Дождь в полынной пустоши. Книга 2

Федорцов Игорь Владимирович

– С вами все хорошо? Вам подать воды?

Арлем мотнула головой. Умирай, находись в крайней стадии водного истощения, и тогда бы не приняла от него ни капли. И не попросила!

Колин пошевелил некоторые из игл. Притопил, поддернул. Малышка жалобно пискнула.

– Правда эсм, выглядит ужасно?..

– Вы…., - выдохнула Арлем так долго, что вдыхала уже захлебывалась кашлем, от подступившего удушья.

– Самое трудное не допустить ошибки. Ни мне, ни вам. От этого многое зависит. А Сеньи? Порой за ошибки или упрямство одних, приходится взыскивать с других.

–

Оставь ее или убей меня. Убей! — взвыл Сеньи. Фрост ослабил удавку. Пусть порет на живодера.

– Вот еще? У тебя прекрасная дочь, я вовсе не желаю её делать сиротой.

– Оставь её! Оставь! Или убей меня. Лучше убей. Иначе я найду тебя. Найду!

– Чего меня искать? Я здесь, перед тобой. Не скажу что разделяю, но очень понимаю, твои чувства. С твоего дозволения….

Колин поставил иглу, совсем немного подержав её над пламенем свечи. Ребенок завозился и захныкал.

– Саин, - не выдержал Фрост. — Можа лучше его самого. Малявка-то причем. Она же несмышленка.

– Ты прав Ция, не причем. Но должен же я убедить эсм Арлем в несправедливости некоторых её умозаключений, основанных на поверхностных наблюдениях и апелляции к чужим авторитетам в вопросах в которых те не смыслят. Я утверждал и утверждаю, порой некоторые вещи совсем не такие, какими кажутся.

– Проклинаю…. проклинаю, - Саньи зарыдал, почти завыл.

– Что ты там говоришь?

– Проклинаю! Тебя и твой род и потомков твоих до сотого колена.

– Что? Иглы не нравятся? Самые болезненные - под ногти. Да ты и сам это прекрасно понимаешь Сеньи. Ведь пользовался этим нехитрым приемом. Раз! и человек готов говорить и каяться. Не так ли? А может это расплата? За прошлые грехи. Скажи, скольких спустил в канал? Десять? Двадцать?

– Тебя там не хватает! Тебя!

– Как знать, как знать. Может, статься первый кинешься меня спасать. Не веришь? Точно? Не слышу.

– Будь ты проклят. Проклят! Проклят!

– Это одно проклятие или три? — продолжал говорить Колин, не ослабляя внимания к девочке.

Сколько это длилось, наверное, не скажет никто из находившихся в комнате. Время как будто остановилась. Остановилась для Сеньи, для Арлем, для Фроста и лишь Колин возился со своим иглами.

– Еще одну, самую последнюю. Обещаю.

– Не смей! — сыскарь вскинул голову. Белые от ненависти глаза, казались огромными из-за слез.

– Надо. Дело надо доводить до конца. Не так ли Сеньи?

Малышка хмыкнула и дернула ручкой.

– Я же говорил, надо, - в голосе Колина пробилась радостная нотка. Он положил палец на иглу, покачал, ожидая реакции ребенка. — Отлично!

Сеньи вздрогнул и вытаращился, с открытым ртом. Замотал головой избавиться от навождения, сбросить на сторону космы, лучше видеть.

– Посмотрим-посмотрим, - пробежался Колин по иглам, выбирая какую поправить. Одна, вторая, третья. — Ну-ка, ну-ка, ну-ка!

Девочка опять хмыкнула и подтянула ручку к себе, чуть согнув в локте. Колин сунул палец ей в кулачок, и та его сразу ухватила.

– Ты смотри, Сеньи. Вся в тебя.

– Э…., - застонал сыскарь.

– Ты-то чего стонешь? Иглы не в тебе торчат.

–

Она…. она…

– Внятней можешь?

– Она пошевелила… Ручкой…. Раньше…. Никогда…. А теперь…. Она пошевелила, - почти орал Сеньи. — И кулачок! Она вот так…. Пальчики!..

– Врешь поди? — усмехнулся Колин, тихонько пробуя освободиться, вытащить палец. — Вот вцепилась? Как ты с ней управлялся? А? Сеньи? Вот что значит кровь от крови!

– Саин! — возглас сыскаря заставил Арлем посмотреть за девочку,

Колин пошевелил несколько игл в основании шеи и плеч. Малышка разжала кулачок, обижено захныкала. От игл в пояснице поддернула ножку.

Арлем глянула на Сеньи, что с ним? Неужели она пропустила что-то важное? Сыскарь не выглядел отчаявшимся и полным ненависти. Он выглядел удивленным и ошалевшим. Из глаз ручьями текли слезы радости. Радости!

– Саин… - глотал рыдания Сеньи. — Саин…. Я…. Саин…

– Опять проклинаешь?

Сеньи отчаянно замотал головой. Нет, нет, и нет!

– Тогда заткнись, не отвлекай.

Теперь за Колином внимательно следили и Фрост, и Арлем. Особенно, она. Сеньи боялся дышать, отвлечь унгрийца от его занятия. Тот поправлял иголки. Не на всякое касание, но ребенок реагировал. Когда лишь хныкал, а когда двигал ручкой, пальчиком или подтягивал ножку. Чуть-чуть, но достаточно увидеть.

– Так… хорошо…. Здесь…. отлично. Ух-ух-ух! Вовсе не годиться. А тут плохо. Плохо, Сеньи. Плохо. Природу не надуришь. С одного раза. Повозиться надо…. Повозиться…., - Колин постоял в задумчивости, словно что-то решая.
– Пожалуй, на сегодня достаточно, - и принялся извлекать иглы из тельца девочки, всякий раз прижимая место укола пальцем. Задерживался на секунду и продолжал. Сеньи как зачарованный отслеживал всякое действие унгрийца взглядом.

– Фрост, можешь освободить нашего друга, - попросил Колин.

– Саин…, - пытался говорить Сеньи, но голос его срывался от волнения. — Саин вы поможете ей? Поможете Ции?

– С чего вдруг? Проклял до сотого колена! А теперь помогу ли я твоей девчонке? Сам-то что думаешь?

– Все что скажите…. Все что скажите…., - шептал Сеньи, сползая со стула на колени. — В любое время. Только помогите Ции. Помогите, Создателем прошу…

– Ты, наверное, невнимательно меня слушал. Я здесь доказать эсм Арлем, что есть вещи и деяния суть коих противоположна первому о них впечатлению. И всего-то, - Колин убрал иглы, словно не слышал мольбы сыскаря. — Это мог быть и другой способ. Но я выбрал этот. Очень наглядно получилось.

– Саин! — рыдал Сеньи. Но если раньше он рыдал из-за отчаяния потерять дочь, то теперь из-за боязни не получить для нее столь необходимую помощь. — Клянусь всем, чем угодно! Небом, землей, жизнью. Я принесу вам кабальную клятву. Все что потребуете от меня. Я согласен. Я на все согласен!

Колин громко защелкнул футляр.

– Что скажете эсм? Хотите продолжения?

Арлем лишь согласно кивнула. Все еще не придя в себя от увиденного.

Унгриец повернулся к сыскарю.

– Тогда до…, - он сделал вид, что подбирает ближайшую дату.
– До завтра. Примерно в это же время.