Долг, честь, мужество

Пылев Станислав Семенович

— Все мои, товарищ начальник. Четыре папиросы выкурил, — бойко ответил участковый и отнес окурки в мусорное ведро.

...В большой комнате ярко горела люстра. Свет электролампочек преломлялся в хрустальных подвесках, отчего потолок казался украшенным затейливой мозаикой. Качалов опытным взглядом окинул убранство комнаты: «Знали, куда идти. Без наводчика вряд ли обошлось».

Заслышав голоса, из спальни вышли сотрудники местного отделения милиции и позвали Качалова на кухню. Остальные члены группы занялись каждый своим делом. Проводник служебно-розыскной

собаки погладил крупную овчарку, ослабил повод и скомандовал: «Боец, след!»

Собака метнулась к балкону, потом зарычала и потянула проводника к выходу. На улице Боец сначала взял след хорошо, но вскоре потерял: слишком много народу побывало здесь.

Следователь, устроившись за журнальным столиком, опрашивал жену пострадавшего, занося ее показания в протокол. Его интересовало буквально все: и почему открыта дверца серванта, и почему здесь недостает двенадцатой рюмки, и давно ли пользовались сервизом. Женщина отвечала на многочисленные вопросы односложно и постоянно прижимала к вискам длинные тонкие пальцы.

Эксперт научно-технического отдела, осматривая квартиру, шел как бы по пятам следователя. По мере того как тот заносил в протокол положение предметов, эксперт брал каждую вещь и пристально рассматривал ее. Капитан Качалов периодически спрашивал следователя, на чем тот остановился, и диктовал ему для записи свои наблюдения и «находки».

Если бы протокол осмотра места происшествия, составленный сотрудниками милиции, прочел любой посторонний человек, то он смог бы самым подробным образом представить себе эту квартиру, хотя и ни разу не был в ней. Настолько скрупулезно все указывается в протоколе. Этот документ равноценен хорошей фотографии.

Осмотр закончился, и сотрудники милиции уехали. Остался лишь капитан Качалов. Он сел напротив жены пострадавшего.

— Я понимаю ваше состояние, Зинаида Яковлевна, но все же попрошу вас уделить внимание и мне. Полагаю, вам не надо объяснять, что это в интересах дела.

Женщина кивнула.

— Как вы думаете, каким путем преступники проникли в квартиру?

Зинаида Яковлевна сжала ладонями голову и устало вздохнула.

— У нас один вход — дверь. Балкон все время закрыт. Летом мы его открываем, но только днем.

— А теперь расскажите, пожалуйста, как все это произошло. Постарайтесь вспомнить каждую мелочь.

Женщина вытерла слезы кружевным платком.

— В половине второго я встала с постели. Сходила на кухню, попила и опять легла. Уже засыпала, когда сквозь дремоту услышала, будто кто-то вскрикнул. Я вскочила и при свете ночника увидела широкоплечего невысокого человека со страшными узкими глазами. Он приказал мне лечь и молчать. Рядом с ним, но спиной ко мне, стоял второй. Я упала в постель и накрылась с головой одеялом. Сколько времени прошло, не помню, но вдруг почувствовала, что они ушли, — Зинаида Яковлевна всхлипнула и опять поднесла платок к глазам.

Качалов налил из сифона в стакан воды и протянул ей.

— Благодарю! — она сделала несколько глотков и поставила стакан на хрустальное блюдо.

— А где же

в это время был ваш муж? — спросил капитан.

— Да-да, сейчас расскажу. Аркадий Самуилович куда-то исчез. Я обошла всю квартиру, но не нашла его. Подумала, что те увели его с собой. И только потом, когда вернулась в спальню, наткнулась на свернутый ковер.

— Значит, они его завернули в ковер?

— Да.

— И что же вы сделали?

— Я, как только увидела окровавленную голову Аркадия Самуиловича, — женщина зарыдала, — подбежала к телефону, хотела позвонить в милицию. Но аппарат не работал. Тогда я, как была в халате, так и выбежала на улицу. В ближайшем автомате оказалась отрезана трубка, и мне пришлось бежать в конец улицы. И только оттуда я дозвонилась. А когда бежала обратно, то постучалась к соседям.

— Во что были одеты преступники?

— Минуточку, — женщина поднесла к губам стакан. — Оба, кажется, в светлом.

— Плащи, пальто?

— Кажется... плащи.

— Видели вы у них какое-нибудь оружие: ножи, пистолеты?

— Нет.

Качалов встал.

— Еще раз прошу прощения, Зинаида Яковлевна, но мы вас пригласим в управление.

— Я понимаю. Если надо, я готова.

— А теперь разрешите мне пройти на балкон.

— Конечно, — женщина отодвинула тюлевую занавеску.

Прежде чем открыть дверь балкона, Сергей Владимирович долго и внимательно осматривал ручки запоров, оконные рамы, стекла, подоконники. Он знал, что эксперт уже исследовал здесь каждый миллиметр, но решил и сам посмотреть. Потом, выйдя на балкон, Сергей Владимирович попросил хозяйку квартиры закрыть дверь на все запоры. Поставив себя на место преступников, он задался целью проникнуть в комнату. Капитан с помощью ножа пытался повернуть защелку, влезал на подоконник и пытался открыть запоры оттуда. Все напрасно. Со средним еще можно было кое-как справиться, но с другими — нет: они закрывались очень туго.

Сергей Владимирович еще раз осмотрел отпечатки обуви, оставленные кем-то на цементном полу балкона (они были зафиксированы экспертом), простился с Зинаидой Яковлевной, вышел во двор и направился к стоявшим неподалеку сотрудникам местного отделения милиции.

— Вот техник-смотритель уверяет, что пропала лестница, — сказал один из них, указывая на пожилого человека.

— А где она была? — спросил Качалов.

— В подвале. Пойдемте покажу, — и инспектор уголовного розыска повел Качалова за угол дома.

— Вы хорошо искали?

— Лестница не иголка, Сергей Владимирович. Все обшарили.

— Знаете что, — обратился к Качалову техник-смотритель, — я думаю, здесь без своих не обошлось.

— Что вы имеете в виду?

— Лестницу, конечно. Ведь ею пользовались только двое — я и дворник. Вчера я исправлял повреждение канализационной трубы — замазывал шов гудроном — и брал лестницу, а потом на место поставил.

— Каким образом? — заинтересовался Качалов.

— Просунул в окно подвала и прислонил к стенке, — техник-смотритель нагнулся и показал, как он это сделал.