеть. Тут с громкими хлопками в комнате появляются около пяти мракоборцев.
На миг яростное негодование искажает лицо Гарри — и он исчезает, увернувшись от перекрещивающихся заклятий прибывших.
Потом сумбур, вопросы, больница…
— Спасибо, Петунья, — тихо сказал Темный Лорд. — Мы постараемся поймать Гарри Поттера, но это займет неопределенное время. Я вам уже говорил, что он скрывается от нас давно, виновный в убийстве и других преступлениях. До того, как он будет остановлен, вы можете оставаться здесь или же вернуться домой с сопутствующей охраной. Если хотите, выделю вам комнату в моем замке — школе волшебства.
— Нет, благодарю вас. Я уж лучше на Тисовую улицу.
— Как угодно, — любезно кивнул Волдеморт. — Кадмина, — прервал затем он незаданный, но готовый сорваться с губ вопрос, — подожди меня в коридоре, я сейчас подойду.