Древняя история Среднего Поволжья

Халиков Альфред Хасанович

В последние годы в Среднем Поволжье изучено значительное число памятников балахнинского типа (рис. 24), давших материал, в целом отличный от культурных комплексов волго-камских неолитических стоянок. Из наиболее широко раскопанных памятников этой серии необходимо отметить: Мало-Окуловскую стоянку на правом берегу р. Оки, исследованную М.В. Воеводским и А.В. Збруевой в 1927–1928 гг. (вскрыто около 100 кв. м) [213] и дополнительно изученную в 1963–1964 гг. Т.Б. Поповой; Саконскую стоянку на р. Теше, где А.Е. Алиховой в 1955–1956 гг. было вскрыто около 310 кв. м земли и изучено большое жилище [214] ; V Удельно-Шумецкую стоянку, где автором в 1961 г. было вскрыто 224 кв. м и также изучено жилище [215] ; Майданскую стоянку, где под слоем поселения волосовского типа на площади 210 кв. м автором в 1961 г. были изучены остатки балахнинской стоянки [216] ; I Русско-Луговскую стоянку, где в 1956 г. автором было вскрыто 380 кв. м площади [217] ; средний горизонт III Обсерваторской стоянки, где на площади в 436 кв. м автором были обнаружены остатки двух жилых сооружений [218] . Кроме того, большое число стоянок балахнинского типа в 1958–1960 гг. было выявлено и обследовано в рекогносцировочном порядке Марийской и Горьковской археологическими экспедициями по Волге [219] ; в нижнем течении р. Оки значительное число близких по типу памятников было выявлено И.К. Цветковой, Б.А. Сафоновым, О.Н. Бадером и др. [220] Отдельные памятники, известные по работам И.Н. Спрыгиной, П.Д. Степанова, М.Ф.

Жиганова, М.Р. Полесских и других в верховьях рек Суры, Мокши [221] и Вада [222] , помогают выяснить пределы распространения балахнинских племен в Среднем Поволжье в эпоху позднего неолита (рис. 24).

213

М.В. Воеводский, А.В. Збруева. Мало-Окуловская неолитическая стоянка. КСИИМК, вып. XXXI, 1950.

214

А.Е. Алихова. Жилище на Саконовской неолитической стоянке. КСИИМК, вып. 75, 1959.

215

А.Х. Халиков, Г.А. Архипов. Марийская археологическая экспедиция (1960–1965 гг.). «Тр. МарНИИ», вып. XXII, Йошкар-Ола, 1967, стр. 171.

216

А.Х. Халиков, Г.А. Архипов. Марийская археологическая экспедиция (1960–1965 гг.). «Тр. МарНИИ», вып. XXII. Йошкар-Ола, 1967, стр. 173.

217

А.Х. Халиков. См. примеч. 67. стр. 26–29.

218

А.Х. Халиков. См. примеч. 72, стр. 15–19.

219

А.Х. Халиков. См. примеч. 67; Г.А. Архипов, А.Х. Халиков. Материалы к археологической карте Марийской АССР. Йошкар-Ола, 1960; П.Н. Старостин. Результаты археологических разведок левобережья р. Волги от пос. Дубовский до с. Кокша-Мары, «Тр. МарНИИ», вып. XVI, 1961.

220

И.К. Цветкова. См. примеч. 102.

221

М.Ф. Жиганов. Новые археологические памятники в долинах рек Вад и Тёша. «Из древней и средневековой истории мордовского народа». Саранск, 1959.

222

П.Д. Степанов. Материалы для археологической карты западной части Северного Поволжья. МИА, № 111, 1962.

Рис. 24. Карта распространения неолитических памятников балахнинской культуры в Среднем Поволжье.

а — стоянка 1-го этапа; б — стоянка 2-го этапа; в — стоянка 3-го этапа; г — местонахождение 3-го этапа.

1 — Мало-Отарское; 2 — Дербышкинская; 3 — Займище IIIа; 4 — Займище V; 5 — Обсерваторская III (средний горизонт); 6 — I Русско-Луговская; 7 — Нур-Шаринское; 8 — Уржумкинская; 9 — Чирковская; 10 — Чебоксарская; 11 — I Отарская; 12 — Козьмодемьянское; 13 — II Полянская; 14 — IV Полянская; 15 — Майданская; 16 — V Удельно-Шумецкая; 17 — III Удельно-Шумецкая; 18 — II Удельно-Шумецкая; 19 — VI Удельно-Шумецкая; 20 — I Выжумская; 21 — II Выжумская; 22 — Михайловская; 23 — Черно-Мазинская; 24 — «Потопай»; 25 — II Луговой Борок; 26 — I Луговой Борок; 27 — II Парижская коммуна; 28 — Коринкинская; 29 — Путьковская; 30 — Остреевская; 31 — Линдинская; 32 — Сокольская; 33 — Серковская; 34 — Балахнинская; 35 — IV Больше-Козинская; 37 — IV Гавриловская; 38 — II Гавриловская; 39 — Желнинская; 40 — Красная горка; 41 — Плеханов Бор; 42 — Ивачевская; 43 — Борнуковская; 44 — «Селище»; 45 — «Паровое»; 46 — Саконская; 47 — I Гремячевская; 48 — Сонинская; 49 — Садовый Бор; 50 — Мало-Окуловская; 51 — Панфиловская; 52 — Волосовская; 53 — Тархановское; 54 — «Зимняя шишка»; 55 — Зубаревская; 56 — «Иморка»; 57 — I Озименки; 58 — Земетчинская; 59 — Пензенская; 60 — Широкундышская; 61 — «Новая деревня».

