Дорога к себе

Бромов Александр

Она ожидала увидеть все что угодно: от воздушного дворца йёвалли или сказочно богатых драконьих чертогов до завораживающего своей старинной мрачностью замка ашуртов, но не парящее низко над океаном волшебное многоярусное сооружение с фонтанами и зеркальными водопадами. Его площадки, террасы, колонны, своды, невесомые лестницы и гроты, казалось, были сотканы из зеленой морской воды, водорослей, кораллов и снующих между ними разноцветных рыбок. Девушке пришлось собрать и жестко сжать в кулаке все свое самообладание, чтобы

не таращится по сторонам с глупо открытым ртом. Ей внезапно подумалось, что это больше похоже на ожившую поэму или симфонию подводного мира, чем на место для встреч и тривиальных интриг. Здесь должно рождаться нечто необычное и волшебное, как в романтических легендах. Ей очень хотелось в это верить.

Поднимаясь по широкой переливающейся лестнице навстречу смеху и музыке, она пыталась угадать, какими стали Ла-али и Турайа, живя в мире демонов. Клер недавно обмолвился, что его пригласили на двойную свадьбу, вызвав этим сначала зависть сестры, а потом обиду и разочарование, впрочем, быстро прошедшие. На месте подруг Амира тоже не стала бы вспоминать про такую капризную и никчемную пустышку, как она. Все правильно. Но сейчас девушка испугалась, что они не захотят ее видеть. Это стало необычайно важно для нее — вернуть их дружбу и завоевать доверие.

Она с волнением ждала встречи, машинально приседая в реверансах и вежливо отвечая сильным мира сего, которым представлял ее отец. Короли и вельможи проявляли повышенное любопытство к ее персоне, интересуясь у Хаарланда, где он прятал столь немыслимое сокровище, женщины бросали на нее ревнивые взгляды. В другое время девушка оценила бы по достоинству и откровенно восхищенные взгляды мужчин, и комплименты, которыми ее одаривали — все то, о чем она мечтала когда-то, и что в одно мгновение утратило для нее смысл, став бумажной мишурой.

Жаганрад, потерявшийся на фоне Амиры, железными пальцами стискивал ее локоть, не давая отойти в сторону и пресекая любые попытки завязать отвлеченный разговор с гостями. О том, чтобы отправиться на поиски подруг не было и речи.

Выручил принцессу Таамир, под прикрытием титула забравший Ее Высочество у стоявшего столбом кавалера.

— Прими мое искреннее восхищение, миледи, — галантно поблагодарил девушку король после танца, словно по рассеянности уводя ее в противоположную от Жаганрада сторону, к лестнице, ведущей на третий этаж, — но головой веришь зря.

— Что, извините? — девушка с трудом отвела глаза от праздничной толпы гостей, выискивая в ней подруг.

— Они там, — вздохнул Ин Чу и показал глазами наверх.

Хаарланд за спиной Жаганрада мельком скользнул по ним взглядом и отошел к Судье, беседующему с Эджен и Ласайентой, оставив любимого воина в одиночестве.

«Бетти, любимая, — промурлыкал Таамир, легким движением кисти подзывая к себе слугу, разносившего бокалы с вином, — отсюда открывается великолепный

вид на закат».

Третий этаж представлял собой уютный уголок для уставших от веселья гостей или влюбленных, желающих уединиться: приглушенный свет одиноких фонариков, нежный цветочный аромат, по краю столики и мягкие диванчики под шатрами серебристых ив, справа от лестницы — веер полукруглых уступов, по которым сбегала вода и плавали крупные кувшинки.

Если бы не неожиданный взрыв хохота у дальнего края площадки Амира еще долго бы искала подруг: они стояли тесной группой между мерцающими деревьями и что-то весело обсуждали.

Ла-али в карминовом облегающем платье, Турайа — в открытом нежно-голубом. Прекрасные, изящные и грациозные. И все равно они остались собой. Роскошь лишь слегка коснулись девушек, оставив на них след утонченности, но не высокомерия и заносчивости, как это обычно бывает, когда кто-нибудь из низов достигает вершины богатства и власти.

Ла-али и обнимающий ее за плечи Тьенси стояли к Амире спиной. Эрри не было видно за Турайей, но его рука покоилась на бедре девушки. А вот Арвину ничего не мешало увидеть давнюю попутчицу, но он был занят разговором.

— Нет, — мотнул головой ашурт, — снобы — это к Ин Чу. Арвин, скажи.

Молодой дракон поднял в знак согласия руки:

— А вот воздушные эфемерные создания — это йёвалли, — он, дурачась, закатил глаза и изобразил трепещущие крылышки, взмахнув широкими кружевами, выглядывающими из рукавов великолепного темно-синего камзола.

— Андерсу только не вздумай об этом сказать, — посоветовал Даэрри, и компания громко рассмеялась. — А кто же тогда ашурты?

— На аскетов не тянут, — с сомнением протянул Арвин, оглядывая багровое таки, скрывающее мощный торс Тьенси.

Тот гордо выпятил грудь и сразу заработал комплимент от Турайи:

— Для аскета толстоват, — она потыкала пальцем пресс демона и печально констатировала. — Отъелся. Пора на диету, маленькому.

— Молчи, пигалица недокормленная, — по-детски надул губы Тьенси.

Амира почувствовала себя чужой и неуместной на этом островке веселья. Она никогда не станет среди них своей. Девушка собралась ходить, но тут йёвалли, обидевшись за невесту, нарочито строго приказал дракону:

— Арвин, подержи гада, чтобы я не промазал.

Отпустив смеющуюся Турайю и высоко подняв голову, он угрожающе надвинулся на брата, и Амира, не удержавшись, вскрикнула, тут же испуганно зажав рот ладонями — лицо Эрри было неузнаваемо обезображено, словно выжжено, а глаза, некогда сводившие ее с ума, закрывала широкая полотняная повязка, подобранная в тон к светлому таки.

Веселье мгновенно прекратилось, а друзья оглянулись на застывшую в ужасе Амиру.

— Ты? — изумился Ин Чу и, отодвигая с дороги Тьенси, быстрым шагом направился к принцессе.