Доктор Фальк и дачные убийства
Шрифт:
– Не давали, – признал Фальк. – Напротив, с момента нашего знакомства вы продемонстрировали исключительную наблюдательность и разумность, и я прошу прощения, если обидел вас.
– Наблюдательность и разумность? – переспросила Лидия. – Бог мой, Василий Оттович, остановитесь, а то я, чего доброго, подумаю, что вы делаете мне комплименты!
От необходимости выдумывать ответ Фалька спас гудок паровоза. Пышущий дымом локомотив появился из-за поворота и устремился к станции. Поравнявшись с платформой, он заскрипел и остановился. На перрон никто не вышел – большая часть пассажиров ехала прямиком до Петербурга.
Фальк и Лидия из соображений экономии выбрали вагон второго класса. Утром в среду поезд шел полупустым, что позволило им
– Вы написали Вансовскому? – спросила девушка.
– Да, – кивнул Василий Оттович. – Оставил записку на почте. Спросил, можно ли воспользоваться его приглашением уже завтра. При благоприятном исходе вечером я буду знать ответ.
– И не страшно вам ехать к нему домой? Они же с Мельниковым и впрямь могут оказаться убийцами!
– Даже если так, средь бела дня они ничего предпринимать не станут, – рассудительно заметил Фальк. – Убийца или убийцы заметают следы, стараясь не привлекать к себе внимания. Они не станут рисковать и нападать на меня, не будучи уверенными, что я не рассказал никому, куда направляюсь. А вот вторая часть плана будет куда опаснее. Но не будем об этом.
– Согласна, будем о расследовании! – сказала Лидия. – Вы так мне и не сказали, зачем вам потребовалась лавка, где я нашла книгу?
– Меня посетила одна идея, хочу ее проверить, – ответил Василий Оттович, надеясь, что этого объяснения будет достаточно. Надежды оказались тщетны. Лидия вскинула тонкие брови и посмотрела на Фалька, всем видом показывая, что будет сидеть так, пока доктор не продолжит. – Ну, хорошо. Смотрите, это очень редкая и очень специфическая книга. Для того чтобы она случайно оказалась в Петербурге, да еще и в двух экземплярах, должно произойти экстраординарное стечение обстоятельств. Согласны?
– Согласна. Но как это связано с нашим расследованием?
– Это лишь гипотеза, однако… Что, если книги попали к букинистам из одной библиотеки? От одного человека? Конечно, всегда есть вероятность, что это лишь совпадение, но – вдруг этот человек связан с Зеленым лугом и тайной сокровищ? А раз у нас появился свободный день, то почему бы не проверить гипотезу?
– Василий Оттович, вы хорошо себя чувствуете? – озабоченно уточнила Лидия.
– Э-э-э… Вроде бы, а что? – уточнил Фальк.
– Ничего. Просто это ваше решение очень смахивает на, простите меня, спонтанность и авантюризм, – пояснила Лидия, лукаво улыбаясь. – Которые вам, насколько я успела заметить, чужды.
– Я предпочитаю считать это исключительно проявлением педантизма и дотошности, – невольно усмехнулся в ответ доктор.
После недолгой и приятной поездки их поезд прибыл на Финляндский вокзал, остановившись под навесом у деревянной платформы. Фальк любил это скромное, но опрятное здание, его простой фасад с часами, выходящий на запад, в Финский переулок. Там доктор хотел кликнуть извозчика, но Лидия уверенно повела его к конке. Они зашли внутрь вагона и уселись на первом этаже. Василий Оттович поднялся бы наверх, по такой-то погоде, но общество девушки лишало его этой возможности [30] . Вскоре две лошади подтянули к остановке деревянный вагон. Фальк и Лидия уселись на скамью у окна. Вожатый в униформе щелкнул поводьями, и лошадки потащили вагон прочь от вокзала.
30
Женщинам нельзя было подниматься на верхний этаж из соображений приличия: идущие ниже их мужчины могли заглянуть дамам под юбку.
– А куда нам нужно? – спросил у спутницы Фальк.
– На Новоалександровский рынок, – ответила Лидия.
