Долг, честь, мужество
Шрифт:
В коридоре Сергей Владимирович столкнулся с капитаном Струмилиным. Тот схватил Качалова за рукав:
— Какой-то техник-смотритель тебе звонит, никому другому ничего говорить не желает.
Качалов вошел к себе в кабинет и стал ждать. Минут через пятнадцать техник-смотритель позвонил опять. Капитан взял трубку.
— Да... Большое спасибо... А я целый день в бегах... Через полчасика буду в отделении... Очень хорошо... Договорились...
Сергей Владимирович тут же набрал номер телефона начальника отдела.
— Капитан Качалов, товарищ полковник... Лестница
Техник-смотритель и Качалов встретились, как старые знакомые. Сергей Владимирович долго жал ему руку.
— Вы понимаете, что получилось? — оживленно рассказывал техник-смотритель. — Разговариваю я, значит, с жильцами, и тут подходит Митрошин, шофер. «Что, говорит, митингуешь?» Кто-то возьми и скажи ему: «У техника лестницу украли». «Какую лестницу?» — спрашивает он. Ну, я ему и сказал. Тогда он ударил себя в грудь кулаком и говорит: «Я вор, я твою пропажу увез!».
Оказалось, что в ту ночь шофер поздно вернулся из рейса и с разрешения заведующего гаражом поставил свой «газик» у дома. Когда он чуть свет приехал в гараж и полез в кузов, то увидел там лестницу. Подумал, что на стройке кто-то подшутил над ним — подбросил ему эту лестницу. Он вытащил ее и оставил в гараже. Техник-смотритель уговорил Митрошина немедленно ехать за лестницей и привезти ее сюда.
Эксперт в это время, вооружившись лупой, тщательно осматривал стойки и каждый марш лестницы. Закончив осмотр, он отозвал Качалова в сторону.
— В некоторых местах лестница залита гудроном. Удалось изъять пять пальцевых отпечатков. Придется проводить дактилоскопирование.
Сергей Владимирович, что-то прикинув в уме, ответил:
— Пока мы знаем только троих прикасавшихся к лестнице: техника-смотрителя, дворника и шофера. Может быть, кто-нибудь пользовался лестницей в гараже? Ну что ж, будем выяснять.
Потом Сергей Владимирович еще долго беседовал с сотрудниками милиции. Они тоже не теряли времени даром — установили, с кем был связан Ковалев.
Совещание в отделе затянулось до позднего вечера. Павел Михайлович Батурин внимательно слушал высказывания подчиненных, но в разговор не вступал. Наконец, когда страсти утихли, он откашлялся, вышел из-за стола и, как бы рассуждая вслух, сказал:
— Сложилось два мнения по делу: немедленно задержать Ковалева, то есть Гундосого, и подождать с этим. Допустим, мы задержим его. А что дальше? Он ведь будет все отрицать. Нет, надо набраться терпения. Подождем заключения эксперта, опознания и выберем из восьми дружков Ковалева того или тех, кто был с ним. И правильно здесь говорили, что лестница как вещественное доказательство может отпасть и появится другой «подъемник» на второй этаж. Правильно и то, что мог быть и третий соучастник преступления, который бросил лестницу в кузов грузовика. Я считаю, надо
Никто не возражал. Когда все разошлись, Павел Михайлович позвонил начальнику научно-технического отдела.
— Батурин... Что сижу? Значит, надо... А ты чего застрял? Это я уже пережил... Мой? Мой окончил инженерно-физический... Ну, не буду занимать линию, а то вдруг позвонит... Да ты не беспокойся, сдаст. Ты вот что мне скажи: как там наш заказец?.. К утру?.. Ну, есть!
Утром полковник Батурин, не заходя в отдел, сразу же поднялся к экспертам. Присев на край стола, долго читал заключение. Остался доволен.
— Большое дело — наука, — подытожил полковник, положил документ в папку и вышел. В коридоре он встретился с Качаловым, спросил:
— Вы на опознание?
— Так точно! — ответил капитан и зашагал к выходу.
...На этот раз Сергей Владимирович прошел в палату беспрепятственно. Сев возле раненого на предложенный медсестрой стул, он справился у Аркадия Самуиловича о здоровье, пожелал ему поскорее выздороветь и приступил к делу.
— Я привез несколько фотографий. Может быть, среди них...
— В свое время я работал юристом, — перебил капитана Аркадий Самуилович. — Давайте, что вы там принесли.
Сергей Владимирович передал потерпевшему лист тонкого картона, на котором были наклеены три фотографии.
Руки раненого дрожали. Как будто раскрывая тайну, он с волнением прошептал:
— Тот, что справа!
Понятыми согласились быть медсестра и санитарка. Сергей Владимирович тут же оформил протокол предъявления фотографий на предмет опознания личности и уточнил у пострадавшего еще некоторые детали происшествия.
Быстро пролетели сутки, и, когда Сергей Владимирович вновь перешагнул порог кабинета Батурина, ему показалось, будто продолжается вчерашнее совещание. Стараясь не шуметь, капитан Качалов примостился у входа на одном стуле с майором Макаровым.
Докладывал старший инспектор Струмилин.
— Мы имеем заключение экспертизы, утверждающее, что один из пальцевых отпечатков, изъятых с бруса лестницы, принадлежит Сергееву по кличке Серега-Хмырь. Я с группой занимаюсь им. У меня возникли опасения, что Сергеев, видимо, почувствовал надвигающуюся грозу, потому и скрылся. Вторая неделя пошла, как он не показывается дома. Считаю необходимым не только проверить его связи, родных, но и дать телефонограмму всем подразделениям о его розыске и задержании. У меня все.
— Вопросы есть к товарищу Струмилину? — спросил полковник. — Нет? Тогда предоставим слово капитану Качалову.
Сергей Владимирович положил перед начальником отдела протоколы и вернулся на место.
— Я обойдусь краткой информацией. Потерпевший сразу же опознал по фотографии Ковалева. Есть интересная подробность: какой-то молодой человек спрашивал в больнице о состоянии здоровья пострадавшего, а молодых родственников и товарищей по работе у него нет.
Павел Михайлович подвел итоги совещания и в конце обратился к Качалову: