Дорога издалека (книга вторая)
Шрифт:
Между тем в аулах на юге Лебаба и в самом Керки постепенно менялась обстановка. Крепли местные ячейки Коммунистической партии, в Керки прибывали из столицы республики и оставались на месте новые работники — опытные, закаленные партийцы. В аулах возникали ячейки комсомола, батрачкомы. Было принято решение создать в округе, по примеру Советского Туркестана, организации союза «Кошчи» — объединения сельских тружеников. Активней становилась аульная беднота, все больше людей сплачивалось вокруг ревкомов.
И наконец, под давлением массы трудовых дайхан, которые начали понимать, что они — настоящие хозяева положения, в округе сменилась
Грамотный человек, совсем еще молодой, года двадцать четыре было ему в то время. Невысокий, но крепкий, круглолицый, и нрава веселого — всегда-то улыбается, со всяким разговаривает охотно и попросту. Еще ребенком остался Розыкул сиротой, сперва приютил его, на правах сородича, Джумакулчи-караулбеги из рода Лакыров, потом передал Ходжамураду из того же рода. У того и другого ходил Розыкул подпаском до тех пор, пока усы не начали пробиваться. И всего ломоть сухой лепешки получал за свой тяжкий труд от зари до зари. А когда в возраст вошел, наскучила ему безрадостная жизнь, он бежал от «щедрого» сородича. В Керки прибился к лодочнику на переправе из Керкичи. Лодочник этот промышлял также извозом, новому работнику поручил править арбою, на которой пассажиров доставляли от паромной переправы в город. Многое эта работа дала. Всяких людей приходилось ему возить, среди них были и русские солдаты из крепости. Сам Розыкул вскоре по-русски немного выучился. Жизнь города Керки также узнал хорошо. Еще до революции в России Розыкул уже понимал: богатые и бедные — враги извечные, и близится время, когда власти богачей наступит конец, тут и белый царь не поможет.
Завелись у него друзья в русской крепости, и в крепости керкинского бека знал он кое-кого. После революции сразу нашел свое место в рядах сторонников новой жизни. Во время обороны вступил в отряд красноармейцев из Новой Бухары, вместе с ними и уехал, позже принял участие в штурме эмирской столицы. Почти год провел в чужих краях, затем вернулся в Керки, служил в отряде у Молла-Джума Сурхи. В партию вступил уже в двадцать первом году. Его-то и решили сделать окружным начальником отрядов самообороны.
Розыкул Аннаев начал с того, что решил сам побывать в каждом из крупных аулов округа. Первым наметил Бешир. Приехал он сюда на целых две недели. Быстро сошелся с Бекмура-дом, Джумакулчи, вожаком комсомольцев Аллаком. Командир отряда самообороны Аллакули тогда еще оставался на прежнем посту. Опасаясь за свою шкуру, выдал новому начальству всех своих скрытых сообщников по «карательным экспедициям» в Кизылкумы. Так Розы-Анна выявил почти всех, кто держал руку Абдурахмана-караулбеги, с Мамедшой-мирахуром водит дружбу. И насчет ревкома беширского получил полное представление. Отряд проверил всех тех, кто на руку оказался нечист — Абдуллу Джапара, Джума-Кёра, — выгнал с позором. Дайхане, узнав про это, вздохнули с облегчением.
Как только Розы-Анна вернулся в Керки, обстоятельно
Теперь в Бешире никто не сомневался: Шихи-бай, отец арестованного Абдурахмана, с ним Давуд-бай недолго продержатся у власти.
Розы-Анна побывал и в других крупных аулах. Кое-где заменил командиров. В Ходжамбасе он поставил во главе самообороны Халика Хасана, из местных батраков, которого давно знал по Керки. Тот сперва грузчиком-поденщиком работал на базаре, затем перебрался на станцию Самсоново, здесь тоже трудился на разгрузке вагонов, познакомился с русскими железнодорожниками, многому от них научился.
Вскоре Розы-Анна составил себе полное представление о делах на территории всего округа. Пришло время начать повсеместную, окончательную ликвидацию басмаческих банд.
Для борьбы с ними следовало подготовиться основательно, причем использовать все средства, в первую очередь дипломатические. Тут окружном партии с особым отделом разрабатывал свой план, детали которого сохранялись в тайне. А пока Розы-Анна предстояло силами отрядов самообороны срочно выловить и обезвредить мелкие шайки разбойников.
Для начала он решил выследить одного, постоянно орудовавшего в районе Бешира, — Молла-Дурды. Неуловимым был этот вожак всего лишь четверки удальцов. Стана своего в степи не имел, отсиживался после набегов где придется. Промышлял по мелочам, чаще обирал торговцев и путников издалека, земляков же своих не обижал, потому многие покрывали его.
Но как-то раз его постигла неудача. Ночью схлестнулся с дозором удальцов Салыра-непромаха. В темноте не стали дознаваться, кто да что — пальнули разом с обеих сторон. У Салыра были жертвы или нет, осталось неизвестным. А у Дурды один убитый, остальные все четверо враз лишились коней — у кого убит наповал, у кого ранен.
Раненых лошадей пришлось тут же пристрелить, убитого предали земле. Пешком двинулись к Беширу. В доме у старого знакомца нашли приют до лучших дней.
И первой заботой Молла-Дурды сделалось — раздобыть коней себе и соратникам. Спустя неделю высмотрели и увели со двора Ходжанияз-Тахира чудесного гнедого жеребца. Этого жеребца он только что подарил своему сыну Пирджану — парень жениться задумал и коня выхаживал к скачкам на свадебном тое. Вдруг — не стало коня! Пирджан, член ячейки комсомола в Бешире, заподозрил, чьих рук это дело, — в ауле слышали про стычку салыровцев с людьми Молла-Дурды. Рассказал секретарю Аллаку, тот передал Бекмураду Сары. Как раз в эти дни в Бешире появился с отрядом Розы-Анна. И ему рассказали об этом случае.
Со своими людьми заехал Розы к Джумакулчи-караулбеги, своему прежнему воспитателю. Двор его — на окраине Бешира, где издавна селились люди рода Лакыр, тут неподалеку и дорога проходит на Карши. Старик жил одиноко, с сестрой и двоюродным братом, тоже престарелыми.
Розы-Анна, от природы мягкий и великодушный, не помнил зла за человеком, у которого некогда ходил, по сути, в батраках. Да и Джумакулчи рад был увидеть сородича. Встретились тепло, хозяин принял гостей со всем радушием. Как будто чуял Розы-Анна, что не напрасно он завернул во двор старого караулбеги.