Доктор быстро посчитал в уме время на дорогу и необходимое количество пересадок. Результаты его не порадовали. Когда Фальк попытался донести до Лидии все прелести быстрого и комфортного путешествия на извозчике, девушка просто ответила:
–
Доктор был вынужден смириться. Какое-то время они ехали молча. Фальк, при всей своей эрудированности, никак не мог найти подходящей темы для разговора. Лидия, видимо, тоже, потому что в конце концов решила прервать тишину (если можно использовать это слово для поездки на конке) очередным заявлением на привычную тему:
– Нам с вами обязательно надо срочно разоблачить этих монахов! Вы же заметили, что весь этот ваш Зеленый луг продолжает с ума сходить? Моя маман вчера вышла прогуляться с соседкой, мадам Грушевской, так та внезапно закричала на всю улицу, что видела «серого монаха». А оказалось – просто дорожный столб от дождя потемнел.
– Наши дачники, – усмехнулся Фальк, благодарный возможности начать разговор, пусть даже о порядком утомившей всех истерии, – так падки на страхи, что и пенек в тумане примут за фантом. А мадам Грушевской я как-то рекомендовал обратиться к окулисту, но она сочла, что очки будут нарушать ее эстетический образ. Не удивлюсь, если она однажды примет за монаха приближающийся к станции поезд и будет утверждать, что призрак был огромен, черен и изрыгал дым. И, что характерно, ей поверят…
– Это все скука, – заметила Лидия, поправляя перчатку. – Когда ничего не происходит, люди начинают забавляться сами собой… или свататься.
– Свататься? – переспросил доктор, краем глаза взглянув на нее.
– Да, матушка снова взялась за старое, – Лидия вздохнула. – По ее мнению, мне непременно нужен муж: солидный, с хорошим положением и, конечно, состоянием. Чтобы дом в Петербурге, чтобы знакомство в лучших кругах…
Она слегка пожала плечами и отвернулась к окну. Фальк опустил глаза. Ни состояния, ни громкого имени у него не было. Относительно прибыльная практика и уважение дачников вряд ли бы котировались в глазах Ираиды Дмитриевны.
– А вы сами? – спросил он небрежно. – Что бы выбрали?
– Я бы выбрала… – Лидия задумалась. – Того, с кем рядом не скучно.
Она улыбнулась ему почти незаметно, и сердце Фалька сжалось – но он лишь вежливо наклонил голову. Вот уж кем-кем, а веселым и нескучным партнером он себя не считал…
Спустя несколько пересадок и почти час они оказались на линии, идущей по Невскому проспекту. Покачивающийся вагон, в котором они сидели, сопровождаемый мерным цоканьем копыт смирных лошадок, пополз по главной артерии столицы. По обеим сторонам проезжей части двигался сплошной поток экипажей: колясок, карет, ландо, извозчичьих пролеток. Никакой строгой регулировки движения не было: люди свободно переходили улицу, лавируя между повозками и лошадьми. Лишь в часы великого скопления людей – у театров, у собраний, у роскошных особняков в дни балов и свадеб – городовые наводили некоторый порядок, энергично жестикулируя руками в белых перчатках. Однако сколь бы шумным ни казался Невский, сейчас он пребывал в состоянии спячки. Значительная часть горожан в отъезде, на дачах, а те, что остались, в основном работают по конторам и министерствам.
Остаток пути до Новоалександровского они проделали пешком. Уже на рынке Василий Оттович признал ошибочность своих опасений по поводу умения Лидии ориентироваться в городе. В шумной и многолюдной толчее рынка девушка безошибочно провела их лабиринтом проходов к галантерейному магазину, часть которого занимала нужная им букинистическая лавка. От общего зала ее отделяла дощатая перегородка, подпертая с обеих сторон многочисленными стопками книг и журналов, газет и нот. На большинстве имелся ярлычок, предупреждающий покупателя, что заинтересовавший его томик стоит, к примеру, семьдесят пять копеек вместо двух рублей или двадцать пять копеек вместо рубля. Именно в таких лавочках искали себе книги те петербуржцы, что любили читать, но достаток не позволял им покупать новые издания. Да и доктор любил иногда покопаться в здешних залежах в поисках какого-нибудь старинного томика о медицине на немецком.