Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Ричардсон Сэмюэл

Ты столь великодушно даешь мн вольность себя укорять, что я опасаюсь и пользоваться оною. Я лучше буду не доврять собствнному моему разсужденію, нежели дражайшей моей пріятельниц, которая позная свои погршности не можетъ быть подозрваема дабы произвольно оныя длала. Я страшуся и спросить у тебя не считаешь ли ты себя излишне жестокою весьма мало великодушною въ разсужденіи такого человка, которой столь нжно тебя любитъ, и которой впротчемъ столь честенъ и чистосердеченъ.

Естьлибъ ето не была ты, то я бы сомнвалась, чтобъ кто нибудь въ свт могъ превзойти меня въ семъ истинномъ величіи душ, которая внушаетъ въ насъ признательность за огорченія наносимыя истиннымъ другомъ. Я можетъ быть виновата что поступила надъмру нескромно; а сіе не инымъ чмъ извинено быть можетъ, какъ смущеніемъ въ коемъ я нахожуся, есть ли только сіе можетъ почестся за извиненіе. Какимъ образомъ должна я просить тебя, (о чемъ и всегда не отступно утруждать тебя стану) смло слдовать тому разуму, которой подъ пріятными видами проницаетъ проступки совершенно? Больной весьма бы былъ неразсуденъ,

естьли бы опасался врачебнаго какого орудія отъ толь нжной руки. Но я съ замшательствомъ предлагаю сію прозьбу, боясь чтобъ она не подала теб причины быть осторожне и скромне въ выраженіяхъ. Желаемой или изъ позволенной сатиры, весьма удобно можетъ перемнить въ похвалу тотъ великодушной цензоръ, которой примчаетъ, что его насмшки производятъ пользу. Твои шутки клонятся всегда къ наставленію, хотя они нсколько язвительны, но всегда пріятны. Не можно опасаться толь легкихъ ранъ какія ты причиняешъ, по тому что не умышленно и не ко вреду уязъвляешь оными. Такое искуство знали и новйшіе наши писатели прославившіеся своими твореніями. Для чегожъ? для того что оно должно брать первоначальныя свои основанія изъ доброты души, и что должно быть направляемо правотою сердца. И такъ нещади меня, ибо я твоя пріятельница; и сія причина должна тебя принудить еще мене меня щадить. Я могу проницать въ тонкость твоихъ выраженій, сколь ни совершенно ты оныя объясняешъ: я толь буду поважаема: и ты не достигала бы своего предмта, естьлибъ меня въ смущеніе не приводила. Но посл такой чувствительности какъ я говорила теб не однократно; я вдвое тебя любить буду: исправленное мое сердце будетъ совершенно теб предано, и сдлается достойншимъ тебя.

Ты меня научила что я должна сказать Г. Ловеласу, и что должна о немъ думать. Ты представила мн, съ великою пріятностію, какимъ образомъ повидимому онъ поступать долженъ дабы примириться со мною. Естьли онъ въ самомъ дл сіе предприметъ, то я увдомлю тебя о всемъ что ни произойдетъ при семъ случа, дабы получить отъ тебя извстія естьли они токмо къ тому поспютъ, и твое изслдованіе или похвалу когда получу твои письма не столь рано. Что мн ни позволятъ и что ни принудятъ предпринять, но какъ мн кажется, благосклонные судіи должны меня почитать за особу вытедшую уже изъ естественнаго своего положенія. Будучи носима на удачу быстрыми ветрами пристрастнаго противорчія, и жестокостію, которую осмливаюся назвать неправодушіемъ, я вижу вожделнное пристанище двической жизни, къ коей вс мои желанія стремятся: но будучи отрываема отъ онаго кипящими волнами, ненависти брата и сестры. и яростными вихрями власти почитающей себ оскорбленною межъ тмъ, когда съ одной стороны мои взоры усматриваютъ въ Ловелас подводные камни, о кои по нещастію могу я разбиться, а съ другой въ Сольмс пски, на кои волны выбросить меня могутъ. Ужасное состояніе, коего одно изображеніе приводитъ меня въ трепетъ!

