Домби и сын
Шрифт:
— Одн! — сказалъ онъ. — Въ такую пору! Джонъ былъ здсь поутру. Не случилось ли чего, моя милая? Но нтъ, — прибавилъ онъ, — ваша физіономія не предвщаетъ бды. Совсмъ напротивъ, если не ошибаюсь.
— Быть можетъ, м-ръ Морфинъ, вы читаете на моемъ лиц неумстную откровенность, эгоистическую, конечно; но такъ и быть, я все-таки пришла.
— И прекрасно, эгоизмъ къ вамъ очень бы шелъ, миссъ Каркеръ, и былъ бы интересенъ; но бда въ томъ, что никакой хиромантикъ не открылъ бы эгоистическихъ линій въ вашихъ чертахъ.
Говоря это, онъ подалъ стулъ своей гость и самь услся насупротивъ нея. Віолончель уютно покоилась между ними на соф.
— Джонъ ничего вамъ не сказалъ о
— Сдлайте милость.
— Вы не заняты?
Онъ указалъ на віолончель, лежавшую на соф, какъ будто нмой инструментъ могъ дать за него полный и совершеннйшій отчетъ.
— Я былъ занятъ весь день, миссъ Гэрріетъ. Свидтель — моя віолончель, которой я повряю вс свои заботы.
— Фирма разорилась въ конецъ? — спросила Гэрріетъ серьезнымъ тономъ.
— Разорилась окончательно и радикально.
— И никогда не возобновить торговыхъ операцій?
— Никогда.
Свтлое выраженіе ея лица ни мало не омрачилось этимъ словомъ. М-ръ Морфинъ, казалось, замтилъ это съ нкоторымъ изумленіемъ, и повторилъ опять:
— Никогда. Припомните, что я вамъ говорилъ. Не было во все это время никакихъ средствъ его образумить; невозможно было разсуждать съ нимъ, и даже, иной разъ, невозможно было къ нему подойти. Случилось то, что должно было случиться. Домъ обрушился, упалъ, и никакая сила его не подниметъ.
— И м-ръ Домби лично разорился?
— Разорился.
— Онъ не оставитъ для себя никакого частнаго имнія?
— Никакого.
Какая-то особенная живость въ ея голос и выраженіе глазъ почти веселое, казалось, изумляли его больше и больше. Онъ забарабанилъ по столу правой рукой, покачалъ головой, и взглянувъ на нее внимательно, сказалъ:
— Мн еще неизвстны въ точности вс источники доходовъ м-ра Домби. Они велики, спору нтъ, но и обязательства его огромны. М-ръ Домби благороденъ и честенъ въ самой высокой степени. Многіе, конечно, на его мст ршились бы, для собственнаго спасенія, устроить нкоторыя сдлки; но въ такомъ случа незамтно, почти нечувствительно, могли бы возрасти до огромныхъ процентовъ убытки домовъ, которые имли съ нимъ долговременныя торговыя связи. М-ръ Домби этого не сдлаетъ. Онъ ршился платить всмъ и каждому до истощенія послднихъ средствъ, которыя въ его рукахъ. Онъ сказалъ: пусть берутъ и очищаютъ все; домъ погибнетъ, но мои кредиторы потеряютъ не много. Гордость м-ра Домби представляется теперь въ благопріятномъ свт.
Она слушала его спокойно и почти безъ всякой перемны на своемъ лиц. Казалось, ея вниманіе было занято отчасти собственными мыслями. Когда онъ пересталъ, она спросила его торопливымъ тономъ:
— Видали вы его въ послднее время?
— Онъ недоступенъ ни для кого. Когда, вслдствіе этого кризиса въ длахъ, ему необходимо выходить изъ дому, онъ выходитъ одинъ и по возвращеніи запирается въ своемъ кабинет, не допуская къ себ никого. Онъ написалъ мн письмо, отзываясь въ самыхъ лестныхъ выраженіяхъ о нашей прошедшей связи и прощаясь со мною. Неделикатно было съ моей стороны навязываться теперь, такъ какъ я и въ лучшія времена не имлъ съ нимъ частыхъ переговоровъ; однако я попробовалъ. Я писалъ, ходилъ въ его домъ, просилъ, умолялъ. Все напрасно!
Онъ продолжалъ ее наблюдать, въ надежд пробудить въ ней большее участіе къ этому предмету. Онъ выражался съ одушевленіемъ и чувствомъ, чтобы тмъ сильне дйствовать на свою слушательницу; но въ ея лиц не было ни малйшей перемны.
