Долг чести (Том 2, Джек Райан - 6)

Клэнси Том

– Они разгневаны и перепуганы.
– Эти слова принадлежали Крису Куку, одному из специалистов по торговле с Японией, сотруднику Государственного департамента. Он прослужил два срока в посольстве США в Токио, неплохо говорил по-японски и не раз принимал участие в торговых переговорах, не вмешивался в них, но всегда давал дельные советы, выполнял самую трудную работу, связанную с их подготовкой и проведением. Это было обычным для - государственных учреждений, и Джек вспомнил, как его самого раздражало то, что выдвинутые им предложения присваивали себе другие, выдавая за свои собственные. Он кивнул, выслушав замечание Кука, и обратил внимание на кивки остальных, испытывающих облегчение от того, что кто-то решился взять инициативу

на себя.

– Я понимаю, почему они разгневаны. А вот в чем причина их страха?

– Да ведь, черт побери, у них по-прежнему рядом русские да и Китайцы тоже. И те и другие принадлежат к числу все еще великих держав. Мы ушли из западной части Тихого океана, верно? Следовательно, по мнению японцев, мы бросили их на произвол судьбы, а теперь, считают они, и вообще начали относиться к ним с нескрываемой враждебностью. Следовательно, мы превратились в их потенциального противника, разве не так? В каком положении они оказались? К кому обратиться за помощью?

– Но зачем захватывать Марианские острова?
– спросил Джек, вспоминая, что в двадцатом столетии ни Россия, ни Китай ни разу не нападали на Японию, а вот Япония нападала на каждую из них. Кук сделал интересное, хотя и случайное замечание. Как реагирует Япония на внешнюю угрозу? Всегда нападает первой.

– Таким образом она создает оборону большой глубины, выдвигает базы далеко за пределы своих островов.

Да, пожалуй, это звучит разумно, подумал Джек. На стенах зала висели спутниковые фотографии, сделанные меньше часа назад. Они показывали, что на аэродромах Сайпана и Гуама истребители стоят наготове вместе с самолетами раннего радиолокационного обнаружения Е-2С "хокай", однотипными с американскими, базирующимися на авианосцах. Это создавало оборонительную линию, выдвинутую на тысячу двести миль почти прямо к югу от Токио. Такой барьер окажется труднопреодолимой преградой для американских самолетов и представляет собой по сути дела несколько уменьшенный вариант японской стратегии во второй мировой войне. Замечание Кука в который раз оказалось разумным и интересным.

– Но действительно ли мы представляем опасность для них?
– спросил Райан.

– Сейчас, разумеется, представляем, - ответил Кук.

– Потому что они вынудили нас к этому, - проворчал один из офицеров национальной безопасности, вступая в разговор. Кук наклонился вперед и посмотрел на него.

– Почему люди начинают войны? Да потому, что они чего-то боятся! Посмотрите, за последние пять лет правительство у них менялось чаще, чем в Италии. Япония - политически неустойчивая страна. У них проблемы с экономикой. До последнего времени их валюта была подвержена постоянным колебаниям. Японский биржевой рынок потерпел крах из-за нашего закона о реформе торговли, мы поставили их на грань финансовой катастрофы, а теперь вы спрашиваете меня, почему у них возникла мания преследования? Случись с нами что-то подобное, каким было бы наше поведение?
– резко бросил помощник заместителя государственного секретаря, смутив офицера национальной безопасности, заметил Райан. Отлично, подумал он, оживленные дискуссии обычно приносят полезные плоды, подобно тому как лучшая сталь закаляется в самом горячем огне.

– Мое сочувствие по отношению к противной стороне несколько смягчается тем обстоятельством, что японцы оккупировали американскую территорию и нарушили права американских граждан.
– Эта реакция на тираду Кука показалась Райану излишне саркастической, похожей на игривое поведение гончей, преследующей раненую лису и позволяющей себе для разнообразия поиграть с добычей, тогда как обычно ситуация бывает обратной. Такое чувство всегда доставляет удовольствие.

