Дрекавац

Ковзик Глеб

— Мы продержимся весь день, а после либо прибудет помощь от Эйны, либо будем стоять до конца.

— До последнего бойца, вернее, — мысль о самоубийственной защите города напрягала Атропу.

— Ой, ну давай без горечи? Первая оборона Данара оказалась успешной. Чем будет хуже эта? Со всеми управимся!

— Маркус, это была попытка взять людей наскоком. Разве дьявол будет тратить силы впустую? На то черти и хитрые, чтобы порабощать ловко.

— А мы отобьемся смекалкой. Если устоим, то пойдем освобождать Выш.

— Опять?

— Ну да, — Маркус посмеялся над тем, что им предстоит в

третий раз идти в Выш. — А что нам остается? Враг не оставит нас в покое. Дрекавац засел где-то на севере, туда лежит наша дорога.

— Я хотела сказать… — Атропа собрала волю в кулак. Рыцарь, однако, всё никак не унимался.

— Наверняка у железных демонов есть уязвимые места. Вот, например, плоть. Она же горит? Магия огня сейчас бы не помешала! Жаль, что Брассика у нас владеет только магией костей.

— И магией алхимии, — уточнила Атропа. — Слушай, тут такое дело…

— Ну да, точно. А кислота ведь тоже против плоти хороша? Правда, Рудольф говорил, что оскверненные тела следует предать огню, а насчет кислоты он ничего не сказал. Дрекавац может выставить против нас что-нибудь пострашнее, чем этих механоидов на металлическом шаре. Ты могла бы отправиться в разведку? Я выделю тебе отряд из лучших бойцов.

— Да я уйти хочу!

— Куда же? — удивленно спросил Маркус.

— Да куда глаза глядят. Заберу детей, возьму вещи и спрячусь на южных островах.

В арсенале повисла тишина.

— Чего? — Маркус приблизился к Атропе. — Мать, а как же мы? А как же все эти люди? Ведь мы нуждаемся в каждом!

— А ничего, — скрыла свой взгляд Атропа. — Хватит с меня, думаю.

— Ну дела… — Маркус вытер пот со лба. Рухнув на скамью, он принялся в волнении растирать кулаки. Атропа присела рядом.

— Знаешь, я долго думала, сколько ещё с вами пробыть. Думала, думала да ничего не придумала. Хожу тут, как неприкаянная. Все от меня открещиваются, словно я чума или сколопендра. Верят, будто остроухие служат Дрекавацу. А ты ж знаешь, что я не такая. Я доброе существо. Мне много не надо, у меня дети и свой двор. Почему ваши люди не могут понять, что моя оплата в этой истории самая дорогая в моей жизни?

— Потому что люди эгоисты, — признался Маркус. — Но и мы немало оставили на алтаре свободы…

Атропа горько усмехнулась: «А мой народ и вовсе исчез, даже весточку не послал».

Маркус постучал каблуком по каменному полу.

— Ну, знаешь, повод для того, чтобы ваш народ пришел на помощь… Сложно себе представить такое. — Он взял за руку Атропу. — Ну что, мать? Значит, пора прощаться?

Атропа молчала. Тонкий сквозняк продувал погребы. Сталь клинков блестела. Колчаны со стрелами висели на крючках. Мимо пробежал оруженосец, с напряжением перенося доспехи наверх.

По-видимому, Маркус прочитал сомнение в глазах остроухой, и решился переубедить.

— Атропа, мне нужна твоя помощь…

— Атропа, мне нужна твоя помощь, — шутливо передразнила остроухая.

— Я могу взять с тебя клятву? Помоги отстоять Данар, а потом, когда бой утихнет, я отпущу тебя?

— Да зачем мне это?..

Взволнованная Атропа направилась к выходу, следом за ней пошел Маркус в явном смятении. Больше всего ей не хотелось не давать никаких клятв. Рыцарь сзади что-то горячо говорил, что-то похожее

на убедительную правду и эмоциональный призыв, но Атропа слушать не хотела и пыталась найти способ сбежать от всего. Она не хотела себя винить в подлости, не хотела искать оправданий своему поведению, не хотела быть обвиняемой в предательстве. Всё, чего она хотела сейчас — это вернуться домой.

Оказавшись в розовом саду, они поднялись на стену. Атропе предстал вид осеннего Данара, в котором кипела работа: улочки перекрывались, на стенах зажигали костры и варили масло, возле бойниц оставляли колчаны со стрелами; поток людей шел через центральные ворота, и все непременно несли с собой скарб, а стража подгоняла зазевавшихся.

— Я не буду просить у тебя клятвы, Атропа. Но прошу тебя остаться ещё чуть-чуть. Ещё один бой.

— Сколько мы уже в походе? — на Маркуса уставились недовольные глаза. — Сколько дней я ещё не смогу побыть с детьми? И сколько дней простаивает таверна? Какая-то бесконечная война. Тех денег, что заработала за поход, едва ли хватит на приведение хозяйства в порядок. А если таверну разорили? А чем кормить детей? Себя в неволю продавать?

— Если у нас всё получится, я лично вручу тебе дарственную на новую таверну в Выше. Самую лучшую, в самом живописном месте.

— Так дела не делаются… — Атропа отвернулась. — Словно я наемница какая-то.

— Но тебя же беспокоит благосостояние в будущем. Мать, ты чего? Я же предлагаю конкретное решение! Всем нужна награда за великие труды. Но если мы проиграем, то не будет не только Данара, и твоей таверны не будет, и всё королевство отправится в ад.

Атропа, не дав никакого ответа, развернулась и пошла в город.

— Да где же лучники? — салтыс с повязкой на голове сбросил бутыль с кислотой на машину. Механоид карабкался по стене, и разбившаяся на его теле жидкость зашипела, разъев плоть и детали. Со свистом существо рухнуло на камни.

Сразу же принялось карабкаться новая машина. Салтыс вновь спросил, как ему ответил один из рыцарей.

— Прибыли! — десять лучников из ополчения и правда расположились на стене. Зажжённые стрелы полетели в железных птиц.

Атропа двигалась по улице, наполненной раненными и убитыми. Первая атака случилась внезапно: остроухая, ещё не успев собрать все вещи, услышала крики на улице. Машины проникли через прорытый тоннель, минуя все оборонительные укрепления, созданные в последние дни. Механический червь кромсал землю, обрушил приземистый амбар и вышел у восточного моста; сено разлетелось в стороны, камни падали на головы застигнутых врасплох горожан, механоиды выползли и на ходу резали всех, кого обнаружили.

Она не видела себя в сражении. Пытаясь скрыться в тени домов, вместе с котомкой она проложила путь через Южные врата, но к тому моменту их, как и все остальные, наглухо перекрыли. Оставался путь через канализацию.

Атропа в спешке направилась к клоачному каналу. Люди пихали и толкали её — все бежали в противоположном направлении, подальше от стен и окраинных улиц, к замку, где ещё мерцала надежда на выживание.

С неба спикировал металлический орёл. Пернатое создание оторвало руку одному из рыцарей, и Атропа в ужасе прижалась к стене дома.