Изучение материалов этих стоянок позволяет наметить несколько иную схему периодизации памятников балахнинского типа, чем у И.К. Цветковой. Основное внимание при этом уделено установлению закономерностей развития керамики и кремневых орудий, хотя при возможности учитываются и другие моменты, характерные для того или иного этапа.

Ранний этап представлен немногочисленными стоянками: на р. Оке выше ее устья — Мало-Окуловской, Саконской, Ивачевской (по левому берегу) и Серковской [223] у г. Городца на левом берегу Волги. Все эти стоянки, имеющие площадь до 1000 кв. м, располагаются обычно очень низко от современного уровня водоемов. Так, Мало-Окуловская стоянка занимает невысокую дюну поймы р. Велетьмы и Оки [224] , Саконская стоянка — пологий склон надлуговой террасы р. Теши [225] , а Серковская стоянка возвышается над р. Яхрой всего на 4 м [226] . Следует заметить, что большинство из них затопляются весенними водами. В то же время стоянки представляют собой остатки стационарных поселений с фундаментальными жилищами. Поэтому есть основания полагать, что в период существования этих поселков климат был суше современного.

223

И.В. Гаврилова. Неолитическая стоянка у дер. Серково. МИА, № 110, 1963.

224

М.В. Воеводский, А.В. Збруева. Указ. соч., стр. 120.

225

А.Е. Алихова. Указ. соч., стр. 138.

226

И.В. Гаврилова. Указ. соч., стр. 49.

На Мало-Окуловской стоянке зафиксированы остатки неглубокого, почти наземного жилища, а на Саконской стоянке А.Е. Алиховой было раскопано большое жилое сооружение прямоугольной формы (24x7–9 м) с неглубоким земляным котлованом в 35–40 см. По мнению А.Е. Алиховой, жилище, разделенное на три камеры, по боковым стенам имело бревенчато-столбовую крепежку и двускатное перекрытие. На полу расчищены остатки очагов и небольших хозяйственных ям. Характерно наличие в северо-западной стене небольшой нишки-погребка. Из жилища (в середине длинной стороны) вел широкий выход. Аналогичные жилища, как мы увидим ниже (см. V Удельно-Шумецкую стоянку), были характерны для балахнинских поселений.

Открытие Саконского жилища позволяет с большей уверенностью

полагать, что для ранненеолитических памятников Евразии были характерны крупные жилые сооружения, вероятно, общеродового характера. Вспомним огромное жилище на кельтеминарской стоянке Джанбас IV, площадь которого превышала 400 км. м, большой дом Кабы-Копрынской стоянки с площадью около 190 кв. м (см. выше), тогда сопоставление с ними жилища па Саконской стоянке с площадью более 190 кв. м будет вполне логично. Керамический и кремневый комплексы ранних памятников балахнинской культуры не подвергнуты детальному изучению, поэтому нам придется ограничиться лишь самой общей их характеристикой на основе опубликованных данных.

Керамические комплексы Мало-Окуловской, Саконской и Серковской стоянок, как справедливо указывают авторы [227] , исследовавшие эти памятники, сходны между собой и характеризуются в основном большими сосудами вытянутых пропорций с округленно-приостренными днищами, изготовленными из глины с примесью песка и мелкой дресвы (рис. 25, 1, 2; табл. В). Края сосудов не выражены, но, кажется, преобладают сосуды с прямым горлом и плоским или слегка скошенным (скошенно-приостренным) на внешнюю сторону краем венчика (рис. 25, 1, 2). Некоторые из сосудов [228] имеют по краю венчика припухлость, образующую своеобразный, обычно орнаментированный «валик». Орнаментация керамики отличается густым заполнением зон по внешней поверхности сосуда. Характерным элементом орнамента является глубокая коническая ямка, при помощи которой выполнялись основные узоры. Ямки располагаются в несколько, иногда до десяти и более рядов. Ими же выполнены некоторые сложные мотивы-зигзаги, ромбы, треугольники и пр. Узоры, нанесенные оттисками гребенчатого штампа (в основном среднезубчатого), перевитого шнура или плоскими и ногтевидными ямками, служат, как правило, для разделения зон ямочного орнамента. Поэтому орнаментацию раннебалахнинской керамики можно назвать ямочной или ямочно-гребенчатой, хотя гребенчатая орнаментация занимает еще весьма подчиненное место и часто заменяется оттисками шнура, ямок и т. п. Резной и прочерченной техники не наблюдается. В общей серии ранних балахнинских памятников более поздний облик имеет керамика Мало-Окуловской стоянки, где уже появляются выполненные зубчатым штампом узоры типа горизонтального зигзага, косой решетки, ставшие характерными для сосудов развитого или среднего этапа. Тем не менее, и малоокуловская керамика с ее преимущественно ямочной орнаментацией имеет архаичный облик.

