Дольмен
Шрифт:
– Я связана словом, – коротко ответила она.
Ферсен машинально кивнул жандармам, охранявшим главный вход, и остановился во дворе неподалеку от сторожевой будки.
– Из-за данного когда-то слова ты готова испортить себе жизнь?
– Ты не сможешь этого понять.
– Предоставляю это тебе.
– Он и я… Это долгая история. Я не могу лишить его второго шанса.
Люка вылез из машины и посмотрел в глаза Мари.
– Уж по крайней мере этот шанс у него не второй, а третий или
Вместо ответа она хлопнула своей, и ее каблучки застучали по вымощенному камнем двору замка. Жандармы, наблюдавшие из будки за входной дверью, видели, как Ферсен, догнав Мари, схватил ее за руку.
– Не понимаю, как можно строить жизнь с этим лгуном и трусом! Да еще и самозванцем! Так спешил к тебе, что не нашел времени побриться! Впрочем… я – идиот! Должно быть, он не предполагал, что соберется столько репортеров, иначе обязательно бы побрился!
Она рассердилась на Ферсена, что тот озвучил ее собственные мысли.
– В любом случае с тобой у нас ничего бы не вышло! – крикнула она ему, вырывая руку.
– Успокойся! – рассмеялся Люка. – Надеюсь, ты не рассчитывала, что я предложу тебе руку и сердце?
– Не волнуйся. Тем более что нас ничто не связывает.
– Если не считать секса.
Она покраснела от ярости и прибавила шагу.
– Верно, – решила она согласиться. – Мы неплохо пропели время.
– Добавим, что других развлечений в этой дыре еще нужно поискать.
Развлечений! Глаза ее вспыхнули.
– Ты нашел подходящее слово – я тоже так думаю.
– Если захочешь покончить с расследованием и посвятить себя целиком будущему мужу, я отлично тебя пойму.
– Было бы здорово, – в тон ему ответила Мари. – Только раз уж я за что-то берусь, то довожу до конца, я тебе говорила.
– Прекрасно!
И он с силой дернул шнурок звонка.
Все с тем же неподвижным, словно обращенным внутрь, Взглядом и бесцветными губами Артюс сидел в поставленном возле окна кресле. Наклонившись над ним, Пи Эм вполголоса подбадривал его:
– Держитесь, отец. Будет обидно, если вы нас покинете до встречи с нашим дорогим Эрваном.
Старик не отвечал, но суставы пальцев, вцепившихся в подлокотники, еще больше побелели – знак того, что он все понимал.
Сын повернулся к двери, догадавшись, что приближаются Мари и Ферсен в сопровождении Армель.
– Полиция уже здесь, отец. Теперь все будет в порядке.
Изобразив беспокойство, Пи Эм покачал головой, обращаясь к вошедшим:
– Он не произнес ни слова. Хотя я не сомневаюсь, что он меня слышит.
Мари взяла фотографию, которую ей протянула Армель, вздрогнула, увидев, кто на ней изображен, и передала ее Ферсену.
– У меня была точно такая
– Сколько времени его спальня оставалась без хозяина? – грубовато спросил Люка.
– В полдень отец спустился к обеду, – вступил в разговор Пьер-Мари. – У бедняги совсем не было аппетита. Я бы сказал, он отсутствовал каких-нибудь полчаса.
– У того, кто положил здесь снимок, возможно, в замке есть сообщник, – вмешалась Мари, посмотрев сначала на Армель, потом на ее супруга. – Кто-нибудь из вас отлучался из гостиной во время обеда?
– Если вы намекаете, что мы… – забормотал Керсен-младший.
– Отвечайте! – взревел Люка.
– Никто. Вряд ли, подозревая домочадцев, вам удастся найти преступника… того, кто это сделал! – возмутилась Армель.
– А вы как думаете, кто мог это сделать? – уже спокойнее спросил Ферсен.
Вместо ответа Армель дрожащим голосом проговорила:
– Я требую, чтобы ко всем членам нашей семьи была приставлена охрана!
– Наймите телохранителей!
– До тех пор пока у Пьера-Мари или его отца не будет достаточно оснований полагать, что их жизни угрожает опасность, – смягчила Мари реплику коллеги, – мы не можем отвлекать наших людей от более серьезной работы.
Пи Эм положил руку жене на плечо.
– Действительно, нечего напрасно тратить деньги налогоплательщиков. Моя супруга излишне эмоциональна. Речь идет всего лишь о фотографии.
– Фотомонтаже, – уточнил Люка. – Кстати, довольно неумелом. Преступник стремился не столько достичь художественного совершенства, сколько напугать вашего отца.
Ферсен подошел к старику и поднес снимок к его глазам.
– Сын адресует вам послание, господин де Керсен.
– Я? Но это же бог знает что! – огрызнулся Пи Эм.
– Вы не единственный его сын, насколько мне известно! – холодно заявил Люка, прежде чем вернуться к Артюсу. – Риан… или, вернее, Эрван хочет дать вам понять, что, где бы вы ни были, куда бы ни пошли, он всегда будет рядом.
Веки старика задрожали, словно у него был нервный тик.
– Оставьте же его в покое! – выразил протест Пьер-Мари. – Не видите, как он слаб? Вместо того чтобы цепляться к нему, сосредоточьтесь на Риане. Найдите! Арестуйте!
– Так и случится, не сомневайтесь. Но и вы, и я, мы понимаем, что он не действует в одиночку.
– Не слушайте его, отец, это пустые измышления.
– Обвините меня в оскорблении достоинства, – неожиданно предложил Ферсен. – Мечтаю увидеть вас в суде. – Он наклонился к Артюсу: – Вам достаточно произнести хотя бы слово, чтобы я приставил к вашей двери полицейского на двадцать четыре часа в сутки.