Домовые
Шрифт:
— Так ты же один за ней ходить будешь… — тут до Коськи дошла несообразность этой странной гуманитарной помощи. — Слушай, а чего они прямо к берегу эту жестяную рыбу не подвозят? Подвезли бы — и в воду, а мы бы со дна брали?
— По-моему, они ее часто присылать не будут, — стал выкручиваться Родриго. — Это же с другого края Океана. И им не только о ваших болотах позаботиться надо. Вот, и в Германии болота есть, и во Франции, и в Испании, и в Италии! И всюду была мелиорация!
— Да-а? Как же быть?
— Надо вам все-таки пробиваться в Пресноводье, — это было очень удачное предложение, Коська отвлекся от
— Я все карты рассмотрел, нет там Пресноводья, но вот ведь ты говоришь — Океан огромный, а я его одной ладонью прикрыть могу. Из этого следует — что? Что Пресноводье на самом деле — маленькое! Я нашего озера тоже ни на одной карте не видел, только на атласе автомобильных дорог, и там оно вот такусенькое…
Коська показал примерно три миллиметра между когтями большого и указательного пальцев.
— Скажи спасибо, что оно там вообще есть, — заметил Родриго.
— Но на самом деле ведь большое! Так вот — Пресноводье слишком маленькое, чтобы попасть на карту, но знаешь, как его можно определить?
Задавая вопрос, водяной и сам еще не знал ответа, просто чуял, что озарение близко, нужно только чуточку его подстегнуть, поторопить, и оно возникнет, и ответ сам изо рта выскочит, главное — слушать свой собственный голос внимательно. Так оно и получилось.
— Ну?
— Оттуда вытекают пресные реки! — Коськины глаза от этого открытия округлились до невозможности. — Вот наша река! Она же — пресная! А пресная вода вся откуда-то берется! Значит, если пойти вверх по течению, как раз и попадешь в Пресноводье! Оно маленькое, водяных там развелось много, вот они оттуда и пошли по свету — искать себе рыбные угодья. Я даже вот что понял, — тот, кто нас по рекам расставляет, живет именно в Пресноводье и оттуда посылает распоряжения.
Тут Родриго спорить не стал — он пока не понимал административного устройства болотных жителей, да и не пытался.
С реки послышались голоса. Кто-то перекликался, и Родриго сразу не сообразил, а Коська весь подобрался и потянулся за железным прутом, за которым Афоня нарочно ходил на место побоища.
— Наши, змей их побери… Приплыли! Не пущу! Пусть другое место ищут!
Родриго задумался, глядя, как Коська с прутом крадется к воде.
Вот с этими странными тварями предстояло ему породниться…
Обошлось без драки — впрочем, нельзя сказать, что совсем без драки, просто новенькие прежде напоролись на Панкрата с его семейством, и там в воде произошла свалка. Панкрат, Прокофий, Ефим и Харлам с супругой оказались сильнее, выперли неудачников со своей территории, и те, рванув вверх по течению, проскочили мимо изготовившегося к бою Коськи.
— Ф-фу, пронесло, — сказал он и вернулся к костру. — Дай-ка еще баночку.
На сей раз жесть оказалась потолще. Коська потыкал в нее когтем и сообразил — найдя на пруте зазубрины, сел подтачивать коготь, чтобы образовались острие и режущая плоскость.
Глядя, как водяной делает маникюр, Родриго ломал голову над проблемой продовольствия. Он понимал, что теперь от него не отвяжутся — будут гонять за консервами, и кончится все это ссорой с Уклейкой. А этого он не хотел.
Вообще он был мальчик законопослушный, и мысль о воровстве, логически сформировавшаяся
Вернулись Антип, Афоня и Уклейка. Увидели костер, подивились тому, как ловко управляется с ним Коська.
— Смотри ты! Совсем как мелиоратор!
Тут Родриго поднял палец и сказал: «Во!»
— Что — «во»? — спросил Антип.
— Я знаю, что нужно делать, чтобы участок застолбить! Жечь костер!
И он объяснил свою мысль: новые переселенцы, которые стаями поплывут осваивать реку, увидят огонь, решат, что тут — люди, мелиораторы, и отправятся дальше. И обойдется без драки. А то ведь место хорошее, многим пришлось бы по вкусу, так что же — каждую ночь железным прутом отмахиваться?
— Толково мыслишь, — похвалил Антип, еще не ведая, что хвалит будущего зятя. А Уклейка тихонько, пользуясь темнотой, взяла его руку и стала гладить пальцы.
Ночевать Родриго пошел домой, а водяные отправились на дно, в недостроенное логово.
А дальше было как раз то, чего опасался хитрый Гунча. На реку каждую ночь стали приплывать новые переселенцы. Все оказались умные — все сообразили, что место для зимовки нужно присматривать и обустраивать загодя, бросили обжитые логова, даже те, куда еще соленая вода не скоро подступится, и, увязав в узлы нехитрые пожитки, направились к реке. Иные мудрецы даже рыбки на завтрак с собой не прихватили — полагали, что река прокормит. И жестоко ошиблись.
Ни ночи теперь не обходилось без драк — и Антип с Афоней с горестным удивлением осознали, что племя водяных (Коська, нахватавшись от Родриго современных слов, называл его нацией и даже иногда титульной нацией) на самом деле — склочный народец, и это оставалось для них самих тайной лишь потому, что жили все довольно далеко друг от друга, встречаясь исключительно на сватовстве, свадьбе или крестинах. Ладили, пока делить было нечего…
И что интересно — склоки затевали в основном мужики, а водяницы даже обрадовались такому тесному житью. Теперь не нужно было тащиться за тридевять земель узнавать новости, а новость для бабы, пусть даже и водяной, первое дело. Жены и дочки повадились плавать друг к дружке в гости, что, с одной стороны, водяных сердило, доводило до зверского рева, иных и до рукоприкладства, с другой же — водяницы заново создавали быт, изобретали новую еду, а те, что посмелее, сбивались в стайки и ходили на берег — бить витрины магазинов. Не сразу сообразили, что твердая колбаса лучше мягкой, и долго маялись животами те, кто польстился на аппетитный зеленый налет.
Жизнь, хоть и голодная, кое-как налаживалась, а тут еще слух пронесся — в речное устье какие-то посланцы прибыли. Коська поплыл разбираться и вернулся разочарованный.
— Это из Океана, — сказал, — ну их к змею.
— Из Океана! — по старой памяти обрадовался Афоня. — Ну, что, консервов привезли?
— По две банки в лапы выдавали. Я-то один был, ну, больше и не дали. А вода в устье уже вовсю соленая.
— И как они?
— Как, как! Выше подниматься не хотят, им от пресной плохо делается. Сволочи! — вдруг разозлился Коська. — Нет, нам с ними не по пути! Чистенькие такие, гладенькие! Консервы. говорят, только дикарь когтем открывает, у них для этого железки есть! Говорят — рано или поздно придется к соленой воде привыкать! А как?!?