— Ну, миссъ Гэрріетъ, — сказалъ онъ съ огорченнымъ видомъ, — объ этомъ, кажется, я распространяюсь не кстати. Вамъ, конечно, не совсмъ пріятно
— Вы ошибаетесь, м-ръ Морфинъ, — возразила Гэрріетъ съ легкимъ изумленіемъ, — моя голова занята тмъ же, чмъ и ваша. Неужто вы думаете, что я и Джонъ не разсуждали въ послднее время обо всхъ этихъ перемнахъ? Онъ служилъ такъ долго м-ру Домби, который теперь доведенъ, по вашимъ словамъ, до ужасной крайности, между тмъ какъ мы разбогатли.
Теперь только м-ръ Морфинъ, сроглазый холостякъ, замтилъ, что лицо его собесдницы озарено какимъ-то лучезарнымъ восторгомъ. Сначала ему казалось, что она просто весела, въ хорошемъ расположеніи духа, и больше ничего.
— Мн нтъ надобности говорить вамъ, — продолжала Гэрріетъ, опустивъ глаза на свое собственное платье, — отчего и какъ перемнились наши обстоятельства. Вы, конечно, не забыли, что братъ нашъ Джемсъ, въ тотъ страшный день не оставилъ никакого завщанія, и y него нтъ другихъ родственниковъ, кром Джона и меня.
Ея лицо на минуту затуманилось грустными воспоминаніями, но скоро м-ръ Морфинъ замтилъ на немъ тотъ же лучезарный восторгъ.
— Вы знаете нашу истсрію, — исторію двухъ братьевъ въ связи съ несчастнымъ джентльменомъ, о которомъ вы говорите съ такимъ искреннимъ, благороднымъ участіемъ… Теперь, посл жизни, какую мы вели въ продолженіе столькихъ лтъ, я и мой братъ не имемъ никакой нужды въ деньгахъ, между тмъ какъ доходы наши слишкомъ огромны. Понимаете ли, о чемъ я хочу васъ просить.
— Нтъ, моя милая миссъ, не совсмъ!
— Нечего говорить о моемъ покойномъ брат. Если бы покойникъ зналъ, что мы намрены сдлать… но вы понимаете меня. О живомъ брат считаю нужнымъ сказать только то, что онъ, по собственной вол и по глубокому сознанію своего долга, ршился выполнить намреніе, которое требуетъ вашего неизбжнаго содйствія.
Миссъ Гэрріетъ опять подняла глаза, и м-ръ Морфинъ сдлалъ новое наблюденіе, что она была прекрасна въ своемъ лучезарномъ восторг.
— Сэръ, это дло требуетъ глубокой тайны. Ваша опытность и познанія укажутъ на необходимыя средства. Можно, напримръ, навести м-ра Домби на догадку, что неожиданно спасены какіе-нибудь непредвиднные источники его доходовъ, или, что ему, какъ честному человку, оказываютъ этимъ невольную дань уваженія торговые дома, съ которыми онъ велъ продолжительныя связи, или какой-нибудь заимодавецъ вздумалъ уплатить ему старый долгъ. Средствъ много, и я уврена, вы изберете самыя лучшія. Въ этомъ-то и состоитъ одолженіе, о которомъ я пришла васъ просить. Вы будете такъ добры, что не станете говорить объ этомъ Джону, который хочетъ, чтобы вс эти распоряженія были сдланы тайно и безъ малйшихъ одобреній, которыя бы относились собственно къ нему. Мы сбережемъ для себя весьма незначительную часть этого наслдства, предоставляя его м-ру Домби, который въ такомъ случа будетъ счастливъ и спокоенъ на всю свою жизнь. Позвольте быть увренной, что вы не станете объ этомъ часто говорить даже со мною, и что наща общая тайна будетъ погребена въ вашемъ сердц.
Слезы радости достойнымъ образомъ заключили эту рчь, внушенную благороднйшимъ сердцемъ, какое когда-либо существовало на земл. Ея брать смываетъ навсегда позорное пятно, которымъ заклеймилъ свою жизиь, какъ же не порадоваться его сестр? Вотъ почему лучезарный восторгъ озаряетъ прекрасное чело двицы Каркеръ.
— Милая Гэрріетъ, — сказалъ Морфинъ посл продолжительнаго молчанія, — я вовсе не былъ приготовленъ къ этимъ рчамъ. Вы желаете, если не ошибаюсь, удлить и собственную часть отъ наслдства, которое досталось на вашу долю, такъ ли я васъ понялъ?