Дом на Уотч-Хилл
Шрифт:
Я аккуратно ощупала свой затылок, убеждаясь, что не идёт кровь, и открыла глаза.
И начала презирать себя ещё сильнее, когда увидела, что я натворила.
***
— Всё кончено, — тихо сказал мужчина в свой телефон. — Не совсем то, к чему мы стремились, но Зо Грей никогда не будет наследницей Кэмеронов.
Послушав на протяжении нескольких долгих секунд, он ответил:
— Больше нет необходимости её убивать. Дивинити её не примет.
Он помедлил, затем с мягким смешком сказал:
— Действительно, они могут сами её убить, и пока она не присягнула какому-либо дому, они могут это
Глава 17
Я стояла неподвижно, глядя через всю кухню, мимо зазубренной чёрной расщелины в полу, на которой когда-то стоял мраморный кухонный остров, на Эсте.
С закрытыми глазами, окровавленной шеей, в залитой алым кофточке, она была пригвождена большим осколком древесины к противоположной стене на дальнем конце кухни. Её длинные тёмные волосы спутались вокруг этого осколка, словно она пыталась увернуться от него, когда он вонзился.
Я открыла рот, но ничего не последовало. Я беззвучно звала её по имени, беззвучно кричала: «Бог мой, что я наделала, что я наделала?»
Я разгромила кухню. Расщелину на полу никак нельзя было пересечь, чтобы добраться до моей лучшей подруги; она расколола кухню от стены до стены и унесла с собой большую часть принадлежностей, приставных лесенок и кастрюлек.
Я резко развернулась, стремительно побежала к задней двери, пронеслась по двору — пресвятой ад, что я сотворила с двором?
Нет времени смотреть. Добравшись до кухни, я схватила маленький уличный столик, разбила окно, лихорадочно сшибла зазубренные осколки стекла и перелезла через подоконник.
Добравшись до неё, я уже рыдала.
— Эсте! Эсте! Эсте! — надломленно кричала я.
Она медленно открыла глаза и слабо улыбнулась.
— О чёрт возьми, Зо, ты разрушила кухню. Это была моя любимая комната.
Я разинула рот.
— Ты шутишь?
— Вытащи этот чёртов обломок.
Я покосилась на массивный кусок древесины, вонзённый глубоко в стену.
— Как? — тупо спросила я. Я не настолько сильная.
— Своей волей. После гигантской истерики, которую ты только что закатила, это не должно составить для тебя проблемы. А я-то тут думала, что мне надо было не ложиться спать и начать тренировать тебя. Ты явно не нуждаешься в моей помощи.
— Бог мой, Эсте, ты в порядке? У тебя везде кровь!
— Меня пригвоздило только за волосы, ты чокнутая, крутая ведьма, — она снова улыбнулась, очень слабо. Её взгляд был настороженным, внимательно изучал меня.
— Но у тебя везде кровь…
— Шею оцарапало. Освободи меня, бл*дь!
Я закрыла глаза, ища источник энергии, но на сей раз деликатно, приманивая помощь. За Полночным Садом простиралось роскошное поле пшеницы. Я черпала аккуратно, с любовью, призывая лишь крохотные атомы из индивидуальных стеблей, и мгновение спустя открыла глаза и ошеломлённо наблюдала, как обломок бережно отлетел назад, извлекая себя из гипса, и грохнулся на пол.
Когда Эсте высвободила волосы из дыры и отбросила за плечо, я схватила её и свирепо обняла.
— Ох, Эсте, мне так жаль! Я никогда не хотела тебе вредить! Клянусь, не хотела!
Мы
— Поверь мне, детка, я знаю. Если бы ты хотела, я была бы мертва. Если бы ты меня не любила, если бы под твоей любовью таилась хоть йота смертоносной мысли, этот кол вонзился бы прямиком в моё горло, — её взгляд потемнел от страха. — Зо, я не знаю, как ты это сделала. У тебя не должно было получиться. Я думала, ты пробудилась, когда умерла твоя мама, но тебе предстояло пройти ещё шесть стадий, аккуратно и с наставлениями. Но кто-то силой провёл тебя через все стадии. Если бы я это знала, я бы вообще не пошла в постель. Я бы каждую минуту потратила на обучение тебя тому, как не сделать то, что ты сделала только что. Детка, ты полностью обрела силу, не присягнула дому и совершенно не обучена, и я не имею ни малейшего чёртова представления, что они творят, но ты безумно опасна в таком состоянии.
— Ты хочешь сказать, я плохая, — произнесла я деревянным голосом.
— Я хотела сказать, ты не обучена. Не дала клятву. Если бы ты убила меня… — она умолкла, поджав губы.
— Что? — потребовала я.
Вздохнув, Эсте сказала:
— После такого не оправляются. Нельзя убивать, не дав клятву. Это меняет тебя. И убить того, кого ты любишь? Чёрт возьми, женщина. Даже серые подумали бы дважды, стоит ли тебя использовать. Ты бы несла на себе мою смерть; такое делает ведьму темнее тёмного.
— Как именно это тебя меняет? — потребовала я. Убила я того мужчину в амбаре или нет? Какой рассказчик говорил — инструктор или лжец?
— Просто очень, очень сильно радуйся, что ты этого не сделала.
Меня тошнило от ответов, которые не были ответами, но у неё шла кровь, и я отвела её волосы назад, чтобы самой посмотреть, насколько ей «оцарапало» шею. Увидев это, я пришла в ужас.
— Эсте, нам нужно отвезти тебя в больницу!
— Никакой больницы, — устало сказала она. — Я научу тебя, как исцелить меня. Ты сможешь это сделать, располагая такой ужасающей силой. Так ты внесёшь компенсацию за то, что сделала с этой кухней.
Тяжело вздохнув, я простонала:
— Это не ограничилось кухней.
Её глаза широко распахнулись.
— Что? Где ещё?
Я несчастно посмотрела во двор, и мои глаза наполнились слезами.
Её взгляд проследил за моим.
— Ох, Зо!
Всё во дворе было мёртвым. Каждое дерево, каждый цветок, все кустарники почернели и погибли. Не было больше могучих дубов, увешанных гирляндами и бутылочками на джутовых бечёвках. Они рухнули обугленными кучами. Не было клумб с роскошными цветами, не было магнолий, не было вистерий, оплетавших гараж сбоку, не было кустарников, не было клочков декоративной травы. По двору словно пронёсся дикий пожар, уничтоживший всё на своём пути, и я молилась, чтобы он остановился на этом, и что я не уничтожила ещё и священный сад за пределами двора. Обугленная земля была усеяна ночными созданиями, и я всём сердцем надеялась, что Руфус был далеко, высоко в небе, надзирал за своим ночным королевством, а не оказался где-то среди них.