227

А.Е. Алихова. Указ. соч., стр. 42.

228

М.В. Воеводский, А.В. Збруева. Указ. соч., рис. 42, 1, 8; А.Е. Алихова. Указ. соч. стр. 42.

Рис. 25. Глиняная посуда из балахнинских стоянок Среднего Поволжья.

1, 2 — Мало-Окуловская стоянка; 4 — Майданская стоянка; 3, 5, 6 — V Удельно-Шумецкая стоянка; 7–9 — средний горизонт III Обсерваторской стоянки.

Таблица В. Характеристика развития основных черт керамики балахнинской культуры.

Примечание: X — наличие; XX — множество.

Керамика ранних памятников балахнинской культуры во многом еще близка к керамике таких ранненеолитических стоянок, как Льяловская [229] , Карачаевская [230] , Сущевская [231] , где также абсолютно преобладает посуда, украшенная глубоко-ямочным орнаментом, в редком сочетании с другими элементами, выполнявшими подсобную роль. Это обстоятельство, позволяющее в некоторой степени синхронизировать раннебалахнинские памятники с указанными стоянками, заставляет считать наиболее вероятным происхождение культуры и, очевидно, также и этноса балахнинских племен от единого и для Льялова, и для Караваихи, и для ранней Балахны круга ранненеолитических, а может быть, даже позднемезолитических памятников, локализовавшихся в пределах Волго-Окского бассейна в широком смысле этого слова. Раннебалахнинская керамика близка также к керамике из нижнего горизонта и нижнего яруса среднего горизонта Долговской стоянки на Верхнем Дону [232] .

229

Б.С. Жуков. Неолитическая стоянка близ с. Льялово Московского уезда. «Тр. Антропологического института», вып. 1. М., 1925.

230

А.Я. Брюсов. См. примеч. 86.

231

В.М. Раушенбах. Древнейшая стоянка льяловской культуры. СА, 1964, № 2.

232

В.П. Левенок. Указ. соч.

Кремневый инвентарь раннебалахнинских памятников, опубликованный весьма суммарно, трудно поддается точной классификации. В целом он характеризуется преобладанием орудий, изготовленных на отщепах и крупных кусках кремня. Процентное соотношение ножевидных пластин и отщепов неизвестно. М.В. Воеводский отмечает для Мало-Окуловской стоянки немногочисленность ножевидных пластин [233] . Крупные орудия — долота, обнаруженные на Серковской стоянке, асимметричные, с выраженными отшлифованными гранями на спинке; они дают в поперечном сечении трапецию [234] . Среди скребков известны круглые формы, приближающиеся к дисковидным, но преобладают угловые с округлым краем [235] . Ножи слабо выражены. Изготовлены они на отщепах или на пластинах и имеют боковое или угловое лезвие [236] . Характерно наличие на Мало-Окуловской стоянке резцов на обломках нуклеусов [237] , что в известной мере может свидетельствовать о некоторой архаичности кремневого материала.

233

М.В. Воеводский, А.В. Збруева. Указ. соч., стр. 125.

234

И.В. Гаврилова. Указ. соч., стр. 50.

235

М.В. Воеводский, А.В. Збруева. Указ. соч., рис. 41, 6, 8.

236

Там же, рис. 41, 9, 10.

237

Там же, рис. 41, 12.

Дата раннего этапа балахнинской культуры не может быть позже конца IV тысячелетия до н. э. Как известно, керамика с преимущественной ямочной орнаментацией ранней Караваевской стоянки, расположенной, кстати, также очень низко и подтопленной в последующем периоде, датируется А.Я. Брюсовым концом IV тысячелетия до н. э. [238] Этим же временем определяет раннельяловскую Сущевскую стоянку В.М. Раушенбах [239] . Хорошо датированной стоянкой северо-запада Европейской части СССР является стоянка Усть-Рыбежна I, верхняя граница которой, соответствующая трансгрессии Ладожского озера, определена не позже середины III тысячелетия до н. э. [240] В то же время керамический материал Усть-Рыбежны I, характеризующийся в основном гребенчато-ямочной орнаментацией, имеет близкие аналогии в керамике развитого этапа балахнинской культуры (см. ниже). Следовательно, керамика Усть-Рыбежны I типологически моложе раннебалахнинской керамики с преимущественно ямочной орнаментацией, поэтому последняя хронологически должна быть древнее первой. Принимая во внимание тот факт, что возникновение стоянки Усть-Рыбежны I отнесено к первой половине III тысячелетия до н. э., необходимо датировать ямочную керамику ранней балахны второй половиной IV тысячелетия до н. э.

238

А.Я. Брюсов. См. примеч. 86, стр. 79.

239

В.М. Раушенбах. См. примеч. 231.

240

Н.Н. Гурина. См. примеч. 203, стр. 388.