Но ты, милосердый мой кормщикъ, показуешъ мн весьма спасительное пособіе, есть ли токмо по нещастію приведена буду къ такой крайности! я не хочу излншне полагаться такъ какъ ты изъ предосторожности меня увдомишь, на успхи какія отъ прозьбъ у своей родительницы получить можешъ: я знаю что она полагаетъ за правило дабы дти слпо повиновались родителямъ. Однако я при томъ ласкаюсь нкоторою надждою, ибо она узнаетъ что подавъ мн въ толь нужное время нкое покровительство, избавитъ меня отъ величайшей отважности. Въ семъ щастливомъ для меня разположеніи, она будетъ управлять всми моими поступками. Я ни чего не буду длать безъ ея и твоихъ совтовъ. Я ни кому не буду казаться, я не буду писать ни какихъ писемъ, и ни кто безъ ея согласія не узнаетъ гд я нахожусь. Въ какой бы избушк она меня не помстила; но я не иначе буду изъ оной выходить, какъ въ какомъ ни есть переодяніи или какъ горнишная твоя двушка, пусть мн не дозволятъ и съ тобою по вечерамъ прогуливаться: я требую сего тайнаго покровительства, токмо до прибытія Г. Мордена, которой конечно не замдлитъ пріхать. Твое предложеніе, чтобъ положить нсколько платья на условленное для нашихъ писемъ мсто, кажется мн весьма опасно исполнить; и я буду принужена отложить особъ нсколько блья съ моими бумагами. Съ нкоего времени Бетти съ великимъ любопытствомъ смотритъ на мои шкапы, когда что нибудь при ней вынимаю. Нкогда примтя оное нарочно оставила я ключи и пошла въ садъ, по возвращеніи моемъ я весьма удивилась увидя ихъ у ней въ рукахъ какъ будто она отпирала шкапы. Она пришла въ смущеніе не ожидая, чтобъ я столь скоро назадъ возвратилась… притворилась будто того не примтила, но какъ она вышла, то разсмотря платья, увидла что он не въ такомъ порядк положены, какъ я ихъ раскладывала.

Я не сомнвалась чтобъ ея любопытство происходило отъ важнйшихъ какихъ причинъ; и опасаяся чтобъ не прекратили моихъ прогулокъ, есть ли я подамъ какое подозрніе, съ того времени, обыкновенно между другими небольшими хитростями, я не только оставляю ключи свои въ шкапахъ, но иногда посылаю сію двицу вынимать изъ оныхъ платья по одиначк, подъ тмъ видомъ, чтобъ отрехать пыль, и смотрть чтобъ цвты не изпортились, или единственно для провожденія скуки, не имя другаго важнйшаго упраждненія, сверхъ удовольствія, кое и малые и большіе находятъ въ разсматриваніи богатыхъ платьевъ, я примтила что сія должность весьма ей нравилась; какъ будтобъ сіе наблюденіе составляло часть ея прислугъ.

Я думаю что не запрещаютъ мн прогуливаться по одной только довренности, которую они имли къ нкоему врному своему шпіону, и что у меня ни единаго нтъ повреннаго въ фамиліи, (по тому

что я ни отъ кого помощи не искала, хотя и была всми служителями любима) можетъ быть они не видя ни чего такого, по чему бы могли уврится, что я намрена удалиться отъ нихъ тайно, дйствительно изъ того заключаютъ, что наконецъ я буду убждена ихъ гонніями. Въ противномъ случа они должны бъ были помыслить что столько раздражаютъ мое терпніе, что принуждаютъ меня старатся отважнымъ какимъ небудь, намреніемъ избавится отъ толь жестокихъ ихъ поступокъ: я молю Бога дабы меня простилъ есть ли я въ томъ обманываюсь; но я не думаю чтобъ мои братъ и сестра тмъ много были опечалены.

Но есть ли сверхъ всякаго чаянія должно будетъ не минуемо поступить на сію пагубную отважность, то принуждена довольствоваться тмъ чтобъ уйти въ томъ плать которое на мн случится. А какъ я посл завтрака обыкновенно одваюсь одинъ разъ во весь день; то сіе предупредитъ всякую недоврчивость, и блье, которое я положу на условленное мсто, слдуя твоему совту, не будетъ мн безполезно.