– Мы уже лишили работы двести тысяч японцев. Как относительно прав японских граждан?

– Да наплевать нам на их права! Вы на чьей стороне, Кук? Заместитель помощника

государственного секретаря откинулся на спинку кресла, почувствовав, что заманил оппонента в ловушку и теперь может нанести решающий удар.

– А мне казалось, что меня пригласили сюда, чтобы помочь понять чувства японской стороны. Разве не для этого мы собрались? Японцам кажется, что мы унизили их, разорили, нанесли удар в спину и вообще сделали все возможное, чтобы показать им, какие они ничтожества и что мы всего лишь терпим их, совсем не считая равными себе. Все это, думают они, длится весь послевоенный период и началось еще до того времени, когда я родился. Согласитесь, им не может нравиться такое обращение.

И должен вам сказать, - продолжил Кук, - что я их в этом не виню. Ладно, они выступили против нас. Это было их ошибкой, и я сожалею об этом. Однако нужно принять во внимание, что они постарались смягчить свой удар, насколько это возможно, принимая во внимание поставленные стратегические цели. Разве не с таких позиций следует рассматривать возникшую ситуацию?

– Посол Японии заявил, что его страна готова удовлетвориться достигнутым и не стремится к большему, - сказал Райан, заметив интерес во взгляде Кука. По-видимому, он неравнодушен к урегулированию разногласий, и это хорошо.
– Как вы считаете, насколько серьезны эти намерения?

Райан снова задал трудный вопрос, понимая, что присутствующие не проявят желания отвечать на него. Трудные вопросы требуют четких ответов, а такие ответы часто могут оказаться неправильными. И самым трудным это было для офицеров национальной безопасности. Обычно эти должности занимают высокопоставленные сотрудники ЦРУ, РУМО и АНБ. Один из них постоянно находится рядом с президентом и готов выразить свою точку зрения в момент быстро нарастающего кризиса. Они являются экспертами в своей области, каким раньше был сам Райан, тоже занимавший в прошлом такую должность. Эти специалисты, однако, постоянно сталкиваются с вечной проблемой. Офицеры национальной безопасности - мужчины или женщины - это, как правило, серьезные и неуступчивые люди. Они не боятся смерти, но опасаются ошибиться в сложной ситуации. По этой причине от любого из них трудно дождаться недвусмысленного ответа, даже если приставить к его виску заряженный пистолет. Райан перевел взгляд с одного офицера национальной безопасности на другого и заметил презрение в глазах Кука, тоже смотревшего на них.

– Да, сэр, я считаю их намерения серьезными. Кроме того, нельзя исключить и вероятность того, что они пойдут на некоторые уступки. Они понимают, что должны предоставить нам возможность спасти свой престиж. Это обстоятельство обратится в нашу пользу, и мы можем рассчитывать на него, если согласимся на переговоры.

– Вы советуете пойти на переговоры? Кук улыбнулся и кивнул.

– Переговоры никогда не повредят, вне зависимости от ситуации, разве не так? Являясь сотрудником Государственного департамента, я обязан дать такой совет. Я незнаком с военной стороной ситуации, не знаю, сможем ли мы победить силовыми методами, но склонен думать, что сможем. Полагаю, японцы тоже понимают это и, отдают себе отчет в том, что рискуют многим. Мне кажется, что они даже больше перепуганы случившимся, чем мы считаем, и это можно использовать при переговорах.

– Чего нам следует добиваться?
– спросил Райан.

– Восстановления прежнего положения, - тут же прозвучал ответ Кука. Полный вывод войск с Марианских островов, возврат их под юрисдикцию США, восстановление гражданских прав жителей, компенсация семьям погибших и наказание виновных в смерти американских граждан.
– Райан заметил, что при этих словах Кука согласно кивнули даже офицеры национальной безопасности. Решительность и прямота представителя Государственного департамента начали нравиться Райану. Дипломат говорил то, что думал, и ему нельзя было отказать в логике.