Не удивляйся сколь далеко простирается мое вниманіе, и какъ я остроумно нахожу средства, къ ослпленію моей подсмотрщицы, дабы удалить подозрнія ея господъ? Я испытываю что нещастіе есть мать изобртенія. Ты не повришь всму тому что я длывала, дабы преобучить моихъ надсмотрщиковъ видть какъ часто хожу въ садъ и въ птичникъ. То нужно мн прогуляться на свжемъ воздух, и тогда бываетъ мн лучше когда выхожу изъ своей горницы. То бываю задумчива, и тогда мои кулички и фазаны, или каскадъ разгоняютъ мою скуку: первые, скорыми своими движеніями, кои такъ сказать, возбуждаютъ мои мысли, а каскадъ своимъ шумомъ и глухимъ журчаніемъ. Иногда уединенія составляютъ единыя мои утхи. Какую нахожу я помощь къ размышленіямъ въ тихую ночь, на свжемъ воздух, взирая на восхожденія и захожденія солнца! иногда не имя постороннихъ какихъ намреній, и не ожидая писемъ, я беру съ собою изъ учтивства Бетти. Однажды случилось мн позвать ее съ собою прогуливатся, не зная того, что она была занята другимъ дломъ и не могла идти со мною. Вотъ главныя мои упраждненія; но я раздляю ихъ на многія части, и составляю изъ нихъ множество другихъ, перемняя наимнованія и виды. Он всегда имютъ на себ не токмо видъ вроятности, но и самой справедливости, хотя рдко бываютъ главною для меня къ тому причиною. Коль быстры движенія воли! Сколь тягостно и съ какими трудностями сопряжено супротивленіе. Самое малйшее препятствіе, умножающіе отвращеніе наше, подобно великой тяжести привязанной къ ногамъ, кои тогда бываютъ не движны.

Въ пятницу, по утру въ 11 часовъ.

Я уже приготовила не большую связку своего блья. Не мало я мучилась во все то время которое къ сему употребила; одна мысль что сія предосторожность для меня сдлалась не обходимою.

Когда ты получишъ сію связку столь благополучно, какъ я того надюся, то пожалуй разверни ее: ты найдешъ тамъ два другіе запечатанные пакета; въ первомъ, лежатъ т письма, коихъ ты еще не видала, то есть т, кои я получила съ послдняго моего съ вами свиданія; а во второмъ собраніе писемъ и списокъ всхъ тхъ, кои мы другъ ко другу писали, съ того же времени, съ нкоторыми другими бумагами касающимися до различныхъ предмтовъ, столь для меня важныхъ, и превосходящихъ мое понятіе, что я не желаю дабы они попались не какой снисходительной особы, какъ ты. Естьли мой разсудокъ съ лтами созретъ, то я можетъ бы захочу ихъ пересмотрть.

Въ третей связк, которая также запечатана, ты найдешъ вс письма Г. Ловеласа, съ того времени какъ запрещенъ ему входъ въ нашъ домъ, и копіи со всхъ моихъ отвтовъ. Я надюся по дружб твоей ко мн, что ты развернетъ послднію связку, и прочитавши все то, что во оной ни содержится, ты скажешъ мн чистосердечно что думаетъ о моихъ поступкахъ.

Мимоходомъ замть, что я не получала отъ сего человка ни единаго слова; мой отвтъ положенъ на условленное мсто въ среду. Онъ пролежалъ тамъ до утра. Я не могу теб сказать въ которомъ часу вчера онъ взятъ, потому что я не думала о томъ навдатся до вечера. Но тогда его уже тамъ не было. Сего дня до десяти часовъ не было тамъ еще ни какого отвта! Я думаю, что и онъ въ такой же скук и досад какъ и я. Пусть его сердится.

Онъ можетъ быть иметъ столь подлую душу, что естьлибъ имлъ власть надо мной, конечно бы отмстилъ мн за причиненныя мною ему безпокойства. Но теперь, я осмливаюсь уврить тебя, что онъ никогда не будетъ имть къ тому случая.

Я начинаю его познавать, и ласкаюсь что мы равномрно одинъ другому противны. Мое сердце теперь въ безпокойствіи, естьли могу употребить сіе отважное выраженіе; безпокойна потому, что должна готовится къ свиданію съ Сольмсомъ, и къ слдствіямъ которыми я угрожаема, безъ чего я была бы совершенно спокойна по тому, что не заслужила тхъ жестокостей, которыя теперь претерпваю; и естьлибъ я могла такъ же вырваться отъ Сольмса, какъ освободилась отъ Ловеласа; то ухищреніе моего брата и моей сестры, внушающихъ вредные для меня совты моему батюшк, матушк и моимъ дядьямъ, скоробы прекратились.

Сдлай милость отдай пять гвиней, которыя найдешь завязанныя въ конц платка, какъ малое награжденіе врному твоему Роберту за его услуги. Не протився тому, любезная моя, ты знаешь что я бываю очень довольна, забавляя себя такими малостями. Я думала было сперьва послать къ теб такъ же нсколько днегъ, кои я имю, и не много каменьевъ; но сіи вещи такія, кои съ собою носить можно, и коихъ я позабыть не могу. Въ протчемъ естьли захотятъ видть мои каменья, а я не въ состояніи буду ихъ показать; то сіе будетъ явнымъ доказательствомъ, что имю какое нибудь намреніе, которое конечно не приминутъ вмнить мн въ преступленіе.